Аксерион: сага первая (СИ) - Алексей Нечай - Страница 30

— Далеко собрался? — Окликает меня мужской голос. Я оборачиваюсь.

— Здравствуй, Алан. — Этот мужчина мне не знаком.

— Кто ты? — Наглым тоном интересуюсь я у нарушителя моего покоя.

— Твой отец.

— У меня нет отца.

— Откуда же ты тогда взялся?

Я промолчал. Потом спросил, переводя тему:

— Ты призрак?

— Вовсе нет. Я информация, заложенная в твоей голове.

— Не припомню у себя в голове подобной информации. Я даже никогда не знал, как ты выглядишь.

— Мы с Марком заложили её в твое несформировавшееся сознание, когда ты был совсем маленький. — Он невозмутимо продолжает, повернувшись лицом к желто-зеленому свечению туманности. — Другими словами, все что ты сейчас видишь — последнее пристанище твоего сознания.

— Мне это ни о чем не говорит. — Я решаю продолжить сопротивление.

— И говорит это лишь об одном. Твой болевой порог превышен.

— Мой? Болевой порог? Я даже своего имени не знаю!

— Ничего удивительного, ведь твое прежнее сознание уничтожено. Твоя сущность сломлена.

— Сущность? — Я потупился, глядя в бесконечное пространство под ногами. — Почему это плохо? — Подымаю голову и вижу, что обращаюсь в пустоту.

— Теперь «Р1А1» возьмет верх. — Доносится растворяющийся голос до моего слуха.

«Р1А1». Что-то похожее я уже слышал.

— Куда ты пропал? — Я выхожу из себя. — Какова моя сущность?

— Это правильный вопрос. — На этот раз звучит мальчишеский, высокий тон.

Он возник за моей спиной.

Я оборачиваюсь, и вижу полного паренька в форме академии, что на Актие-12. Он ростом ниже моего на голову. Кучерявые русые волосы коротко и аккуратно острижены под горшок. Сам же он смотрит на меня добрыми и округлившимися от радости глазами, сквозь свои очки.

Не зная зачем, я стремительно к нему приближаюсь. Затем останавливаюсь.

— Ну же. Продолжай. Ты ведь знаешь, что должен сделать. — Говорит он.

Да, я знаю. Откуда то я знаю. И он знает, что я должен сделать.

— Почему ты появился? Тебя здесь уже не должно быть. — Говорю я ему в ответ.

— Я хочу тебе кое-что показать. — Продолжает он, после чего отворачивается от меня и смотрит в ожившие образы студентов Акиты-12.

Они сгрудились полукругом, и наблюдают за тем, как двое здоровяков издеваются над мальчиком. Они выливают ему на голову газировку и отвешивают тумаков. Один из них заходит спереди и бьет бедолагу под дых, после чего тот падает на четвереньки.

— Зачем ты мне это показываешь? — Интересуюсь я. — Я не имею к тебе уже никакого отношения. Ты мертв. Я мертв.

— Правда? — Улыбается мне мальчик. — Смотри.

В гуще толпы вспыхивают светло рыжие текучие локоны. Студенты расступаются в стороны, и девушка проходит мимо них, в центр полукруга. Парнишка на четвереньках пытается встать, но один из обидчиков прижимает его коленом к полу. Девушка грозно на них смотрит, что-то говоря. Она стоит спиной к нам. Один из обидчиков подходит к ней вплотную, и пытается нагло замахнуться, но та, увернувшись, оставляет ему пощечину.

Во мне начинает закипать злость.

— Не туда смотришь. — Поправляет меня мой собеседник. — Вон туда смотри. — Указывает он на жертву. После чего продолжает: — Ты всегда был зол на всех вокруг. Ты всех ненавидел, и пора признаться в этом самому себе. А все почему? Ну, скажи мне.

— Потому что я ничтожество. — Я ни капли не сомневаюсь в своих словах.

— Ты прав. Но только не теперь.

— Почему?

— Ты знаешь. Делай, что должен. — Он отходит на меня на один метр, и смотрит на меня своими добрыми, большими глазами.

Что он хочет этим сказать?

Впрочем, меня это не останавливает. Я подымаю правую руку, сложив пальцы кисти. Получилось импровизированное копье. Стремительный выпад, и моя рука пронзает грудь мальчика в районе сердца. Он улыбается и говорит мне:

— Прощай… — После чего отталкивается от меня, и с пробитым сердцем улетает в черную пустоту космоса, умирая. Я смотрю на свою окровавленную руку, и вижу вместо нее черный и острый наконечник, от основания которого начали чернеть и мои жилы, подымаясь по руке вверх. Они доходят до моей головы, и я слышу голоса, начав понимать, что знаю их владельцев.

