Ангельское предательство (СИ) - Смертная Елена - Страница 21

— Значит, даже огонь можно использовать так, чтобы он вредил дьяволам?

— Да. Точно также как стихию воздуха можно использовать для вреда ангелам. Но это совсем другой уровень силы. Даже с твоим талантом пару лет нам поработать придется.

Ева глубоко задумалась. Взгляд её был опущен куда-то перед собой и не выдавал каких-то особых эмоций, по которым Джен могла бы понять, что сейчас чувствует дочь. До дома они дошли молча. Оказавшись внутри, Мерриман сразу взяла свои вещи, оставленные здесь перед тренировкой.

— Кстати. — сухо произнесла она, убирая в сумку книги о магии. — Давно хотела спросить, почему мои рога просто исчезли, когда мы пришли в этот мир?

Дженнифер, что уже успела сменить наряд одним щелчком пальцев и сейчас подвязывала волосы, дабы начать что-то готовить, ответила, не оборачиваясь:

— Наложенное на тебя заклинание сокрытия было усилено мощным артефактом из рая. Поэтому оно будет работать постоянно, разве что ты сама не захочешь его развеять. Но даже так, вскоре оно возобновиться вновь. Пока наш договор с раем в силе — магия будет оставаться столь же сильной.

— Почему тогда они появились в аду?

— Маскировка любых дьяволов развеивается, как только они ступают в Подземное царство. А ты всё-таки наполовину дьявол.

— Ясно. — особого интереса в голосе Евы даже не прослеживалось.

Она закинула сумку себе на плечо.

— Уже уходишь? — с ноткой беспокойства отозвалась Джен. — Я думала, мы вместе поужинаем.

— Нет, прости. — девушка накинула пальто и поправила волосы. — У меня танцы. Совсем скоро бал трех миров, нужно быть готовой, чтобы не оттоптать ноги Сатане или ещё кому-нибудь.

Дженнифер лишь кивнула, стараясь скрыть своё расстройство. Она оперлась плечом о косяк арки, что располагалась меж кухней и коридором. Помедлив какое-то время, женщина всё же неуверенно произнесла:

— Последнее время ты всё чаще приходишь на тренировку днём. Ты прогуливаешь школу?

Ева собиралась уходить, но остановилась и обернулась. Бесцветный взгляд уставился на Джен в ответ.

— Не совсем, Мари прикрывает меня перед учителями. Так что проблем не возникнет.

— Точно, Мари… — как-то подозрительно протянула Блэр. — Ева, а ты уверена, что рассказать обо всем смертной девочке было хорошей идеей? Подруги ссорятся, а секреты остаются.

— Да. — без сомнений отрезала наследница. — Я абсолютно уверена в Мари. Мне нужен был человек, с которым я могу говорить обо всём произошедшем. Только благодаря ей я и смогла… всё пережить.

Несмотря на стойкость и холодность, с которой держалась девушка, взгляд её на последних слова всё же ушел куда-то в сторону.

— Ты всегда можешь поговорить со мной. — чуть тише прежнего произнесла Джен.

— Я знаю. — Мерриман снова стала строже. — Ты очень помогаешь мне в тренировках, я благодарна. И всё-таки… у меня есть кому выполнять роль матери и подруги.

С этими словами Ева открыла дверь и сделала шаг за порог. Но даже со всей закаленностью, которую она приобрела за последнее время, всё же внутри у неё дернулась струна вины.

— Не обижайся. — мягче добавила она. — Пожалуйста.

— Я понимаю. — голос Джен пропитался скрываемой горечью. — Только скажи, ты простишь меня хоть когда-нибудь?

Мерриман остановилась и обернулась. На лице у неё появилась улыбка. Не очень широкая, но добрая и искренняя. На секунду её матери даже показалось, что перед ней снова её маленькая милая девочка.

— Я простила. — Ева кивнула. — Но всему нужно время.

***

Школа танцев, куда ходила Ева, была вполне обычной. Дамы приходили сюда зачастую, чтобы найти альтернативу физическим нагрузкам, а парни — чтобы подцепить девушку. Конечно, были исключения, но то тут, то там после очередного танца парочки тихо шушукались по углам. От одного такого вида на душе у Мерриман становилось тошно, и она казалась ещё мрачнее и нелюдимее. Оттого особо не заводила знакомств и уж тем более дружбы. Впрочем, никто из этих милых влюбленных не был виноват в том, что её использовали и бросили, так что Ева не спешила никому демонстрировать своё недовольство. Она приходила сюда и просто делала своё дело — набиралась навыка. Чтобы не упасть в грязь лицом на треклятом балу. Ведь Райнхард тоже должен быть там…

В голове у Евы всплыли воспоминания о том, как они танцевали в школе, и этот засранец сказал ей, что она ужасно двигается. То мгновение было таким спокойным и радостным. Казалось, что одна единственная проблема — это плохой вкус Мари. Но увы… всё сложилось самым отвратительным образом.

