Скользящий III (СИ) - Матисов Павел - Страница 33

— То есть, я оказываю тебе лечебные процедуры каждый раз, когда это необходимо, а ты нос кривишь, когда мне нужна помощь? Неблагодарная!

— Н-нет! Простите, мастер... — спохватилась она. — Но я не могу так... словно это механический процесс, а не близость двух людей...

— Так ты ненавидишь меня? — склонил я голову набок. — Если убрать то, что диктует тебе кровь...

— Не знаю... — вздохнула Фурия. — Я не могу понять, что чувствую на самом деле, потому что инстинкты заглушают голос разума...

— В таком случае следует выбрать любой удобный тебе вариант, — усмехнулся я. — И тебе точно будет удобнее признаться в любви к мастеру! Ведь тогда любые знаки внимания будут неизменно приносить удовольствие, а не отторжение!

— Не уверена, что смогу это сделать...

— Раз не можешь сделать сама, это сделают за тебя!

Знатный пошел в атаку на такое близкое и желанное тело. Фурия брыкалась и издавала разные визги, пока я не склеил ее рот и конечности липкими гранями. В итоге практически раздетая девица оказалась лежащей на своей кровати в спеленутом виде. Агата гневно сверкала в мою сторону красными глазами. Это было безусловно соблазнительно, но я опасался перейти ту грань, которая отделяла Прислужницу от Фурии.

— Хм-м, Очкастый мне как-то рассказывал про современные постельные забавы... В общем, если ты почувствуешь, что не в состоянии сдерживать ярость, дай знак. Например, красного всполоха будет достаточно.

— Г-мху-умх... — промычала она, не в силах разорвать слипнувшиеся губы.

— Будем считать это знаком согласия...

Я подхватил девицу на плечо и понес в свою комнату, чтобы нас было не так хорошо слышно. Оторвался вволю, перепробовав разные интересные позы. Жаль, что одержимой хватало ненадолго, но сексуальный голод, образовавшийся благодаря суккубе, утолить удалось. Да и Агата осталась полностью удовлетворена.

В среду, восьмого февраля, наступил день долгожданной премьеры с маэстро Кабанье в главной роли. Поскольку представление начиналось вечером, я решил провести медитацию заранее. Агата же отправилась по магазинам, чтобы приобрести соответствующий наряд. У меня времени на это не осталось. Вообще, в прошлой жизни одежду мне подбирали слуги, так что данный процесс для знатного являлся чем-то сродни готовки. Муторное времязатратное занятие без особых дивидендов в плане силы. Кое-какой приличный наряд в моем распоряжении имелся, так что я решил сосредоточиться на медитациях.

Перед отправлением мы заскочили домой, где встретились с Агатой. Девушка собиралась довольно долго, в отличие от Майи. Зеленушка не придавала большого значения косметике, тем более женские средства не всегда были рассчитаны на зеленый тон кожи и губ. Красная помада на мелкой смотрелась так себе.

Агата вышла из комнаты вовремя. Выглядела Фурия ничуть не хуже вчерашней суккубы в своем новом красном платье. Разве что феромоны не давили на мозги, но в этом были свои плюсы. Без плотоядной страсти можно более внимательно оценить внешность, не акцентируясь на женских прелестях. Небольшие косметические штрихи улучшили некоторые черты лица.

— Хэй, здорово выглядишь! — похвалила Майя. — Словно настоящая принцесса!

— Или кровавая королева, — хмыкнул я. — Достойная пара для знатного!

— Благодарю, — кивнула девушка величаво.

— Но не слишком ли откровенно? Ух, я бы такое надеть не смогла...

— Черви должны быть благодарны за возможность лицезреть алое великолепие... — обронила Агата.

Девушка преобразилась не только внешне, но и в своём поведении. Словно бы надела маску или образ благородной персоны. Привычные ей в прошлом манеры, которые она отбросила после ухода из семьи. Выглядело довольно естественно. Этикет так просто из головы не выкинешь все же.

— Хэй, у тебя синяк на руке! — подметила глазастая. — И когда только успела набить?

— Одна персона ненасытная постаралась... — бросила она в мою сторону взгляд.

— Ортон?! Так вы ночью... Нет, лучше не буду спрашивать! Кажется, у меня была повязка для волос красного цвета, которая отлично подойдет под цвет платья...

