Укроти меня, или Грани раскола (СИ) - Филеберт Леси - Страница 28

— У некоторых фортеминов есть свои методы, позволяющие колдовать в сложных ситуациях, — вмешался с пояснением Ильфорте. — Вам ни к чему названия этих техник, они вам все равно не поддадутся ввиду вашей иной природы, генерал. Поэтому предлагаю сейчас не зацикливаться на этом, а как можно скорее исследовать подвал.

Генерал поморщился, не скрывая своего недовольства, но спорить не стал.

А я мельком уловила благодарный взгляд Калипсо на отца. За то, что отшил генерала, прикрыл от лишних расспросов. Сейчас это действительно было как нельзя кстати.

В подвал было решено спускаться вместе с нами: Наставник посчитал, что раз только мы смогли найти тайный лаз, то будет правильно спуститься с нами для исследования подвала, мало ли что еще специфичное мы учуем.

Пока инквизиторы переговаривались, я с опаской заглянула вниз, в ту темноту, где даже конца лестницы видно не было. Как же страшно было спускаться в темный подвал, где творилось что-то непонятное, не имея возможности просканировать помещение магией и выставить защитные блоки в случае нападения, кто бы знал! Я чувствовала себя ужасно беззащитной в этот момент. Я не боялась темноты, и столкновения с нечистью не боялась. Я вообще мало чего боялась по жизни. Но сегодня моя привычная картина мира пошатнулась, и я поняла, что меня больше всего на свете пугает бессилие. Оно пугало меня и в том плане, что я была бессильна помочь самой себе справиться с проблемной магией. И вот теперь меня жутко пугала невозможность прикрыться защитным куполом.

— Там слишком темно, — сказал Ильфорте, первый шагнув вниз по лестнице. — Принесите мне лампу какую-нибудь, что ли.

— Но, мистер Брандт, в доме нет ни одной лампы! — произнес инквизитор с короткими темными волосами и прямоугольными очками. — Из немагических источников освещения мы нашли в доме только свечи.

— Неважно, подойдёт что угодно. Зажигайте свечи тогда.

— Но как? — растеряно произнес инквизитор. — Магия ведь не работает, свечи не зажечь!..

— Вас что, спичками пользоваться никогда не учили? — раздраженно произнес Ильфорте. — Соображайте давайте быстрее, найдите спички, и дайте мне уже эти свечи!

Поиск спичек оказался тем еще квестом, потому что хозяин дома их при себе не держал, явно полагаясь исключительно на магию. И даже у курящих инквизиторов спичек и зажигалок не нашлось, потому что все привыкли вместо чирканья спичек прищёлкивать пальцами, вызывая огненную искорку. Такие вроде бы простые повседневные вещи, которым никто не придавал значения, считая их само собой разумеющимся…

Наконец, под ворчливое бормотание Ильфорте «Мориса на вас нет, недотёпы» спички были найдены, свечи — зажжены, и мы вереницей начали спуск по шаткой скрипучей лестнице. Наставник шел впереди, а мы семенили следом, прислушиваясь к каждому звуку. Нам с Калипсо приходилось спускаться, держась за руки, чтобы продолжать поддерживать объединенную магическую ауру, и я поймала себя на дурацкой мысли, что начинаю привыкать к этому…

— Там, внизу — очень мощная концентрация черной магии, — негромко произнес Калипсо. — Очень мощная… Аж до тошноты.

Он это не для красного словца сказал: от мощного концентрата тьмы начало натурально подташнивать. У меня даже голова слегка закружилась.

— Есть там что-то или кто-то, чего стоит опасаться? — уточнил Ильфорте.

— Там никого нет… Никого живого, во всяком случае, — мрачно уточнил Калипсо.

Когда мы достигли подножья лестницы, и пламя от свечей озарило помещение, я поняла, что уточнил он это не просто так. Я застыла на месте, скривившись от увиденной картины и с силой вцепившись в руку Калипсо, будто бы это как-то могло помочь мне справиться с эмоциями от представшего нашему взору виду.

Пентаграмма. Большая пентаграмма занимала большую часть подвала. А в центре пентаграммы лежал мужчина, совершенно точно — мертвый. Тело его было обезображено руническими надписями, которые наверняка наносились ритуальным ножом. На лбу «красовался» зигзагообразный символ, который «вырисовывался» особенно тщательно, судя по ровным линиям.

