Майкл Джексон: Заговор (ЛП) - Джонс Афродита - Страница 31

Воспоминания Гэвина оставляли больше вопросов, чем ответов.

Гэвин рассказывал присяжным, как Майкл засовывал руку в свою пижаму, приговаривая, что мастурбация – это так естественно. Но те же самые слова, слово-в-слово, использовались в деле Джорди Чандлера. Поскольку Гэвин признал, что ещё перед тем, как обратиться в полицию, он вместе с семьёй посещал юриста, занимавшегося делами Джорди, присутствующие в зале суда всё прочли между строк.

Поначалу всем казалось, что показания Гевина звучат, как истинная правда. Но уже чуть позже создалось ощущение, что очень многое из сказанного им было заранее прописано и отрепетировано. Возможно, речь была составлена его матерью. Вдобавок, воспоминания Гевина о минувших событиях противоречили показаниям других свидетелей. Мальчик под присягой рассказал, что по пути из Майами домой в частном самолёте ему давали вино, а до Неверленда они всей семьёй добирались на белом лимузине Майкла. Гевин пояснил, что когда они прибыли на ранчо, то немного покатались на машинках для гольфа. А вечером того же дня он вместе с братом [Старом] пришёл в спальню Майкла, где они и заночевали – но по-прежнему ничего носящего сексуальный характер не происходило. Гевин вспоминал, что в тот вечер он, Стар, братья Кассио и сам Майкл баловались по телефону и несколько часов просто слонялись по дому.

Гевин утверждал, что после их возвращения из Майами, он пил спиртное "каждый вечер", и в деталях описал тайный винный погреб Майкла в аркаде. Вход в него скрывал музыкальный автомат, а пробраться туда можно было с маленькой лестницы. Мальчик рассказывал, что Майкл давал ему пить вино в этом погребе; и припомнил ещё пять эпизодов, когда они спускались туда на пару, чтобы, набрав бутылок, отнести их наверх. Таким образом, и Гевин и Стар могли выпивать вместе с Майклом, "сидя в его кабинете или спальне".

Для протокола Гевин признал, что как минимум однажды они вместе с братом спускались в винный погреб, когда Майкла не было дома.

Выступая перед присяжными, Гевин уверял, что предупреждал Майкла – ему вредно пить спиртное, у него ведь всего одна почка, но тот ответил, что "все в порядке" и "ничего страшного не случится". Мальчик Арвизо уверял, Майкл давал ему пробовать ром “Bacardi”, виски “Jim Beam”, водку и вино, которое Майкл называл "Jesus Juice", потому что "Иисус пил его".

Гевин рассказал присяжным, что впервые он попробовал водку в том самом потайном винном погребе. Он подумал, что это обычная вода, когда Майкл протянул ему большой стакан, и "выпил его залпом", после чего почувствовал, что "все внутри горит". Спустя несколько секунд комната перед ним поплыла, и он прилёг на кушетку. По утверждениям мальчика, после таких возлияний он раз или два "отключался", и вообще его часто тошнило в Неверленде, хотя никогда не рвало, и он не жаловался матери. Позже Гевин подтвердит, что после поездки в Майами его мама Джанет, сестра Дейвеллин и брат Стар несколько недель жили в Неверленде. Все это время там гостил и он сам. Том Снеддон спросил, когда именно Гевин начал звать Майкла папой, на что мальчик ответил, что, спустя некоторое время после их возвращения из Майами, Майкл сам начал называть его сыном, ну а он в ответ стал звать его папой.

Гевин рассказал присяжным, что впервые он попробовал водку в том самом потайном винном погребе. Он подумал, что это обычная вода, когда Майкл протянул ему большой стакан, и "выпил его залпом", после чего почувствовал, что "все внутри горит". Спустя несколько секунд комната перед ним поплыла, и он прилёг на кушетку. По утверждениям мальчика, после таких возлияний он раз или два "отключался", и вообще его часто тошнило в Неверленде, хотя никогда не рвало, и он не жаловался матери. Позже Гевин подтвердит, что после поездки в Майами его мама Джанет, сестра Дейвеллин и брат Стар несколько недель жили в Неверленде. Все это время там гостил и он сам. Том Снеддон спросил, когда именно Гевин начал звать Майкла папой, на что мальчик ответил, что, спустя некоторое время после их возвращения из Майами, Майкл сам начал называть его сыном, ну а он в ответ стал звать его папой.

