Холодное сердце (СИ) - "wondererli" - Страница 118

Гермиона тут же прижалась спиной к стене, надеясь, что мать ее не заметит.

— Неужели ты думаешь, что наша дочь всю жизнь будет маленькой девочкой, сторонящейся мужской компании? В конце-то концов, вспомни нас в ее возрасте.

В ответ на это мистер Грейнджер резко повернул голову в сторону жены и свел брови к переносице. Судя по всему, то, что было сказано с целью вразумить и успокоить его, возымело абсолютно противоположный эффект.

— Ох, я прекрасно помню, Джин, и именно поэтому против того, чтобы Гермиона ночевала с мальчиком. Сколько бы ей ни было лет, для меня она всегда будет малышкой.

Отвернувшись к телевизору, он вновь нажал на кнопку пульта, намереваясь переключить канал, но тот все никак не хотел работать. Сокрушенно вздохнув, мистер Грейнджер отложил его в сторону и, скрестив руки на груди, с невозмутимым видом уставился в экран, наблюдая за изображенным на нем Маппетом Элмо, который энергично играл на рояле, исполняя до невозможности надоедливую песню собственного сочинения.

Наблюдая за тем, как ее муж делает вид, что решение смотреть «Улицу Сезам» было принято лично им, а не сломавшимся пультом, миссис Грейнджер не сдержалась и расхохоталась.

Даже Гермиона, стоявшая поодаль от них, не смогла сдержать улыбку. Однако та померкла столь же быстро, как и появилась, стоило вспомнить о причине, по которой она спустилась в гостиную.

Сжимая в руке палочку так, что костяшки пальцев белели, Гермиона направила кончик волшебного древка на родителей. Это невольно напомнило о том дне, когда она была вынуждена забрать у родных воспоминания, связанные с ней. Однозначно худший момент в ее жизни.

Стоило Гермионе на одном дыхании прошептать заклинание заколдованного сна, как мистер и миссис Грейнджер тут же задремали, слегка завалившись набок и опершись друг о друга.

Меньше всего Гермионе нравилось злоупотреблять магией, используя ее на родителях против их воли, однако сейчас у нее просто не было иного выбора.

Дом находился под надежной защитой, поэтому она была уверена, что все будет в порядке и с ее родными, пребывающими в состоянии заколдованного сна, ничего не случится. Во всяком случае, вся эта ситуация с мертвым эльфом и их с Драко исчезновением обойдет мистера и миссис Грейнджер стороной, тем самым избавляя их от лишних переживаний.

Поднявшись на второй этаж, Гермиона лишь на мгновение замерла в шаге перед дверью, ведущей в ее комнату.

«А что, если он воспользовался твоим отсутствием и ушел один? Ведь так ты будешь в безопасности».

Эта мысль, словно пчела, больно ужалила в затылок, заставляя Гермиону наконец прийти в движение. Торопливо перешагнув порог комнаты, она испуганно огляделась по сторонам и мысленно выдохнула, увидев Драко.

Он все же сдержал слово и дождался ее.

— Ты точно уверена, что хочешь пойти со мной? — спросил он, давая ей последний шанс отступить.

Гермиона переплела их пальцы и утвердительно кивнула, не видя смысла в очередной раз озвучивать то, что уже и так было сказано. Ее ответ не изменится ни сейчас, ни через пять минут, ни когда бы то ни было в будущем.

По одному только выражению лица Драко было понятно, что он не испытывает особой радости от ее участия в грядущем деле: Гермиона станет еще одной слабостью, которую враг при необходимости сможет использовать против него.

Все же закрыв глаза, он сконцентрировался и предпринял попытку трансгрессировать в родной мэнор.

— В чем дело? — спросила Гермиона, почувствовав неладное: время шло, но они так и не сдвинулись с места.

— Я не могу трансгрессировать, — в сердцах выпалил Драко, теряя терпение. Не оставляя попыток, он все продолжал представлять одну комнату за другой, но безуспешно. От напряжения на его лбу показалась едва заметная вена. — Должно быть, кто-то поставил антитрансгрессионный барьер.

Придя к такому заключению, Драко чертыхнулся и нервно провел свободной рукой по лицу.

