Наследие Древнего (СИ) - Романов Вик - Страница 54

— По… мо… гу… — проскрипел Киран. — Но… Как?..

— Не смей! — закричала Бригитта и закашлялась. — Убей его, идиот, не смей помогать!

— По… мо… гу… — возразил Киран. — Но… нуж… на… си… ла…

— И где я тебе её возьму? — я удивлённо приподнял брови.

Но в этот раз Киран не ответил, опустился перед Бригиттой на колени и положил ладони ей на плечи. Её глаза широко распахнулись, пару секунд она пялилась на него с недоверием, а потом начала кричать и проклинать его, грозить всеми возможными карами. Но Киран проигнорировал возмущённые вопли, его голова склонилась над головой Бригитты и… растеклась по её лицу, поглотила его, засосала внутрь чёрной тени. Крики Бригитты затихли. Когда Киран выпрямился, она спала — грудь мерно вздымалась и опадала.

— На… вре… мя… хва… тит… — произнёс Киран. Дыры в его теле слегка уменьшились, оранжево-красные трещины и пятна потускнели. — Что… де… лать?..

— Мерри, что ты знаешь о ритуале?

— Для его проведения использовали огненные сферы, — незамедлительно протараторил он. — Ну, вообще-то в первоначальной версии ритуала предлагалось зажигать сто пятьдесят свечей, но это жутко неудобно… Так что их заменили на огненные сферы. Десять штук. Они раскладываются вокруг ритуального алтаря, на котором лежит жертва. Жертву обычно опаивают специальными травами, чтобы погрузить в сон…

— Погоди-ка… Десять огненных сфер? — я оглянулся на Болотную Могилу. Долина была тёмной, лишь в Медной, Серебряной и Золотой светилось несколько огоньков в окошках. — Но почему никто не видел огней? Деревенские говорили только о светящихся фигурах в небе.

— Может, Купол Затемнения? — Мерри озадаченно почесал подбородок.

Меня осенило. Я повернулся к Кирану и спросил:

— Клякса, ты же боишься света. Значит, должен его хорошо чувствовать, чтобы случайно не убиться, верно? — я подождал, пока Киран не кивнёт, и продолжил: — Найди в этой долине самое освещённое место.

Где-то в неизвестном месте.

Дзен летал над облаками — он сидел на огромном розовом слоне, у которого были маленькие белые крылышки. С такой высоты открывались просто невероятные виды на Созвёздную Коалицию. Дзен мог осмотреть каждый её уголок. Мимо пролетела стайка квакающих жаб. Дзен проследил, как они скрылись в пушистом облачке, и направил слона вниз, на поле, где сражались две армии.

Стоило ему приземлиться, как битва остановилась. Все воины побросали оружие и глубоко поклонились. Дзен снял с седла мешочек с красными монетами и начал их разбрасывать в разные стороны. Воины кинулись их собирать, восхваляя его щедрость. Пока они копошились, к Дзену вышел высокий воин с чёрными волосами и красными глазами. Он улыбнулся ему от уха до уха и с гордостью произнёс:

— Это мой сын! Смотрите, это мой сын! Самый щедрый, самый сильный, самый добрый…

Дзен мог бы слушать это вечно, но внезапно отец замолчал, достал меч и рубанул его по правой руке. Из культи фонтаном полилась кровь. Дзен в ужасе закричал и… очнулся.

Но лучше не стало.

Дико хотелось спать, зрение было размытым, раненая рука невыносимо болела. Лишь через несколько минут Дзен осознал, что лежит на каком-то булыжнике, а рядом с ним стоят три человека в чёрных длинных балахонах.

И каждый держит по здоровенному тесаку.

Мерри остался с Бригиттой — её мы связали по рукам и ногам, чтобы чего-нибудь не учудила. Меня же Киран привёл к северному краю Болотной Могилы. Там действительно оказался Купол Затмения, который накрывал область радиусом метров в пять. Матово-чёрный, абсолютно непрозрачный, не пропускающий ни звука наружу.

Я полностью обошёл его, но так ничего и не услышал. Мерри сказал, что этот магический барьер легко преодолеть, разве что побеспокоит лёгкая щекотка. Но вот те твари, что находятся внутри… явно не ограничатся щекоткой, к тому же последние недели они целеустремлённо увеличивали свои магические силы. Выход один — рисковать. Быстро влететь, воспользоваться элементом неожиданности, раскидать врагов.