Небольшой недостаток быстро скрыли. Добрались на сей раз на такси, поскольку летать в платье не слишком удобно. На стоянке возле здания оперы находилось множество автомобилей премиальных марок. Даже не особо разбираясь в моделях машин, я замечал их лоск и роскошные детали. Само строение для концертов было не слишком большим. Все же это не столица, а небольшой захудалый город одной из губерний. В которой, впрочем, проживали небедные меценаты, способные поддерживать разные культурные заведения.

— Два места в третьей ложе бенуара и одно в четвертом ряду бельэтажа. Проходите... — обозначил нам контролер.

Мы отошли в коридор, на стене которого можно было лицезреть схему рассадки со странными названиями зон.

— Хэй! Значит, себе ты выбрала хорошие места, а меня отослала подальше? — протянула мелкая обиженно.

— Билеты в ложу я заказывала заранее. Когда речь зашла о тебе, мест уже не было. Ко всему прочему, ты уже дважды ходила на свидание с мастером!

— Ну да... — буркнула Майя. — Но разве тебе вообще нужны свидания? Я думала, что тебе от Ортона требуются только... лечебные процедуры. П-фу, тоже мне подобрали фразочку!

Фурия замолкла, и я поспешил ее приобнять легонько:

— Агата пока не осознала полностью своих чувств и всего великолепия знатного. Дай ей немного времени. Для этого и нужны свидания.

— Отлично! Развлекайтесь. А я пойду, поищу свое место в этом бельевом этаже... — с некоторой досадой проговорила Майя, после чего двинулась по коридору.

Здание оперного театра было Фурии хорошо знакомо, так что ложу нашли быстро. Небольшой уютный закуток на возвышении сбоку со всего шестью сидячими местами. Зал постепенно заполнялся зрителями. Судя по всему, намечался аншлаг. А ведь билеты сюда стоили недешево. Подошли и наши соседи, по которым был заметен их богатый статус.

После множества разных прелюдий представление началось. Каждому выдавалась программка, по которой можно было следить за диалогами. Ибо иначе понять, о чем поют оперные дивы, оказалось совершенно невозможно. Не только из-за чуждости языка, но и специфической манеры исполнения.

Выступление уже было в самом разгаре, как из коридора послышались голоса: один недовольный, другой извиняющийся. Говорили на местном, так что я не понял точного перевода. Но, похоже, одна компания опоздала на представление, и сотрудник театра подыскивал им места.

— Прошу простить, уважаемые зрители, — ткнулся в нашу ложу усатый служащий. — Возникла техническая накладка. Мы просим вас сменить места, взамен же театр бесплатно подарит билеты в ложу на следующее представление!

Пошушукавшись, наши соседи принялись покидать ложу. Мне было лень куда-то бежать. Агата даже головы не повернула.

— Уважаемые зрители... — с нажимом произнес сотрудник, поняв, что двое посетителей упрямятся. — Прошу вас уступить место дорогим гостям, благодаря которым мы и смогли пригласить многоуважаемого маэстро Кабанье!

— Пусть смотрят, стоя, — махнула рукой Агата.

— Знатный не привык уступать, — повторил я маневр спутницы.

Возмущенно пошевелив усами, мужчина выскользнул в коридор. Через приоткрытую дверцу я увидел напыщенную даму в дорогом вечернем платье, глядящую в нашу сторону с презрительным взглядом, который почему-то показался мне смутно знакомым.

— Нет нужды. Четырех мест нам хватит, — проговорила она и прошла в ложу.

За ней последовал чопорный мужчина с легкой сединой в волосах, одетый в строгий костюм, и молодой пухлощекий парень, также разодетый словно на похороны. Всего гостей было трое, так что мест хватило всем. Телохранитель остался дежурить в коридоре. Подросток принялся донимать мать семейства, желая ей что-то сказать, однако та заставила его умолкнуть, чтобы не мешать наслаждаться представлением.

А посмотреть и послушать тут было на что. Переводчики адаптировали название оперы в листе программки как «Роман и Юлия». Судя по всему, это была история о двух пылких возлюбленных, чьим отношениям мешала вражда их семей. В целом персонажи получились интересными, исполнители пели хорошо. Но всех затмевал маэстро Кабанье, который играл главного героя. Пение мэтра пробирало до мурашек даже меня, несведущего в оперном искусстве. А все дело было в аномальных способностях певца. Кабанье оказался адептом, правда, небоевого направления. Впрочем, звук тоже мог служить оружием. Кто его знает, какие грани могла принимать его сила.