Дворянство. Том 2 (СИ) - Николаев Игорь Игоревич - Страница 58

— Мои г-г-гетайры, — стуча зубами, выдавил Оттовио, нервно притоптывая по ковру носком сапога. Теперь, когда лишние глаза пропали, императора колотила неуправляемая дрожь.

— Ждут снаружи. Окажите мне честь, повелитель, — все так же серьезно попросил Шотан. — Дозвольте помочь облачиться в доспехи.

Оттовио лишь кивнул, дрожь распространилась и на его губы, юный император попросту боялся опозориться вконец, оттого и промолчал.

— Каждый воин должен уметь надевать бронный гарнитур самостоятельно, — сказал граф, пока император натягивал дареный поддоспешник. — Но всегда лучше, когда кто-нибудь помогает. Поднимите руки, Ваше Величество, повернитесь. Акетон должен сесть по фигуре.

— Д-да-а…

Император послушно исполнил указание.

— Отлично. Мерка правильная. А это... — Шотан пренебрежительно глянул на парадную стеганку, богато расшитую золотом. — Бесполезная вещь.

— Выбросить? — почти без зубовного стука, вымученно и криво улыбнулся Оттовио.

— Ну, зачем же. Отдайте кому-нибудь в должный момент, сопроводив добрым напутствием. Одежда с императорского плеча — большая награда. Это вообще хороший способ избавляться от ненужного. Дарите мелким людям с таким видом, будто ради них отрываете от сердца величайшую драгоценность. Они это запомнят на всю жизнь.

— Хорошо…

Оттовио казался бледным, как гипсовая маска, на лбу выступили бисеринки пота, светлые волосы липли к коже.

— Пояс надо затянуть плотно, однако не слишком, — руководил Шотан. — Попробуйте несколько раз вдохнуть и выдохнуть не грудью, а как бы местом, что находится под пупком. Если получается без затруднений, то все сделано верно.

Граф поднял с прочного, крепко сбитого стола стальные ботинки лишенные подошв, очень похожие на сегментированные панцири больших жуков. Не чинясь, опустился на колени, надел сабатоны на мягкие кожаные сапоги Оттовио. Дернул шнурки, проверяя надежность крепления, перешел к защите голени.

— Не забудьте, складки на штанах нужно согнать вперед, а затем уже замыкается наголенник. Так… присядьте на левую ногу, надо проверить, как работает сочленение в щиколотке. Хорошо. Другая нога.

Оттовио исполнил рекомендацию, подумав мимоходом, что забавно — император преклоняет колени перед графом. Хорошо, никто больше этого не видит… затем накатил очередной приступ ужаса.

— Когда то я был очень юн… — ни с того, ни с сего вдруг начал повесть Шотан, надевая Оттовио двухчастные набедренники. Начал и отвлекся, продолжая комментировать свои действия. — Нижний ремешок, тот, что под коленом, затягивается как можно туже. Он и объединяет вместе всю защиту ноги. Остальные должны быть свободны, иначе подвижность будет страдать, может застояться кровь. Знаток с первого взгляда определит, парадный ли доспех или он сделан для настоящего боя.

— Посмотрев на ноги?

— Да, Ваше Величество. Это самая важная часть в бронной защите. У хорошего боевого доспеха ножные пластины устроены под владельца и выполнены тщательнее всего. Они исцарапаны, как ни полируй, а ремешки поношены. Так что если кто-нибудь показывает вам фамильный доспех и похваляется доблестью предков, смотрите на защиту ног. Металл расскажет о владельцах красноречивее слов.

— Я запомню это.

— Теперь подвязываем все к поясному ремню этими шнурами, Они перенесут часть тяжести на пояс, — продолжил Шотан. — Да, так вот, когда-то я был очень юн. Моя семья богатством не отличалась, и я много времени проводил с сельской ребятней. Дети, знаете ли, выше сословных различий... до определенного момента.

— У меня не было друзей, — склонив голову, признался Оттовио. — Восьмой сын… не нужен никому.

— Полагаю, теперь все, кто пренебрегал вами, крепко жалеют об этом, — сверху император видел только макушку и шапочку наклонившегося графа, но по тону было ясно, что Шотан улыбается.