— Так, — принялась размышлять вслух Гермиона, — попробуй представить близлежащие территории вашего поместья. Кем бы ни был этот человек, он вряд ли настолько могущественный, чтобы поместить под барьер половину Англии.

Молча качнув головой, Драко внял ее совету. Минутой позже поток магии выдернул их из дома Грейнджеров и буквально выплюнул посреди леса, окутанного плотной пеленой мрака.

Гермиона тихо зашипела, почувствовав ноющую боль в ногах. Что ж, не самое мягкое приземление, которое ей доводилось совершать. Однако, учитывая обстоятельства, иного ждать и не стоило: магия ведет себя подобным образом, когда использующий ее волшебник пребывает отнюдь не в добром расположении духа. Иначе говоря, она чувствует настрой своего хозяина и подстраивается под него. А одного только взгляда на Драко было достаточно, чтобы понять, что настроение у него крайне скверное.

Когда боль поутихла, Гермиона огляделась вокруг, изучая обстановку. Отовсюду их окружали плотно растущие высокие деревья, которые лишали возможности разглядеть что-либо, скрывающееся позади них. А присущая ночному времени суток темнота лишь усугубляла положение.

Слегка запрокинув голову назад, Гермиона устремила взгляд в чернильное небо с заметными вкраплениями звезд.

— Драко! — чуть ли не сорвавшись на крик, Гермиона вскинула руку вверх, привлекая внимание спутника к тому, что там было.

Густое облако черного дыма клубилось в небе, выглядывая из-за верхушек деревьев. Что-то горело. И это что-то было весьма большим.

— Мы не так далеко от поместья, но придется бежать, — не глядя на нее, сказал Драко и зашагал вперед. В это время он широко распахнутыми глазами смотрел на дым, мысленно молясь, чтобы нанесенный урон не оказался катастрофическим. — Справишься?

Вместо того чтобы отвечать ему, Гермиона воспользовалась световыми чарами и, выставив перед собой палочку с горящим на конце огоньком Люмоса, со всех ног побежала вперед по узкой тропинке, уходящей в лес. В ту самую сторону, где находилось пламя, предположительно обращающее часть истории семьи Малфой в пепел.

От встречных порывов холодного ветра тело покрывалось гусиной кожей. Лишь сейчас Гермиона осознала, что в спешке ни она, ни Драко не удосужились взять с собой теплую верхнюю одежду. Правда, изначально предполагалось, что они трансгрессируют прямиком в Малфой-мэнор, а не в чащу леса. Хотя давно уже пора было привыкнуть к тому, что жизнь любит вносить свои коррективы в их планы, перекраивая те вдоль и поперек.

Справедливости ради, пробежавший мимо и по итогу вырвавшийся вперед Драко не выглядел так, словно его хоть сколько ни будь волнует морозный воздух: его, в отличие от Гермионы, согревала пылающая внутри злость.

Заметив, что он то и дело оборачивается на нее и замедляется, чтобы не убежать слишком далеко, Гермиона сделала глубокий вдох и крикнула:

— Драко, не беспокойся обо мне и поспеши к родителям. Я тебя догоню.

Ненадолго задержав на ней взгляд, он взвесил все за и против. Еще никогда в жизни выбор не казался столь сложным. Скрепя сердце Драко все же кивнул и ускорился. Вскоре огонек его Люмоса растворился во мраке ночи, и Гермиона осталась одна.

Шумно вдыхая и выдыхая через рот, она старалась не сбавлять темп. В горле ощутимо пересохло, легкие болезненно жгло, а пульс в ушах безжалостно бил набатом. Сейчас ее неудовлетворительная физическая подготовка напомнила о себе сполна.

«Может, все-таки стоило принять приглашение Джинни и начать бегать вместе с ней по окрестностям замка по вечерам?» — издевательски спросила она саму себя, выбрав для предъявления претензий не лучшее время.

Вскоре деревья поредели, и Гермиона вышла на поляну, предшествующую окутанным дымом воротам, за которыми располагалась примыкающая к поместью территория или, лучше сказать, полыхающий садовый лабиринт. Охвативший его огонь возвышался на несколько ярдов, даже не думая утихать. И если там, в лесу, Гермиона не видела дальше собственного носа, то теперь имела возможность хорошенько осмотреться, потому как яркие языки пламени заменили собой полуденное солнце.