Семь мармеладных поцелуев (СИ) - Зарецкая Рацлава - Страница 33

Подруга цыкнула на меня и, отвернувшись, лучезарно улыбнулась Никите, который выдвинул свободный стул за нашим столиком и сел на него.

— Привет, — поздоровался он с нами.

— Привет. — С губ Катьки не сходила улыбка. Ну точно ей что-то от Никиты надо. Вот же хитрая лиса.

— Ты вернулся с Ларским? — спросила я как можно равнодушнее.

Никита кивнул. Достал из кармана батончик мюсли, распечатал и откусил почти половину.

— Голодный? Хочешь круассан? Я уже наелась, не осилю второй. — Катя подвинула к Никите нетронутый круассан. Ага, не осилит она, как же. Пиццу в одну харю может съесть за раз, а потом еще десерт попросить. А как она торты уминает, это надо видеть. И не толстеет ведь, зараза такая.

— Нет, спасибо, я не очень голоден, — отказался от угощения Никита.

Его поведение, в отличие от Катиного, совсем не поменялось. Он вел себя все так же отстраненно, не улыбался и особенно не разговаривал. Просто ел свой батончик и запивал его черным кофе. А моя подруга с дурацкой улыбкой смотрела Подольскому в рот так, словно она была заботливой бабушкой, а он — ее внуком, приехавшим к ней на каникулы.

— Мне тут Аня столько интересного рассказала про нашего гендиректора, — пропела Катька, не сводя взгляда с Никиты.

— Кать, не надо, я сама ему расскажу потом, — остановила я подругу.

Она кинула на меня недовольный взгляд и нахмурилась. Никита удивленно посмотрел на Катю, затем на меня и тихо спросил:

— Что опять?

— Не переживай, — замахала я руками. — Все хорошо. Просто вчера попали в небольшое ДТП. Я рассказала Кате, как ловко Ларский разрулил ситуацию.

По глазам Никиты было видно, что он мне не особенно поверил. Значит, после обеда он устроит мне настоящий допрос. Может, написать ему подробный отчет? А еще лучше — делать так после каждого инцидента с Ларским. Мне так будет значительно проще — не стоять под испытывающим взглядом Подольского и сбивчиво не рассказывать о произошедшем. А если он еще и вопросы напишет и отправит мне по почте, так вообще будет расчудесно!

Что, размечталась, да? Эх, а так ведь хорошо все придумала…

Подольский явно хотел еще что-то сказать и, судя по тому, что смотрел он на меня, это что-то должно было относиться к Ларскому, но нас внезапно нагло перебили.

Я почувствовала, как позади меня кто-то стремительно прошел, обдав знакомым запахом одеколона. Справа заскрежетал выдвигающийся стул, и уже через несколько секунд рядом со мной сидел Демидов и широко улыбался всем присутствующим.

Боже, только его здесь сейчас не хватало!

В последнее время я начала невольно избегать Демидова, потому что он постоянно интересовался, когда я соизволю дать ему ответ. Но как я могла ответить, если и правда не знала, хочу ли я с ним отношений?! Да, он мне нравился, но смогу ли я его полюбить? А семья его меня примет? В случае с Алеком слишком много сомнений, и они пока что перевешивают мою к нему симпатию.

— Йоу, — произнес Демидов, подняв вверх правую руку. — Что сидим и киснем?

— Мы не киснем, — ответила я смущенно. — Просто задумались.

— А-а-а, — протянул Демидов. Взглянув на нетронутый круассан Кати, он указал на него и спросил: — Это чей? Или ничей?

— Мой, но я его не хочу, — сказала Катя, полностью потеряв интерес к Подольскому. — Можете съесть, если хотите.

— Очень хочу. Голодный как волк. — Алек притянул к себе тарелку, схватил круассан и впился в него зубами. И двух минут не прошло, как от круассана остались только крошки.

Вытерев рот салфеткой, Алек заглянул в мою кружку и спросил:

— Можно?

Не успела я кивнуть, как он уже допивал остатки моего чая, при этом положив руку на спинку моего стула. Никита и Катя озадаченно смотрели на эту бесцеремонность, а я не знала, куда себя деть от неловкости и смущения — Алек вел себя так, словно мы с ним были довольно близки.

— А вы втроем типа дружите? — спросил вдруг Демидов, пробежавшись взглядом по всем нам.

— Ну-у, мы с Катей лучшие подруги, а Никита…

Я хотела сказать, что Никита — просто коллега, но Алек перебил меня:

— А вы любите театр? Комедию «Ревизор»? Давайте сходим на выходных вчетвером?

