Ты не узнаешь о сыне (СИ) - Адриевская Татьяна - Страница 19

— Привет, — поздоровался я, подходя к сыновьям.

Когда перед глазами был любимый мультик, папа был не так уж и интересен. Арина вздрогнула и поднялась с дивана.

— Привет, — она натянуто улыбнулась. — Хорошо, что ты сегодня вовремя.

Я не ответил. Просто ждал, как она объяснит свое вчерашнее приключение с Кристиной.

— Руслан… — она вздохнула, решительно сдвинув брови. — Нам нужно поговорить.

Наконец-то. Не смотря на то, что ее голос звенел напряжением, я почувствовал облегчение. Потому что уверен, нет ничего, что мы не смогли бы преодолеть. Лишь бы Арина не делала глупостей и не разрушала остатки моего и без того пошатнувшегося доверия.

— Давай поговорим, — ответил тихо.

— Не при детях, ладно? Идем в кабинет.

Она первой вышла из гостиной, а я, еще раз взглянув на увлеченных мультиками сыновей, направился следом. Едва закрыл за собой дверь, как в кармане пиджака завибрировал телефон. Нехотя достал его и взглянул на дисплей.

Камилла. Как не вовремя.

Я сбросил вызов и сел на диван, устремив на жену внимательный взгляд.

— Что случилось? — подтолкнул к разговору.

Арина волновалась, когда села рядом. Нервно перебирала пальцы, а ее дыхание дрожало. Медлила, а я изо всех сил старался не давить, лишь бы, наконец, услышать ее версию всего происходящего.

— Руслан, дело в том, что раньше, когда мы только познакомились, я…

Она запнулась, так как мой телефон снова вмешался в наше уединение. Я раздраженно чертыхнулся. Камилла не унималась.

— Подожди, — я поднялся с дивана, все-таки решив ответить жене брата. — Да, Камилла.

Карие глаза жены моментально вспыхнули огненными всполохами, но я проигнорировал. Ее ревность, после фотографий, что мне присылали последние два дня, меня совсем не волновала.

— Руслан… — Камилла буквально захлебывалась слезами. — Ты где? Ты дома?

— Дома. Что случилось? — напряженно спросил я, почувствовав, как тело сковала тревога.

— Боря… О господи… Боря разбился на машине… — выла она. — У мамы истерика. Приезжай, пожалуйста. Прямо сейчас…

Сердце застыло, леденея. Я медленно опустился на диван, не чувствуя ног. Арина испуганно округлила глаза, зажимая рот рукой. Она слышала каждое слово из динамика.

— Как разбился? — прохрипел в шоке. — В какой он больнице?

— Насмерть, Руслан. Его… больше нет.

Больше я ничего не слышал. Ни громкий плач Камиллы, ни слов жены, ни собственное обещание сейчас же выехать в дом родителей. Медленно положил телефон на велюровую седушку дивана и зарылся пальцами в волосах. Здесь какая-то ошибка, не иначе. Мой брат не мог так внезапно уйти из жизни, я в это не верил.

— Руслан…

Плечи потревожили мягкие прикосновения. Арина прильнула ко мне, обнимая. Нежно коснулась губами виска, провела ладонью по моей щеке и повернула лицом к себе. Она дрожала, как от холода.

— Я с тобой поеду…

— Нет, — отрезал я сипло. — Останься с детьми. Им сейчас точно не стоит там находиться.

Мое сердце стучало неистово, пытаясь разогнать заледеневшую кровь по венам. Я сжал Арину в ответных объятиях, пытаясь унять ее дрожь.

— Как же так, — простонала она, сильнее обхватывая мою шею.

Если бы я знал…

«Руслан, он очень переживает…» — в голове как наяву пронеслись слова Камиллы. Я шумно втянул носом воздух, чувствуя, как боль раздирает грудь, мешает нормально дышать.

Почему я не встретился с ним? Не поговорил?

Поднялся на ноги, стягивая с шеи галстук. Я задыхался, не справляясь с эмоциями. Все тело кололо тупыми иглами.

Арина подскочила следом.

— Руслан, ты ведь отпустил Николая?

— Сам поведу.

— Нет! — она тут же вцепилась мне в руку. — Тебе сейчас нельзя. Рус, пожалуйста!

Ее голос был пропитан отчаянием и страхом. Я понимал, что сейчас не время пугать жену еще больше, поэтому все же наклонился за телефоном и вернул водителя.

