Выбери любимый жанр

Тяжело быть злодеем третьесортного романа (СИ) - "Лемор" - Страница 2


Изменить размер шрифта:

2

Мой взгляд непроизвольно опустился вниз, и вновь лишь благодаря состоянию внетелесности я смог оставаться спокойным.

Честно говоря, за двадцать три года своей жизни я впервые чувствую, толком и не чувствуя, настолько специфический спектр эмоций.

— Тяжелый денёк? — плюхнулся в эту чёрную дрянь, даже не задумываясь о том, почему она меня не поглощает, или тому, почему я вновь в своей старой… м-м-м, оболочке. Телом я умудрялся управлять через всё то же самое состояние внетелесности — очень странная, но полезная способность, на самом деле. — Поверь, не у одного тебя…

Может, в своём сне я что-то вроде боженьки? Интересно, могу ли я превратить эту реку крови в вино, а тела воинов — в девственниц? Живых и в здравом уме, желательно.

…но всё равно уже как-то по-демонически звучит, если честно…

— Ыа-а-а!

Предположительно, мужчина средних лет, закованный в тяжелую броню, седой, наполовину поглощённый этой словно на самом деле живой рекой чёрной крови, попытался до меня дотянуться. Его глаза были застелены пеленой безумной боли, страха, гнева и отчаяния. Впервые вижу столько эмоций на лице одного человека. По какой-то причине мне казалось, что вот это вот всё не просто (или, точнее, не только) выверт моего больного, — уж после всех «стрессов» так точно, — сознания, умудрившегося пережи… пересуществовать смерть, а нечто более пугающее и мерзкое.

— Пожалуй, есть вещи и пострашнее невыплаченного кредита, — широко улыбнулся я. Лицо на секунду, вопреки моей новой «фишке», перекосило.

Нереальность вокруг, казалось, на мгновение задрожала.

Всего на миг.

С пугающе безразличным выражением лица и абсолютно иррациональным весельем поднялся, направившись вперёд, минуя трупы… и не только трупы. Я знал, куда мне нужно было идти, и ни на секунду не сомневался, что если я не пройду эту дорогу, то что-то во мне может надломиться. Моё внутреннее «я» (выверты подсознания, что ли?) словно кричало, что злобная пыль в чём-то ошиблась, и это что-то нужно было исправить, иначе в будущем оно мне аукнется не раз и не два.

Боюсь, будь я действительно обычным младенцем, да даже самым простым человеком, который не смог сдержать свои эмоции в этом странном сне, то последствия могли быть откровенно печальными.

Постепенно красное небо начало чернеть. Тел, плавающих в крови, становилось всё меньше, в какой-то момент крики прекратились, и даже запах крови начал постепенно исчезать. Стало заметно прохладнее, что в своём состоянии внетелесности я особо и не чувствовал — лишь, пусть специфическая, информация. Создавалось впечатление, что чем больше я был в виде бесплотного куска сознания, незримо управляющего своим телом, тем лучше и легче у меня это получалось. Словно кукловод, набирающийся практического опыта.

Не помню за собой до аннигиляции тела таких способностей. Я совершенно точно был обычным человеком. Что-то со мной явно произошло (офигеть я догадливый), но что — сомневаюсь, что в ближайшее время узнаю, если вообще узнаю. Наверное, самое страшное здесь то, что в моей личности точно что-то изменилось, но у меня даже толком не получается понять, что именно. Речь идёт не о новой «способности», а о чём-то более глубинном и естественном мне.

Были ли у меня приступы иррационального веселья раньше? А точно ли не было?..

В какой-то момент я начал слышать стук. Сначала тихий, но постепенно усиливающий. Неспешный, ритмичный, в чём-то родной, а в чём-то — абсолютно чуждый. Стук звучал в такт моему собственному сердцу, напрягая синхронностью — словно намекая, что этот стук — часть меня, но при этом часть чуждая.

Мне нужно было это исправить. Экстренно исправить.

— Так вот ты какое, — едва слышно пробормотал, с интересом нихрена не понимающего человека осматривая совсем крошечное, буквально младенческое, чёрное, пугающее сердце.

Сердце создавало такой холод, что моё тело было на грани полного окоченения — оно практически не чувствовалось, обещая предать в любой момент, но состояние внетелесности этот момент каким-то образом умудрялось компенсировать: я словно как-то напрямую отправлял приказы отдельным частям тела, заставляя его двигаться, однако долго так продолжаться не могло.