Затем Снеддон показал Гевину записку, которую тому будто бы собственноручно написал Майкл. В ней было сказано: "Желаю тебе хорошо провести время во Флориде. Я счастлив быть твоим ОТЦОМ. Бланкет и Принс теперь твои братья, а Пэрис – сестра. Прими искренне, я – твой ПАПА и буду хорошо заботиться о тебе. ПАПА".

В ходе допроса Снеддона Гевин подтвердил, что во время съёмок фильма-опровержения, которые проходили 20 февраля 2003 года, в спальне Майкла "ничего плохого не происходило". Затем он добавил, что в тот же самый день им нанесли визит трое сотрудников лос-анджелесского Департамента по Делам Детей и Семьи и побеседовали с ними.

По словам Гевина, эта встреча проходила в доме майора Джея Джексона, нового ухажёра его мамы. Когда работники департамента задали семье Арвизо ряд вопросов касаемо Майкла Джексона, Гевин снова уверил, что в спальне Майкл не делал с ним ничего "дурного".

Пока Гевин обращался к членам жюри присяжных, Майкл сидел с каменным лицом.

Временами, будто не веря своим ушам, артист качал головой в недоумении. Особенно заметно это было в те моменты, когда Том Снеддон давил на мальчика, пытаясь выудить из того нужные ответы. Гевин смог вспомнить те вещи, которые он описывал перед Большим Жюри. В частности он упомянул эпизод, когда Майкл вошёл в свою спальню обнажённым и заявил ребятам, что "ходить обнажённым – это естественно". Вопреки показаниям своего брата, Гевин сказал, что у Майкла не было эрекции, когда тот прошёл мимо зеркала голым. Присяжные казались сбитыми с толку, услышав, что версия событий Гевина не сходится с показаниями его брата.

Многие вещи, сказанные Гевином под присягой, прямо противоречили показаниям его брата и сестры. И присяжные, глядя как он сочиняет свою историю, хотели поскорее сосредоточиться только на одном – на конкретных обвинениях в растлении.

И хотя даже взрослым людям, присутствующим в зале суда, было тяжело и некомфортно слушать, как мальчик рассказывает об этом, сам Гевин, похоже, никакой неловкости не испытывал. Он изъяснялся сухими терминами и практически не выказывал никаких эмоций. Не было видно ни единой слезинки.

– Итак, ты пробыл в комнате уже какое-то время, после чего подсудимый завёл с тобой разговор о мастурбации? – спросил Снеддон.

– Да, – сказал Гевин.

– Что он тебе говорил?

– Он рассказывал, что если мужчины не занимаются мастурбацией, они в состоянии дойти до такого сильного возбуждения, что даже могут изнасиловать девушку, ну или могут стать… типа того… неуравновешенными. Поэтому, он сказал мне, парням нужно мастурбировать, – объяснил Гевин.

– Что ещё он говорил тебе?

– Он рассказал мне одну историю, что как-то раз с балкона или откуда-то там ещё видел мальчика. Этот мальчик никогда не мастурбировал, и поэтому даже занялся сексом с собакой.

– Говорил ли он ещё что-нибудь во время той беседы?

– Он сказал, что мужчины должны заниматься мастурбацией.

– Хорошо. И вот когда подсудимый рассказал тебе всё это, что он произнёс или сделал дальше? – продолжил Снеддон.

– Он спросил, мастурбирую ли я – я ответил, что нет. И тогда он сказал, что если я не знаю как, он может помочь мне это сделать.

– И что ты ему на это ответил?

– Ну, я сказал, что, правда, не хочу.

– Так, и что случилось потом?

Гевин свидетельствовал, что Майкл залез под покрывало, засунул руку ему в пижамные штаны и начал онанировать его член. Присяжным он сказал, что в тот момент, когда это происходило, он не смотрел на Майкла, но заявил, что почувствовал, как Майкл трогает себя, хотя никогда и не видел, чтобы Майкл себя трогал. Когда же Стар чуть ранее описывал свою версию событий, заявив, что наблюдал за всей этой сценой растления со ступенек в спальне Майкла, он сказал, будто видел, как Майкл запустил руку в "трусы" Гевина. И эти два рассказа совершенно не совпадали – Гевин говорил присяжным, что всё случилось, когда он и Майкл были одни и "под покрывалом"; Стар же уверял, что он видел непосредственно сам половой акт, стоя на ступеньках спальни. Выходит, он находился всего в нескольких метрах от кровати и остался незамеченным, хотя на двери спальни висит колокольчик, который звенит, если кто-то входит.