— Что это за символ? — шепотом спросила я у Калипсо, пока инквизиторы вокруг засуетились, осматривая пентаграмму и жертву в ней.

— Точно не знаю, но я где-то его видел, — тоже шёпотом ответил он. — Не могу сейчас вспомнить, где… Надо будет порыться в библиотеке академии среди древних фолиантов.

Я старалась не смотреть на то, что силовые точки пентаграммы были выложены вырезанными внутренними органами мистера Хоркинса. В работе с темными силами, увы, порой на какую только гадость не приходится смотреть. Хотя лично я с подобным пока что не сталкивалась, ну, по большей части в силу строгого домашнего обучения.

— Это дело рук не нечисти, больше похоже на человеческий почерк, — сказал Ильфорте, который, в отличие от меня, как раз-таки очень внимательно разглядывал силовые точки и каждую «закорючку» пентаграммы. — Работал профессионал.

— Еще возможно, что работал высший демон, — добавил Калипсо.

Ильфорте кивнул.

— Возможно. Но об этом нам может сказать только Эльза.

От жертвы в центре пентаграммы исходила очень сильная темная энергия, но мы с Калипсо больше ничего понять не смогли, наших знаний в этой области явно не хватало, как и возможности полноценно колдовать. Так что, осмотрев подвал, где больше ничего важного обнаружено не было, мы поднялись в гостиную, где я вдохнула с облегчением свежий воздух. Голова еще немного кружилась и слегка мутило: мне от такой концентрации тьмы в сочетании с моей и без того избыточной тьмой было не очень хорошо. В отличие от меня, Калипсо явно ощущал себя лучше.

— Ты как? — тихонько спросил меня он.

Я неопределенно пожала плечами и почувствовала, что Калипсо коснулся моей руки. Почти сразу мне стало легче, будто бы в меня влили поток чего-то бодрящего и приятного.

— Спасибо, — смущенно улыбнулась я. — А что ты сейчас сделал? Поделился со мной своей силой?

Калипсо усмехнулся и покачал головой.

— Наоборот, забрал немного твоей. У тебя своей-то тьмы хватает, а от ее переизбытка извне тебе лучше точно не будет. А вот от ее небольшого отсутствия должно было полегчать, верно?

Я кивнула и вдохнула полной грудью, наслаждаясь приятным теплом, разливающимся по телу.

— И аура у тебя при этом постабильнее становится, — негромко произнёс Калипсо. — А Наставник и твои родители пробовали так облегчать твою внутреннюю тьму?

— Пробовали, конечно. Чего они только ни пробовали. Только ни черта у них не получалось. Тебе вот самому сейчас не больно?

— А должно?

Я пожала плечами.

— Мне все, кто пытался из меня темную магию тянуть, говорили, что не могут это делать, потому что их начинало мутить, голова кружилась, тело начинало ломить от боли… Эффект токсикации срабатывал, скажем так. Причем очень быстро, и минуты не проходило. А ты, судя по всему, ничего такого не чувствуешь. Странно.

— Хм-м-м, — задумчиво протянул Калипсо, потирая подбородок. — Возможно, это связано с моим увлечением теневой магией…

— А как это может быть связано?

— Потом объясню подробнее. Но если из тебя все-таки можно тянуть темную магию без вреда для окружающих, наверняка как-то можно стабилизировать ее окончательно, через ту же теневую магию, например, хм… Надо будет мне подумать как следует на эту тему и просчитать варианты.

— Мне иногда кажется, что вариантов попросту нет, — тяжело вздохнула я. — Никто ничего придумать не может, никто не может с этим справится…

— Я справлюсь, — уверенно Калипсо. — Для меня это дело принципа.

— Для Наставника и моих родителей это тоже вроде как дело принципа, — скептично хмыкнула я. — Но они, как видишь, не справляются.

— Ну, это всего лишь значит, что они недостаточно упоротые, в отличие от меня.

— Ты хотел сказать — упертые?

— И упертые — тоже, — серьезно кивнул Калипсо.

Я усмехнулась, а в следующий миг вздрогнула от неожиданности, когда комната озарилась ярким голубым пламенем, и посреди гостиной, прямо на столе материализовался черный мотоцикл с сидящей на нем женщиной в красном шлеме. Судя по голубым языкам пламени, это не было обычной телепортацией, которая сейчас не работала, а заклинание относилось к черной магии.