Злая любовь (СИ) - Завгородняя Анна - Страница 21

Откуда-то появился железный чан. Работая, я не заметила, как госпожа Лира отошла и вернулась уже с тазом, поставив его для обрывков ткани.

- Ему нужно дать обезболивающее, - произнесла я, встретив пристальный взгляд раненого, в глубине которого отчетливо читалась боль.

- Нет. Никаких обезболивающих средств, - пробасил кто-то за спиной. – После того, как вы закончите, он должен оставаться в сознании. С ним еще будет говорить главнокомандующий.

Я резко обернулась и посмотрела на крепкого мужчину лет сорока, стоявшего впереди остальных боевиков. Галуны на его мундире и знак отличия на груди сказал мне о том, что это лейтенант.

- Дубавин, если мы не дадим ему обезболивающее, то, возможно, господину главнокомандующему будет не с кем разговаривать, - отрезала холодно старшая целительница.

- Да брось, Лира. Тебе ли не знать, как выносливы эти люди? – ответил вопросом на вопрос Дубавин.

- Я лекарь. Я говорю то, что должна и то, что вижу. Его знатно потрепали, - женщина забрала из моих рук ножницы и спросила, обращаясь уже непосредственно ко мне, - справитесь, Туманова?

Вместо ответа кивнула. Еще бы я не справлюсь! Да никакой Марк и страдания по безответной любви не стоят жизни человека, даже если этот человек – враг. К тому же официально между нашими государствами затяжное перемирие и это еще тот вопрос, по какой причине задержали джарганца. Конечно, люди из крепости могут сослаться на то, что хотели оказать помощь раненому, но почему тогда привели его сюда как пленника, заперев в казематах?

У меня было много вопросов, но главным оставался один – спасти жизнь. Остальное после.

Я покосилась на госпожу Лиру. По ее взгляду было почти невозможно понять, о чем она думает, но пора приступить к лечению. Я и так слишком отвлеклась.

Взглянув на джарганца я протянула над его раной руки и призвала магию. Мужчина вздрогнул, словно от удара. Наши взгляды встретились и понимая, что он испытывает боль, а обезболивающее давать запретили, я поступила так, как поступил бы каждый целитель, имеющий подобную способность.

Я усыпила его на то время, пока буду лечить тело.

Мужчина попытался бороться со сном, отчаянно моргал, но я усилила давление магии и, обреченно вздохнув, джарганец пустя несколько секунд сдался и закрыл глаза, погрузившись в глубокий сон.

- Что с ним? – рявкнул за плечом Дубавин. – Умер? – в его голосе прозвучало откровенное недовольство.

- Я усыпила его, - ответила, рискуя получить в ответ гневную тираду. – Ему было очень больно, а мне легче работать, когда пациент не оказывает сопротивления.

Госпожа Лира поймала мой взгляд и благосклонно кивнула. У меня даже от сердца отлегло, когда поняла, что старшая целительница одобрила это решение усыпить раненого.

- Действуйте, Туманова, - распорядилась Лира, но я уже выпустила силу и принялась вливать ее в тело северного воина. Сначала рана сопротивлялась, хотя кровь я остановила быстро. Для этого хватило короткого заговора, который я прошептала почти неслышно. Затем принялась стягивать разрезанные волокна плоти. Здесь уже приходилось быть осторожнее, чтобы срастить все правильно и не погубить человека.

Джарганец что-то простонал, когда я переместила руки выше, к незащищенному горлу, затем скользнула по плечу...

Я услышала, как за спиной тихо переговаривались люди Дубавина, но не разобрала их слов. Для меня посторонние звуки сейчас были похожи на глухой рокот, а все потому, что основная концентрация забирала слишком много ресурсов. Чем опаснее и глубже рана, тем больше лечение отнимает сил.

С собственным волнением удалось справиться уже спустя несколько секунд. Я никогда не боялась крови и меня не пугал вид торчащих из тела белых костей с ошметками плоти, хотя за время обучения в академии удалось повидать и не такое. У меня был отличный учитель и достаточно практики благодаря тому, что профессор Зорин возил меня с собой по столичным больницам, где я изучала ступени лечения болезней и заживления ран.