— Я — пас, — сразу же отказался Никита. Подобрав фантик от батончика и кружку, он встал, чтобы уйти.

— Эй, Никитос, погоди, — остановил его Демидов. — Не глупи, давай развеемся. Я хочу сходить с Аней, но ей, думаю, будет со мной не очень комфортно в темном зале, понимаешь? — Алек многозначительно поиграл бровями. — С подругой ей будет не так неловко. А подруге, чтобы не скучать, нужно мужское сопровождение.

— Подожди, вы что, встречаетесь? — ошалело произнесла Катя, вытаращив на нас с Алеком свои красивые золотисто-карие глаза.

— Нет! — тут же произнесла я.

— Да, — одновременно со мной ответил Алек.

Я посмотрела на него как на врага народа. Какого лешего он городит, я же еще не дала ответ!

— Мы только начинаем узнавать друг друга, так что будьте к нам снисходительны, — фразой из объявлений об отношениях знаменитостей сказал Демидов.

— Вот это поворо-о-от, — протянула шокированная Катька.

Подольский же вообще замер на месте, с нескрываемым удивлением глядя то на меня, то на Демидова.

— Ну, мы не то чтобы встречаемся… — замямлила я, но Алек снова перебил меня.

— Вот видите! — громко воскликнул он, указывая на меня пальцем. — Аннушка такая стеснительная! Нам определенно надо идти в театр всем вместе.

— Да, пойдем! — закивала головой Катя. — Я, конечно, обижена на тебя, подруга, но в театр пойду.

— На что обижена? — пропищала я.

— На то, что не рассказала про шуры-муры свои. — Катя повернулась к Никите и спросила: — Ты с нами?

Удивление сошло с лица Подольского. Поправив очки средним пальцем — я была уверена на сто процентов, что он сейчас нас всех деликатно пошлет — он ухмыльнулся и ответил:

— Пойду. Когда именно?

И у меня, и у Катьки чуть челюсть не отвисла. С чего это вдруг он передумал?

— В это воскресенье, — ответил Демидов. — В восемь вечера.

— Мы будем на тимбилдинге, вообще-то, — заметила Катя.

— Не будем, — уверенно заявил Никита. — Мы уедем утром в пятницу, первого числа, а приедем в субботу вечером.

— А, ну да. — Катя нервно хохотнула. — Я думала, воскресенье — это второе число…

Из-за того, что Подольский поправил ее, подруга притихла и лишь слушала, как Демидов расписывает план на вечер воскресенья. Признаться, я даже загорелась идеей сходить в театр всем вместе. Даже с Никитой Подольским. И тот факт, что Демидов растрепал о том, что между нами происходит, уже не так смущал. Никита и Катя — это же не все сотрудники «Элли». Подруга будет молчать как рыба, а Никите плевать. Максимум, кому он может об этом рассказать — это Ларский, а уж ему-то на меня тем более плевать.

Да, нам всем определенно стоит выйти в свет. Думаю, это поможет мне получше узнать Алека и, возможно, он понравится мне еще больше. Настолько, что я отвечу «да» на его вопрос о том, хочу ли я с ним встречаться.

Когда обеденный перерыв закончился, и мы разошлись по своим делам, мне написала вернувшаяся в свой отдел Катя:

«Сегодня вечером готовься к допросу. И купи торт».

Даже не знаю, какой допрос хуже — её или Никиты. Подольский, кстати, шел рядом со мной, но так как рядом сновало много людей, он не решался начать расспрашивать меня. Только когда мы оказались в лифте вдвоем, он усмехнулся и произнес:

— А ты не так уж и проста, Аня Соловей.

— Что? — не поняла я.

Но Никита больше ничего не сказал. Лифт приехал на последний этаж и раскрыл свои двери. Подольский вышел сразу и устремился к приемной, а я немного зависла, размышляя о том, что же он имел в виду.

Так сложилось, что работы на сегодня у меня уже не было, поэтому я решила заняться своими делами, а именно поискать в онлайн-магазинах новое платье для предстоящего свидания. Никита был поглощен делами, а Ларский засел в своем кабинете, так что я в открытую рассматривала понравившиеся мне модели и при этом хрустела кукурузными палочками, которые мне утром заботливо положила сестра. О том, что хотела поблагодарить Ларского за вчерашнее, я благополучно забыла. Все, что меня теперь беспокоило — это предстоящий разговор с Катей и неприятная усмешка Никиты с непонятным замечанием.