Пока ехал к дому родителей, я все еще находился в параллельном мире, где не произошло ничего ужасного. Реальность настигла меня, как только я оказался в кругу родных. Убитая горем мать, бледный понурый отец, заплаканная молчаливая сестра. Увидев меня, Маша ринулась ко мне и начала плакать, требовать, чтобы я пообещал никогда ее не оставлять. Для нас с братом она всегда была мелкой, не смотря на то, что уже выросла и стала красавицей. Мы оберегали ее, никому не давали в обиду, старались делать все, чтобы она улыбалась. Я бы и сейчас сделал все, чтобы слезы в ее глазах высохли навсегда, если только бы мог. Но брата вернуть я не в силах. Я прижал ее к себе, ничего не отвечая, а в глазах появилась горькая влага. Сердце рвалось на куски с каждым всхлипом сестры.

Дальше все проходило в каком-то черно-белом сне. Бесконечные звонки с соболезнованиями, визиты родственников, друзей, знакомых и коллег. Арина тоже проявляла участие. Она приехала к матери днем, оставив детей с няней, и помогала всем, чем могла. В день похорон собралось очень много людей, даже тех, кого я никогда не видел, да и не хотел видеть. Больше всего мне хотелось остаться одному, запереться в комнате и взвыть раненным зверем. Такое чувство было не только у меня. Жена брата тоже была на грани срыва.

— Я больше не могу, — жалобно простонала Камилла, вцепившись мне в плечо. — Мне плохо.

Она прикрыла глаза ладонью, склонив голову, и поплыла на ослабевших ногах на землю. Я подхватил ее за плечи.

— Идем, присядешь, — тихо скомандовал я, уводя Камиллу подальше от любопытных глаз. — Ты сегодня ела что-нибудь?

За все время, что я находился в доме родителей, мне ни разу не приходилось видеть сноху за обеденным столом. Она практически не выходила из своей комнаты.

— Кажется, нет…

Под моим суровым взглядом Камилла присела на кованную лавку и как-то горько хмыкнула, бросив взгляд мне за спину.

— Я принесла воды, — услышал голос жены позади себя и обернулся.

— Спасибо, — вяло поблагодарила Камилла, забрав протянутую бутылку минералки.

— Рус, я останусь с Камиллой, — сказала Арина, присаживаясь с ней рядом. — Иди к остальным.

Я с сомнением окинул взглядом обеих, но возражать не стал. Вернулся к родителям, рядом с которыми стоял Роман Стеблин, отец Камиллы.

— Вашей дочери стало нехорошо, — ответил на немой вопрос в его глазах. — С ней моя жена.

Он лишь кивнул, удовлетворившись тем, что та не одна. Отцовскую заботу этот мужчина проявлять не умел. Что от дочери, что от сына он предпочитал откупаться дорогими презентами. Но сейчас его годами выработанная система была бесполезной.

Рядом зашевелилась моя сестра, отпустив руку матери, она негромко сказала:

— Я отойду к ним.

Когда церемония прощания подошла к концу, Камилла все-таки вернулась. Бросила горсть земли на крышку гроба и позволила Маше увести себя от могилы.

— Ариш, позволь мальчикам остаться у нас сегодня, — попросила мама у моей жены, после поминального обеда.

Саша сидел на коленях у Арины, Давид отдельно между нами. Сыновей, вместе с няней, привез Николай, сразу после похорон.

Арина неуверенно повернулась ко мне. Я по глазам видел, она сомневалась, что в доме родителей сейчас уместны детские визги. Тихо у нас ни один вечер не проходит. Я ее мнение разделял, но и мать понимал. Внуки могли немного отвлечь ее.

— Мам, давай Арина завтра к вам приедет вместе с детьми. Сегодня все же не стоит, — предложил альтернативу.

— Руслан, ну что вы как не родные, — влезла Камилла. — Мне кажется родители сейчас будут только рады, если вы поживете у нас хоть немного. Верно, мама? Ты ведь очень хотела, чтобы они жили с нами. Дом большой…

— Спасибо за предложение, Камилла, — перебила Арина с вежливой улыбкой. — Мы будем приезжать в гости как можно чаще, но жить нам удобнее в своем доме.

— Я же временно предложила…

— Камилла, дорогая, все правильно. У Руслана и Арины свое семейное гнездышко. Не нужно нам ставить семью в неудобное положение. — Мама вытерла щечки Саши салфеткой и взяла его ручку. — Приедешь к бабушке завтра?