Знала бы моя дорогая мама, где бывала ее дочь, она пришла бы в чистый ужас. Но мама не знала, потому что дочь никогда и ни о чем таком с ней не говорила.

- Все, Туманова! – Руки госпожи Лиры опустились на мои плечи.

Я моргнула и отвела ладони от тела, глядя на почти гладкую кожу джарганца на которой красовались лишь тонкие белесые следы шрамов – все, что осталось от рваных ран, нанесенных хищником. Подумав, поняла, что могла бы убрать и шрамы, но Лира не позволила. Наверное, это было правильно. Я сделала главное - спасла ему жизнь, а шрамы можно убрать и позже.

Поднявшись на ноги, уступила место подле мужчины старшей целительнице. Лира присела, склонилась к раненому и втянула воздух, словно принюхиваясь к лежавшему мужчине. Затем она распрямила спину и, встав на ноги, произнесла:

- Отличная работа, Туманова. Мне не зря вас хвалили. Кажется, в нашей крепости наконец-то появится толковый целитель.

Я отступила на шаг, сложив руки на животе.

- У нас в группе много талантливых ребят, госпожа, - ответила то, что должна была.

- Насколько я знаю, на своем потоке вы были лучшей, но об этом после, - Лира повернулась к Дубавину и взглянув на военного произнесла, - джангарец очнется через полчаса. Если вы позволите, я напомню вам о том, что этот человек не является официальным врагом нашего государства. Я бы посоветовала вам перевести его наверх в более приемлемые условия.

- Пусть дальнейшая судьба этого человека вас более не волнует, - сухо ответил лейтенант. – Его судьбу будет решать главнокомандующий.

- Конечно, - кивнула спокойно женщина. – Но я искренне надеюсь, что целитель Туманова не напрасно потратила львиную долю своей силы и не ради того, чтобы вы завтра вздернули бедолагу на виселице!

Она собрала в сумку инструменты, указав солдатам на таз с окровавленными обрывками одежды.

- Будьте любезны, уберите это, - велела кратко и повернувшись обратилась уже непосредственно ко мне, - пойдемте, Туманова. Нам еще надо проверить, как сварили зелья остальные практиканты.

Сказав все это, старшая целительница направилась к двери. Я последовала за ней, едва удержавшись от того, чтобы не взглянуть на Марка, стоявшего в рядах боевиков.

Не взглянула. Хватило сил, хотя одни боги знают, как отчаянно мне хотелось посмотреть на Вознесенского. И как сильно я хотела увидеть хоть какое-то уважение и тепло в его глазах.

Но с прямой спиной, собранная и, как мне показалось, спокойная, я пошла следом за госпожой Лирой, чувствуя, как сердце с силой бьется в груди и, несмотря на первый удачный опыт в лечении джангарца, на душе было неспокойно, словно произошедшее было лишь началом чего-то огромного, мне пока, увы, неведомого. А еще… еще я почти физически чувствовала взгляд на своей спине и что-то подсказывало мне, что смотрит Марк.

- Узнаю ученицу Зорина, - сказала госпожа Лира минутой позже, когда мы начали свой затяжной путь из подземелья.

Я покосилась на старшую целительницу и спросила:

- Вы знаете Андрея Андреевича?

- А почему вас это удивляет, Туманова? Было время, когда я тоже преподавала в столице на факультете целительства. Мы отлично знакомы с Андреем Зориным, хотя давно уже не общались лично. У меня нет времени, чтобы отправиться в столицу, а он слишком занят со своими студентами и со своей семьей, чтобы навестить меня на севере. Насколько я помню, семья у него довольно большая: трое детей и уже, должно быть, пошли внуки?

Вот совсем не ожидала подобного разговора от Лиры. Но подтвердила ее догадки, поскольку была наслышана о семье своего профессора. А про внуков он вообще любил говорить, и сообенно часто хвалил младшенького Диму, подающего надежды как будущий маг-целитель. Лира выслушала ответ и кивнула.

Поднявшись из недр казематов, мы миновали коридор и вышли в пустующий нижний зал, откуда наверх поднималась лестница.

- Устали? – уточнила Лира, снова нарушая молчание.