Блудная дочь - Джексон Лайза - Страница 48

• Предыдущая
• 48/77
• Следующая

– Что стряслось-то? – поинтересовалась он, трогаясь с места.

– Madre... она приняла слишком много таблеток.

– Каких таблеток?

– Снотворных.

– Нарочно? – невольно понизив голос, спросил Шеп.

– Нет. – Вианка плотно сжала пухлые губы. – Она... у нее с памятью неладно. Когда меня нет, она иногда принимает таблетку, а потом об этом забывает и пьет еще одну.

Голос у нее дрогнул, и она быстро перекрестилась. Шеп с трудом отвел взгляд от высокой полной груди под черной футболкой. Как он ни старался, не мог не думать о том, что за лифчик на ней сегодня – тоже черный? Или снова красный?

Старый друг в штанах напомнил о себе, и Шеп упрямо уставился в окно, на мелькающие на обочинах фонари. До Куперсвилла он доедет за полчаса, а потом настанет время вернуться к жене.

Ибо Пегги Сью – беременная, подурневшая, усталая и раздражительная – все-таки, как ни крути, его жена.

– Нам нужно поговорить, – сказала Шелби, сбегая по лестнице. Она выскочила из спальни, как была, в пижаме и непричесанная, чтобы не упустить отца.

Судья рассмеялся сухим, безрадостным смешком.

– С каких это пор ты удостаиваешь меня беседой?

– С тех пор, как у меня не осталось выбора.

– А подождать нельзя? – на ходу бросил он. – Мне сейчас надо ехать в офис, потом на ранчо, а после этого завтракать с инвесторами в Куперсвилле.

– Ты знаешь, где Элизабет!

Судья одернул на себе пиджак и потянулся за тростью.

– Этот вопрос мы уже обсуждали.

– И ты солгал. Она жива, и ты знаешь, где она.

– Оставь, Шелби!

– Не могу. – Она схватила его за рукав; пальцы скользнули по гладкой дорогой материи. – Папа, как ты не понимаешь? Для меня это самое важное, важнее всего! Я должна найти Элизабет – и все сделаю, чтобы ее разыскать! Прошу тебя. – воскликнула она уже с отчаянием в голосе, – пожалуйста, папа... пожалуйста!

Он вздохнул.

– Послушай, Шелби... – Плечи его устало ссутулились; сейчас Джером Коул казался совсем стариком. – Ты молода, у тебя все впереди. Ты встретишь хорошего человека. У тебя будут еще дети. Я ведь уже говорил тебе, я тут кое-кого знаю. Вот, скажем, в Сан-Антонио есть один адвокат. Тридцать два года. Женат никогда не был. Красивый, обаятельный, умный. Хочет пойти в политику и...

– Хватит! – Она уронила руку и отшатнулась, ударившись спиной о выступ стены. – Не смей! Ты не представляешь, что это такое – знать, что у тебя где-то есть дочь, и не иметь понятия, где она и что с ней!

– Я знаю, что такое дети. И знаю, что значит любить свою дочь и желать ей только добра.

– Даже против ее воли?

– Даже зная, что заслужу от нее лишь ненависть и презрение, – спокойно и твердо ответил судья. – Скажи Лидии, что к обеду я не вернусь. Не знаю, когда буду, но, должно быть, поздно.

Он вышел – и Шелби бессильно привалилась к стене. Отец не поможет – глупо было и надеяться на это. Оборвались все нити; она осталась одна. Нет, не совсем одна. Есть еще Нейв. Он на ее стороне.

«Вот как? И ты уверена, что ему можно доверять?»

Шелби потерла лоб; в голове зарождалась надоедливая тупая боль. Большую часть ночи Шелби проворочалась в постели, не в силах заснуть – то перебирала в памяти события минувшего вечера, то осыпала себя запоздалыми упреками. Как могла она заигрывать с Нейвом? Целоваться? И наконец – что ее дернуло заняться с ним любовью? Все, что между ними было, давно позади, оба они это знают – и все же она не нашла в себе сил остановиться.

Шелби прошла в кухню и налила себе сока. «Да, – думала она, – сейчас Нейв помогает мне искать дочь, а дальше что? Что будет, когда мы ее найдем? Не он ли мне говорил, что разумнее и гуманнее не вмешиваться в ее жизнь?»

Шелби старалась гнать от себя эти мысли. Она не желала так далеко загадывать. И все же мозг ее сверлил неотступный вопрос: вот найдет она Элизабет – и что дальше? Телефонный звонок оглушил ее; вздрогнув, она сняла трубку.

– Nina! – послышался приглушенный голос Лидии. – Я надеялась застать твоего отца.

– Он уже ушел. На какую-то деловую встречу. Сказал, что будет поздно.

– Слишком уж он много работает. Совсем себя не жалеет. А ведь... – Но тут Лидия оборвала себя и, кашлянув, сменила тему: – Я хотела предупредить, что сегодня приду попозже. Алоис в больницу попала.

– Алоис Эстеван? – с удивлением переспросила Шелби. Ей казалось, что для того, чтобы заставить Лидию пренебречь своими обязанностями, нужен как минимум конец света. Да и господу придется потрудиться.

– Si, si.

– Как она?

– Пока не знаю. Она приняла какие-то таблетки.

– Какие таблетки?

– Говорю же, я пока ничего не знаю. Мне позвонила Вианка, попросила присмотреть за малышом Рамоном. Они с Роберто в больнице, хотят увидеть мать и поговорить с доктором.

– Да, конечно, – откликнулась Шелби.

– Но если я тебе нужна, я могу взять мальчика с собой.

– Нет-нет, не торопись, – откликнулась Шелби, выглядывая в окно. Прозрачная гладь бассейна так и манила к себе. – У меня все хорошо.

Попрощавшись с Лидией, Шелби допила сок, поспешила на улицу, скинула пижаму (она ведь осталась в доме одна-одинешенька, и стесняться было некого) и прыгнула в бассейн. Он принял ее в ледяные объятия.

Шелби задохнулась и вынырнула, жадно ловя ртом воздух. Потом поплыла к дальнему бортику. Разрезая воду сильными размашистыми гребками, она думала о том, как круто и непоправимо изменилась ее жизнь. Где-то у нее растет дочь. Но где? В дальних краях или где-то неподалеку? А что, если все это обман? Но кто мог сыграть с ней такую жестокую шутку – и зачем?

Она добралась до бортика, оттолкнулась от него и поплыла обратно. Мозг, больше не затуманенный сном, работал четко и ясно. Перед мысленным взором всплыла фотография Элизабет.

«Думай, Шелби, думай. Где искать дочь? Должен быть какой-то выход – надо только его найти.»

Снова оттолкнувшись от бортика, она перевернулась и поплыла на спине, глядя в небеса.

Судья знает, где она. Определенно знает. Но как...

В доме пронзительно зазвонил телефон. Что, если это новости об Элизабет?

Шелби торопливо подплыла к бортику, выбралась из бассейна и, голая, как была, оставляя за собой мокрые следы, побежала на кухню.

– Алло!

Молчание.

– Алло! – повторила она.

Щелчок – и короткие гудки.

Шелби вздрогнула – в памяти ее еще свежи были звонки загадочного молчальника. Но, передернув плечами, она сказала себе, что звонивший попросту ошибся номером и не подумал извиниться. Бывает.

Шелби поднялась к себе, приняла душ, оделась, привычно подкрасила глаза и губы. Затем спустилась в кухню и вытерла мокрые следы на полу. Сообразив, что другой возможности может и не представиться, приготовила себе чашечку кофе и отправилась в отцовский кабинет. Сегодня она не спеша просмотрит все досье, одно за другим, и, быть может, найдет в них хоть какое-нибудь указание, где искать дочь.

«Идиот!» – обругал себя Нейв. Что на него нашло? Какого дьявола он лег в постель с Шелби Коул? «Кретин! Вот и получай, что заслужил!»

Он подхватил на вилы охапку сена и бросил в кормушку. Лошади столпились кругом, зарылись мордами в пахучий корм.

Что в ней, в этой Шелби, такого, что он не в силах перед ней устоять? Много лет назад Нейв убедил себя, что все дело в ее отце. Она – дочь судьи Коула. Принцесса. Запретный плод. Это – тогда. А теперь что?

Нейв свистнул Крокетту и вышел на воздух.

Господи, опять эта жара! Казалось, от земли волнами поднимается раскаленный воздух; жужжали слепни, и в горле першило от висящей в воздухе пыли. Но Нейв любил эту суровую, безжалостную землю. Говорят, кто родился в Техасе – до самой смерти техасцем останется. Для него эта поговорка оказалась верна, хотя, бог свидетель, Нейв не мог понять почему. Должно быть, родину, как женщину, любят не «за что», а «вопреки».

• Предыдущая
• 48/77
• Следующая