— Но продолжим. Отец одного из моих друзей по играм был кулачный боец. Довольно известный. Зимой он плотничал, а когда становилось тепло, ездил по ярмаркам и городам, предлагая мериться в драке и борьбе. Этот мужик был очень хорош в своем деле и неплохо зарабатывал. Присядьте, затем прыгните. Повторите несколько раз.

Оттовио выполнил указание, сталь отозвалась неприятным скрипом, теперь при каждом движении император звучал, как жестяная кукла.

Шотан подтянул несколько ремешков и остался доволен.

— А к-к-кольчуги не будет? — пролязгал зубами Оттовио.

— Обычно бригандина или полукираса надеваются на кольчугу, — граф ненавязчиво успокаивал подопечного, повторяя общеизвестные вещи. — Но поскольку ваш доспех полон и хорош, под него хватит акетона. Если добавить еще и кольчугу, то вес брони станет чрезмерным. А теперь…

Пелерина представляла собой что-то вроде перевернутой воронки с толстыми кожаными пластинами, она прикрывала шею, лицо до самого носа и плечи. Шотан надел ее, тщательно застегнул, потом еще привязал кожаными шнурками к специальным петлям на поддоспешнике спереди и сзади.

— С этим непросто командовать, — попробовал улыбнуться император.

— Из-под закрытого шлема все равно ничего толком не будет слышано, — ободряюще заметил граф.

— Я чувствую себя… куклой, — пожаловался юноша. — Куклой, обложенной со всех сторон одеялами. Зачем все это, если проще было меня посадить в сундук и везти на тележке перед знаменем?

Шотан чуть подтянул пелерину и остановился, внимательно глядя в лицо императору.

— К чему была та история… Однажды я спросил борца, что он чувствует, перед тем как выйти на площадку с песком? — продолжил граф начатую повесть. — Я ожидал любой ответ. Думал, он расскажет про ярость, жажду награды, что-нибудь еще… в общем все, кроме того, что услышал на самом деле.

— Каким же был ответ?

— Страх.

— Страх? — повторил Оттовио.

— Да. Животный страх. Потому что сейчас его, достойного мужа и отца,будут очень больно колотить. До крови, шатающихся зубов, головных болей по ночам. Тогда я посмеялся и, разумеется, не поверил. Какая глупость, думалось мне, чего может бояться сильный человек? Но я вспомнил его слова, когда принял первый бой.

Несмотря на толстую стеганую пелерину с кожаными накладками было видно, что император сглатывает, как будто рвота поступила ему к гортани. Шотан положил ему руки на плечо в жесте, который безусловно нарушал этикет, однако здесь и сейчас — именно в эти мгновения — оказался вполне уместен.

— Мораль данной истории проста. Страх это не позорно. Все боятся.

— Вы не боитесь, — с горечью прогудел из-под стеганой ткани Оттовио.

— Все боятся, — повторил граф. — Все без исключения. В таверне за бутылкой вина рыцарь неизменно храбр и с готовностью рассказывает, что ему неведом страх. Но когда прозвучал горн, забрала опущены, и копья опустились… нет воина, который в эти мгновения не хочет оказаться подальше от поля боя, где его никто не увидит и не достанет. Вы боитесь, мой повелитель, и это нормально. Здесь нет ничего постыдного. Ведь главное — не то, что мы чувствуем на самом деле, а что показываем.

— Мне нечего будет показать, — еще горше пробормотал император. — Окруженный гетайрами и телохранителями, закованный в железо от пяток до макушки. Я даже командовать не смогу, никто все равно меня не услышит.

— Так и должно быть. А теперь торс.

Шотан с некоторым усилием поднял брякающую конструкцию, в которой объединялись кираса, а также набранная из широких полос фигурная юбка с налядвенниками. Нынче популярность набирали конструкции на петлях, которые раскрывались, как дверца, сбоку. Но защита императорского тела была выполнена по старой традиции, из двух «половинок», что надевались сверху и затягивались по бокам.

— Прошу Вас, поднимите руки.

Подтянув ремни, Шотан критически обозрел итог.

— Давит на плечи? Подпрыгните еще раз.

Оттовио выполнил указание и молча помотал головой.

— Это хорошо. Правильно подогнанная броня «садится» по поясницу и не давит на плечи.

Шотан взял со стола наруч и наплечник, соединенные шарниром, который походил на морскую раковину. Это все тоже требовалось надеть, затянуть ремешками, а после дополнительно пристегнуть к надетой кирасе, в итоге получалась цельная и очень подвижная система.