Стараясь не думать о том, что тела, по идее, в этом месте у меня особо и нет, я, следуя своим инстинктам, вытянул побелевшую руку и ухватился за сердце. На краю сознания поступила информация, что в районе груди меня охватила безумная боль, но я не стал останавливаться и сжал чёрное сердце ещё сильнее.

К искреннему сожалению, этих пафосных выкрутасов было недостаточно. Оно не хотело поддаваться. Под ногами начали ощущаться какие-то нездоровые вибрации, будто…

Я активировал какую-то стрёмную систему защиты.

Так-так-так-так, это плохо… ЭТО ОЧЕНЬ ПЛОХО!

Ух ё-ё-ё…

Кровавое озеро под ногами забурлило, в чёрном небе поднялся вихрь. В уши ударил леденящий душу вой сотен псевдо-китайский воинов. Не сразу понял, что одним из крикунов был и я сам. Даже находясь за пределами своего иллюзорного тела, даже не чувствуя толком проходимых процессов, даже осознавая, что лишь получаю обычную информацию о том, что со мной происходит, мне этого хватило, чтобы в достаточной мере ощутить специфичность происходящего.

Озеро крови под ногами словно ожило, начав течь по моему телу, будто пытаясь меня остановить и подавить — чёрная кровь начала обволакивать меня, и я не мог этому сопротивляться — никак и ничем. Ор, доносившийся из моего рта, кажется, начал в чём-то резонировать с ором местного контингента — для меня они в одночасье стали давними друзьями, с которыми я пережил и переживаю некоторое дерьмо.

Кажется, мои новые друзья думают так же.

В голове, впрочем, билась только одна мысль, единственная надежда выплыть из дерьма, куда я себя собственноручно загнал: чёрное сердце, подарок и проклятье ископаемого.

Давай, поддавайся, давай, давай, давай, давай, давай, дурак, хреново же всем будет…

Когда чёрная кровь уже полностью обволокла моё тело, включая многострадальную голову, и собиралась поглотить руку, в которой моя тушка упёрто (или, скорее, уже механически) продолжала сжимать чёрное сердце, последнее, словно имея подобие инстинктов, осознало, что оставаться в «нейтралитете» больше не может.

В руке раздался отчётливый звук треска, после чего…

Чёрная, всепоглощающая вспышка, затмившая, казалось, всё окружающее иллюзорное пространство, уже окончательно отправила меня в дрёму.

* * *

На самом деле, бытие жертвой безумной пыли оказалось не сказать, чтобы совсем плохим: меня не пытали, никаких злых ритуалов больше не проводили, да и вообще я чувствовал себе эдаким принцем. Ко мне регулярно в детскую (ну, это там, где убили мать моего нового тела) приходили две черноволосые девушки, не старше двадцати, с перевязанными белой тканью глазами, что совершенно не мешало им ориентироваться в пространстве, и проводили уборку. Меня они считали чем-то вроде предмета мебели, как я понял. Предметом мебели ценным, который нельзя трогать, на который нельзя смотреть, который должен быть на почтительном расстоянии и перед которым нельзя произносить ни единого слова, как и издавать какой хоть сколь-либо громкий звук.

Или вообще звук.

Если честно, процесс их уборки чем-то напоминал танец — движения плавные, синхронные, крайне точные и осторожные. Иногда мне казалось, что пыль (не дедуган, к сожалению) девушки руками умудряются ловить и направлять, не давая попасть ко мне, но будем считать, что они просто махали руками. Боюсь, если бы не моя способность, каждый их приход я бы просто не замечал — ой ли, будучи младенцем-то. Не буду врать, вообще не представляю, каким образом моя черепная коробка обрабатывает столько информации. Будем считать, что это часть моей «особенности» — умудряюсь же как-то думать за пределами тела, в конце-то концов. А там, глядишь, есть ещё какое-то другое вместилище памяти, и это вообще нормально, угу.

Отдельно хочу выделить редкие прогулки: иногда ко мне приходила какая-то совсем пожилая старушенция с блеклыми, явно слепыми глазами, перекладывала в какое-то подобие коляски, больше напоминающее передвижную кровать, и вывозила из комнаты, позволяя подышать свежим воздухом на пустой, закрытой от глаз лишних людей, тренировочной площадке.

2
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело