Вместе. Синдром Керчепина (СИ) - "Awelina" - Страница 24

Во мне к тому времени проснулась сила. Исследования показали, что мой организм и мозг были к ней подготовлены. Иными словами, мне не грозило сумасшествие, даже если дар прокачается до высшего уровня. Я и прокачивала его. Незаметно. Вообще старалась быть незаметной, неприметной, тенью, а не человеком. Меньше внимания, меньше надежд и планов у взрослых на тебя — крепче сон и больше гарантий безопасности.

Я до сих пор чувствовала себя подопытным материалом, который пусть больше и не протыкают иглами и не помещают в сканирующие капсулы, но считают чуждым нормальности, неким объектом, живущим во враждебном мире, загаженном не только отходами людской цивилизации, но и самими мыслями, гадкими душами людей, исходом эксперимента, оставшимся один на один со своими страхами и комплексами и притворяющимся кем-то другим. Я ненавидела все это, но жила будто отравленная этим.

И если Иоданир Тэпп станет моей силой… Обрету ли я антидот?

«Теперь я равна тебе, Тэпп. Мать сполна заплатила за это, хотя хорошего желала лишь для себя. И я равна всем этим снобам в уне, тыкающим в свой уровень силы. Но я — другая. Как заплатка на дырке: вроде все цело и хорошо, но иначе, инороднее. Понимаешь? Мне срать, где ты родился, но с чего-то вдруг больно за себя».

«Это чувство ущербности и стыд. Поговори об этом с Лейдой», — он крепче обнял меня, буквально обездвиживая. Почувствовала странное давление, словно хотел защитить, убрать занозу, дать облегчение. И тут же отступил, закрылся.

А я вздрогнула, вдруг вернувшись в реальность. Густая и какая-то зловещая тьма за стенами, в которой словно запутались отсветы фонарей, ожидающая тишина, в которую погрузилось здание, готовящееся к отбою, дезориентировали. А руки Тэппа, горячие и твердые, сжимавшие меня в жестком захвате, дыхание, шевелившее волосы на макушке, подбородок, упиравшийся в нее, взвинтили нервы, воспламенили.

«Иди в зад со своими советами», — обессиленно огрызнулась я.

То, что он так и не прервал слияние, нисколько не волновало, не мешало. Напротив, воспринималось правильным. И это чувство позволило взять под контроль эмоции, успокоиться, обрести равновесие. Ненадолго.

«Это не совет, Зарянская, а приказ. Самый худший наш враг — наша психика. Затмевается ясность восприятия, искажается анализ. Твои страхи и комплексы могут убить тебя».

«Я тебе доверила личное! А ты…»

До меня будто только что дошло: я действительно полностью открылась ему. До этого никому, никогда. А ему… Садисту, безжалостному, самоуверенному и сильному уроду. Что ждать от него? Новый уровень манипуляции или…

«Уйди! Оставь меня!» — я стала дергаться, извиваться. Теперь хотелось немедленно избавиться от Тэппа в моих мозгах. Вообще избавиться от него, выскрести из жизни, очистить себя от его присутствия.

«Замри», — распоряжение полностью разрушило барьеры, сейчас Тэпп целиком подчинил меня себе, овладел даже мельчайшей частицей мыслей. Я вся была для него, целиком. Раскрытая, беззащитная… кукла.

«А теперь послушай, Мия. Я не уйду, не оставлю тебя. Ты мне доверила личное, это правда. Я это ценю. И обещаю, что никогда не воспользуюсь. Слышишь? Обещаю. Но мой приказ — тебе на пользу. Если сейчас ты не готова обсуждать это с Лейдой, хорошо, я дам тебе время. Потом тебе поможет другой ди-психолог, я даже сам подберу тебе такого. Доверяй мне. Просто доверяй. У тебя есть только я. Поняла? Я позабочусь о тебе, а ты взамен отдашь себя. Ты… Такая яркая… Парадоксальная. Изменчивая. Завораживающая. Если бы ты чувствовала себя вот так, как я теперь тебя чувствую… Крышесносно…»

Четкий ментальный императив, врезавшийся в подкорку, программирующий, заменился внезапно на что-то другое… Ласку, обожание, ликование, жажду… Нет, не подобрать слов, не найти определения.