— Я Барл. — Старик протягивает мне руку во фрагменте воспоминания.

— Привет. — Машет Лексус.

— Эй, как дела? — голос Айзека я тоже помню.

— Ах ты ж сосунок!

Нет, Гротак, ты ошибаешься.

— Зато ты умираешь. — Сайбрит хладнокровно бросает через плечо.

— На его месте должен был быть ты! — добавляет Лите.

Уже. Меня больше нет. В мою память больше никто не хочет возвращаться… Все становится… Таким размытым и непонятным. Безграничная чернота поглощает меня, не зная пощады.

Черная молекула делится на тысячи копий. Она разносится, подобно вирусу, по всем тоннелям сущности. По всем задворкам памяти и органам существования. Мощь переполняет истину. Злость одолевает страх. Ярость захватывает разум. Яркая вспышка света озаряет огненные цвета пылающего неба. Потоки раскаленного воздуха обжигают кожу моего лица.

Опускаю свой взор, и вижу разрушаемые громады высотных домов… Разрушаемые… Подобно раскаленным потокам воздуха, они поджигают все на своем пути. Вокруг меня разбросан разносортный мусор. Некоторые предметы горят, но большинство — ржавая и обгоревшая техника.

Мертвые машины… Огненная свалка…

Жаркий поток воздуха метает мои волосы в разных направлениях. Что это? Еще один уголок моего подсознания?

— Иди ко мне.

Донесся настолько кошмарный голос, не выдержав жути которого ментальный ужас очерняет все вокруг.

Я открыл глаза. Прямые черные пряди волос спускались по лицу. Еще я обнаружил, что сижу на стуле, связанный какими-то железками по рукам сзади.

Я понял, что это были цепи, но казалось, что сделай я сейчас небольшое усилие, и они разорвутся. В комнате загорелся свет и озарил бурые и запекшиеся разводы крови на полу. С удивлением для себя я узнал это помещение, вспомнив попутно, что целую вечность назад почему-то боялся его.

Срезанные куски кожи на моем теле вновь наросли, и отрезанные пальцы странным образом вернулись на места. Я пару раз дернул мышцами, проверив цепи.

Было заметно, как волокна сокращались. бледная кожа обтягивала кубики пресса и грудные волокна так, что было видно каждую полоску. Язв, прыщей и кислотных волдырей на полностью сменившейся коже тоже было не видать.

Донесся странный гул, или грохот, похожий на взрыв. Потом еще. И еще. Канонада взрывов. Она доносилась откуда то далеко сверху. Её сопровождали звуки автоматных очередей. Некоторые слышались и вовсе далеко. Дверь комнаты со скрипом отъехала в сторону.

— Хэл, тут у нас такая ситуация… — Это сказал знакомый индивид. Подходя ко мне, он стянул свою маску вниз.

Хэл… Так вот оно, мое имя.

Он высокомерно присел передо мной на присядки, продолжая говорить грустным голосом:

— Понимаешь, тут на нас напал Фангорр… Ну и мы, как бы тебе сказать… — Наигранность его слов можно было различить невооруженным ухом. — Избавляемся от лишнего балласта, дабы тот не пополнил свои ряды. Ну ты понимаешь мою горечь по этому поводу… Мы ведь с тобой провели незабываемых восемь дней…

Он поднялся и начал расхаживать из стороны в сторону, под глухие звуки взрывов, при этом продолжая:

— Так уж и быть. Перед тем, как избавить тебя от мучений… Исполнив твое самое заветное желание за все это время, должен заметить… Я поведаю одну поистине потрясающую правду. О том, кто тебя заказал, и кто за всем стоит. Ну, хочешь?

Он снова присел и поднял на меня взгляд снизу-вверх.

— Хе-хе, ладно! Всех твоих близких, в виде дяди, убил мой братец Олден. — Покачав головой, он добавил. — Да, он такой. Ну, а что до заказчика… Понимаешь ли, господин «Т» коммерческий деятель, и как официальное лицо заказчиком был, конечно же, он. Но угадай, кто дал ему наводку. А? Не угадаешь? — Он поднялся и отошел на пару шагов, величественно поднимая руки в стороны. — Тектор Идкинс, собственной персоной! Бывший коллега твоего отца, позволь заметить.