Отпустив Кирана, я шагнул внутрь и в первую секунду ослеп из-за яркого света, но мой мозг успел просканировать обстановку — картинка отпечаталась на внутренней стороне век. Булыжник, который приспособили для ритуального алтаря, Дзен, обмотанный верёвками, как докторская колбаса, десять огненных сфер, три человека в чёрных балахонах, у каждого в руке зажат большой нож.

Щурясь от боли в глазах, я выбросил вперёд руки, и цепи выстрелили в похитителей Дзена, но из-за того, что я плохо видел, у меня сбился прицел, и цепи ударили только одного из них — правого. Ему выбило руку из плечевого сустава, он замычал от боли и опрокинулся на спину, уронив нож. Его подельники набросились на меня, но почему-то не вызвали Спутников. Мне не составило проблем обезоружить их и швырнуть прямо в алтарь — не на Дзена, конечно, а рядом, на грубо обтёсанные края.

— Ты не знаешь, с кем связался, — прошипел урод, которому я выбил плечо. Капюшон слетел с его головы, и теперь я мог рассмотреть его лицо. Заурядное. Таких тысячи, после первой встречи и не запомнишь. Если бы не одно “но”. Над его левой бровью было клеймо. Шесть цифр. Такое ставят преступникам, когда сажают в тюрьму. Держался он нагло, несмотря на то, что валялся у алтаря и не мог встать. Главарь?

— С рецидивистом? — я ухмыльнулся, хотя мне было совсем не весело. Его дружки и не думали успокаиваться, снова кинулись на меня. Пришлось врезать им и припечатать к земле цепями. Переломы отлично охлаждают пыл. Я повернулся к главарю и спросил: — И кто вас на это надоумил? Или самим захотелось мирового господства и всемогущества?

Пока он подбирал слова, я развязал Дзена и проверил его состояние. Зрачки расширены, явно чем-то опоили. Лихорадки вроде бы нет, повязка на культе целая и более-менее чистая.

— Мирового господства? — со злостью повторил главарь и расхохотался. — Ой, рассмешил, болван! Какое господство? Мы просто хотели вернуть себе наши жизни! Один раз оступился — и всё! Теперь тебя считают отбросом! И будто этого мало, наш великий Леонид Спаситель, — его голос сочился ядом, — приказал вживлять нам это!

Он задрал подбородок и слегка повернул голову, показывая железную пуговицу, которая срослась с кожей и, кажется, уходила глубже, в мышцы и связки. Ограничитель магии. Мерри упоминал об этом. Такие ограничители ставят убийцам и насильникам, чтобы после освобождения они не продолжали кошмарить мирное население. Человеку без магии не справиться даже со слабеньким Прото.

Я не смог справиться с эмоциями, и моё лицо скривилось в брезгливой гримасе.

— Серьёзно? Пытаешься давить на жалость? Я знаю, за какие заслуги вручают такие подарочки. И ладно… Может быть, я бы поверил, что тебя оболгали и незаконно осудили, если бы ты со своими дружками не припёрся к чёрту на кулички, чтобы безнаказанно убивать невинных людей! — я наступил на его руку, которой он тянулся к отлетевшему в сторону ножу. — И в чём же заключался ваш гениальный план? Давай, толкай заключительную злодейскую речь!

— Мы хотели избавиться от этого! — главарь ткнул пальцем себе за ухо. — Ещё бы десять-пятнадцать человек… Ха, корчишь из себя героя! А если бы тебя лишили магии? Ты бы отказался от возможности её вернуть? Мы собирали магию по крошкам, от человека к человеку! Мы уже были близко, и тут ты решил поиграть в героя. Да какое тебе дело до тупых селян?!

— Строго говоря, совершенно никакого. Я приехал сюда не для того, чтобы защищать деревенских, — признался я. — Но и мимо пройти я не могу. Место мразей — в специальных клетках для мразей.

Главарь с яростным криком бросился на мои ноги, видимо рассчитывая повалить, но я увернулся и ударил его пяткой в лоб. Он потерял сознание и растянулся вдоль алтаря. Дзен свесился с края, задумчиво посмотрел на вырубившегося главаря, пробормотал что-то похожее на: “Какая милая жабка” — и без сил повалился на спину, раскинув руки в стороны.