— Вы позволите?

Из омута мыслей, в котором она почти потонула, Еву выдернул незнакомый мужской голос. Она подняла глаза и увидела перед собой лучезарно улыбающегося симпатичного мужчину. Широкие плечи и подтянутую спортивную фигуру плотно облегала вполне простая одежда. У него было очень приятное лицо с аккуратно подстриженной модной бородой, и вьющиеся волосы какого-то грязно-серого оттенка. Впрочем, самым ярким в этом образе были глаза — большие голубые озера, окаймленные длинной чередой густых ресниц. Казалось, он смотрит так пронзительно, как если бы хотел заглянуть к тебе в душу, но в то же время взгляд этот был светлым и согревающим.

— Так вы позволите? — ещё раз спросил мужчина, протягивая ладонь чуть ближе к Еве.

Девушка вдруг поняла, что она банально молчала и просто смотрела на него всё это время. Музыка вокруг уже играла, и пары вальсировали, изредка посматривая на эту немую сцену и тихо перешептываясь.

— Что? — Ева будто бы только-только проснулась и не смогла сразу понять, чего от неё хотят.

— Пригласить вас на танец? — мужчина неловко заулыбался. — Все уже разбились по парам, кажется, остались только мы.

— А? Да. Конечно.

Наследница положила свою ладонь поверх протянутой ей руки, и сразу же инстинктивно проверила под одеждой ли у неё кристалл. Он всё также был скрыт от посторонних глаз. За этот месяц Ева стала почти параноиком: в абсолютно каждом новом мужчине, который даже ненадолго заглядывал в её жизнь, она видела потенциального супруга. «Потенциальный супруг» — для восемнадцатилетней девушки, что недавно пережила грубый разрыв первых отношений, это даже звучало как-то неправильно. Однако, будто по закону подлости, в школе Еве стали оказывать всё больше знаков внимания, объявился новый учитель немецкого, ведь Райнхард просто пропал, и даже их почтальон ушел на пенсию, а на смену ему пришел новый милый паренек. Мерриман никак не могла понять, мужчин вокруг неё всегда было так много, или это она их просто не замечала?

Так или иначе, Рафаэль всё не появлялся, а парней в школе вокруг неё стало больше, оказывается, из-за «смена имиджа». По крайней мере, так утверждала Мари. Мол после всего случившегося Ева всё больше похожа на холодную и загадочную красавицу, а не на серую мышку, вот и привлекает внимание. Саму Мерриман это нисколько не интересовало. Как только она понимала, что очередной кавалер учился рядом уже много лет, а не объявился недавно, упав с небес, наследница теряла к нему интерес. Она просто ждала. Ждала того момента, когда будущий правитель рая, наконец, решит появиться перед ней. Поэтому и сейчас первая её мысль при виде этой протянутой руки была вполне очевидна.

Тем временем, «подозреваемый» мужчина увлек её в ритм вальса. Он двигался хорошо. Слишком хорошо. Шагал отточено, но будто даже не задумывался о танце. Просто плыл по течению. В то же время Ева ощутила, что их танец напоминает ей попытку пробить её защиту. Будто с каждым шагом он наступает, а она пытается убежать. Будто ладонь его на талии сжимается чуть сильнее нужного. Будто смотрит он на неё как-то слишком увлеченно.

Впрочем, может, это всё глупости? Ева каждый раз пыталась найти подвох в мужчине, что становился её новым партнером. Но всегда это оказывался не больше чем танец. Музыка закончится — они разойдутся.

— Вы хорошо танцуете. — сказал он вдруг, снова выдергивая девушку из раздумий.

Она подняла на него спокойный взгляд. До этого смотрела куда-то в район кадыка, потому что мужчина был больно высоким. Незнакомец всё также лучезарно улыбался. За губами его показались белоснежные зубы, и эта улыбка стала ещё более ослепительной. Он казался принцем из глупой сказки. Осталось выйти из здания и увидеть, как он запрягает своего белого коня.