Меня бросило в жар, который постепенно скапливался внизу живота, растекался между бедер. Я часто дышала, сердце колотилось, как безумное, во рту пересохло. Тэпп не трогал меня, его руки по прежнему крепко обнимали, но мысли… Нет, не мысли, а чувства, намерения, образы, воображение ласкали откровенно и жадно, постепенно, планомерно и размеренно доводя до исступления.

Секс в мыслях. Мысленный секс. Вообще такое существует? Понятия не имела. Я просто-напросто горела сейчас, каждый нерв и клеточка тела словно пели, кричали, ожидая небывалого и незнакомого удовольствия. И это было так хорошо… Было бы так хорошо…

Но этого не случилось. Чертов Садист внезапно разорвал слияние, оставив меня будто выпотрошенной и в бессильном бешенстве, вытолкнул из своих объятий. Резко обернулась. Как и я, он тяжело дышал, потемневшие до темно-серого глаза горели, пожирая мое лицо. Какое-то время мы молчали, а потом я, вскрикнув, залепила ему пощечину. Но меня повело, поэтому пальцы лишь слегка задели подбородок.

Некрасиво завалиться на бок помешал Тэпп. Он поймал меня, уложил на пол и навалился сверху. Промежностью почувствовала его возбуждение, сглотнула и хрипло процедила:

— Поимел меня мысленно, значит. В реальности такого удовольствия тебе не доставлю.

Серые глаза напротив сверкнули иронией.

— Мне и мысленно хватило. Успокойся.

— Это ты успокойся и слезь с меня. — Его нейтральный ответ и непроницаемое выражение лица взбесили еще больше. Почему? Неужели мне захотелось, чтобы он и в реальности…

— Ты придешь послезавтра. — Тэпп не спрашивал, а утверждал. — Посмотрим ролики с музеями. И если захочешь, потом займемся…тем, что тебя так сильно разозлило.

— Ты ненормальный. Я не приду, — прошипела в самодовольное лицо.

— Мне нетрудно и к тебе прийти. В твоей комнате сколько глазиков?

— За снятие ди-чипа поплатимся оба!

Наклонившись ближе, он мягко коснулся губами моей щеки, потом стремительно сел и потянул меня за руку, помогая подняться.

— Нам ничего не будет, Мия. Просто в следующий раз придется делать это уже в присутствии Лейды и всяких административных крыс. Любишь публичность?

Я промолчала. Бесполезно отрицать, спорить, сопротивляться. Приду послезавтра. Потому что сама того желаю.

Он проводил меня до комнаты. И пусть с того момента в переходе мы не произнесли ни слова, я знала все его мысли, чувствовала так остро все невысказанное, что и не требовалось говорить.

Такая близость с кем-то была странной, потрясала и пугала.

Мы с Триком стояли у красных сигнальных маячков, размещенных на границе контура Б. Шел дождь, смеркалось. Перед нами застыли гигантские стволы, размываемые тьмой и сыростью, в листве шуршали капли, у земли затаились поваленные деревья, кустарник, иногда напоминавший причудливых монстров.

Я всматривалась в лес и думала: воссоздает ли вирт сейчас реальное место или же все от и до искусственное, плод воображения мастеров, направленный на то, чтобы развить в нас нужные навыки и умения. А еще чувствовалось, что эта дуэль не будет легкой и простой, иначе условия не были бы максимально приближены к реальности. Нам даже оставили способности, каждому — свой уровень силы.

Только толку от них… Трик — пиро, и он раздраженно хмыкал, пытаясь создать в ладонях огненный шар. А я… Сосредоточиться мне мешал дождь: вода на открытом пространстве звала, бурлила и распаляла внимание. Точечное применение силы заняло бы больше времени.

Зато впервые меня вооружили. Непривычно было ощущать на бедре стандартный учебный СК-51 для вирта, но сданные нормативы по стрельбе позволили участвовать не с пустыми руками.

А условие победы простое: занять контур А, контур противника на противоположной стороне леса. Очки забирает тот, кто сумеет это сделать. И участвовали три группы: М-135, М-235 и В-01, моя бывшая.

Бывших одногруппников распределили между командами менталистов так, чтобы в обеих было равное количество бойцов. Деймос перед выходом в вирт показал мне списки: к нам вот-вот должны были присоединиться Вирона и Головастик. И если участие последнего оставило меня равнодушной, то грядущее появление Вурк разозлило.