Немой 2: охота на нежить (СИ) - Рудин Алекс - Страница 46

Не сдержавшись, я пристукнул по столу ладонью.

Леший недовольно нахмурился.

Настя обняла его за плечи.

— Не спорил бы ты с князем, Шатило!

Во-во! Какого хрена с князем спорить?!

— Не хочу я в город! — упёрся леший. — Сроду не бывал, и делать мне там нечего!

Я почесал в затылке и вытащил из кармана зеркальце. Ладно, будем действовать хитростью.

— Соловей! Здорово! Чем занят?

В стекле появилось отражение бывшего разбойника.

— Здорово, Немой! А я как раз в княжеской палате репетирую! Хочу концерт устроить к возвращению князя с битвы.

— Хорошее дело, нужное! Ты только не воруй там ничего.

— Надо оно мне! — обиделся Соловей.

— Как бояре, не обижают?

— Да куда им! — рассмеялся Соловей и залихватски свистнул. Я увидел, как с потолка княжеского терема сыплется мелкая труха.

— Терем не развали, композитор! Погоди, не отключайся! Сбацай что-нибудь лирическое, только негромко!

Я протянул зеркальце Насте.

— Хочешь княжий терем поглядеть?

Через полчаса леший безропотно собрал котомку и закинул её на плечо. Отказать Настеньке в посещении Соловьиного концерта он не смог.

Всё-таки, я — дипломат, бля!

— Куда идти? — хмуро спросил меня Шатило.

Вот ведь — выбрали имечко родители!

— Помнишь ручей, у которого ты меня ждал? — спросил я. — Нам надо туда, где его пересекает дорога из Старгорода в Чистые Мхи.

Я поглядел на небо.

— И побыстрее. На закате нас будут ждать.

Леший тоже взглянул на небо, которое как раз пересекал гусиный клин.

— Успеем.

Гуси чёрными точками скрылись за верхушками ёлок. Но звонкие гогочущие крики, словно тяжёлые капли дождя, падали с неба на землю.

Бля!

А как мы поедем-то, впятером на трёх конях?

— Погодите, — сказал я. — Коней вызову из Старгорода.

И потащил из кармана зеркальце.

— Не надо, — усмехнулся Шатило. — Настенька на мне верхом поедет. Ей привычно.

Я чуть не заржал, но вовремя прикусил язык.

Ну да! Такой здоровенный волчара не то, что девку — боярина толстопузого сможет уволочь!

— Только коней нам не перепугай! — вслух сказал я. — А то придётся тебе всех в Старгород везти.

Леший основательно залил водой огонь в печи. Подпёр колышком дверь избы. Спустился с крыльца, поклонился дому.

— Ну, идём!

Шагая вдоль русла быстро бегущего ручья, мы подошли к дороге. Успели как раз вовремя. Сырой промозглый вечер медленно превращался в такую же промозглую ночь. Темнеющее небо было плотно укрыто слоистыми облаками, похожими на серое одеяло.

Сытин с Джанибеком выехали из кустов на дорогу. Джанибек вёл в поводу моего коня.

— Привёл? — спросил Сытин.

— А то!

— Бля! А как мы их повезём-то? — огорчился он.

— Спокойно, Михалыч! Всё продумано, — гордо заявил я.

Захохотали все, даже сумрачный леший Шатило. С непривычки он ухал так, что с ёлки сорвалась ворона и, испуганно каркая, полетела прочь.

— Поезжайте вперёд, — сказал леший. — Мы вас догоним.

— Точно?- усомнился я.

— Ещё и перегоним! — ухмыльнулся он.

— Гляди! — пригрозил я. — Я теперь знаю, где ты живёшь!

И мы опять захохотали.

— Встречаемся на рассвете у городских ворот! — сказал Сытин. — Спешить не будем. Волхв наверняка в Чистых Мхах заночует.

Джанибек одобрительно кивнул.

— Не надо спешить. Дорога плохая — побережём коней.

Конь подо мной встревоженно фыркнул.

Я принюхался и уловил горький запах дыма.

— Что за херня?

Над лесом, там, откуда мы пришли, занималось дрожащее зарево.

Настя охнула. Шатило сжал кулаки и побледнел.

— Нашли нашу поляну, сволочи! Дом жгут!

— Ты же говорил, что не найдут, — растерянно спросил я.

Леший зло сплюнул на дорогу.

— Если бы я там был — не нашли бы. Без хозяев дом лишается силы.

Стиснув зубы, он смотрел на бледные отсветы огня.

— Ладно! — прошептал леший и поднял длинные руки.

Деревья и кусты по краям дороги зашевелились. Они тянули друг к другу ветки, сплетая их в непроходимую сеть. Высокая сосна жалобно затрещала, вывернула корни из земли и упала поперёк дороги. Её тут же оплели гибкие побеги черёмухи и орешника.

Трава под нашими ногами зашелестела. Я вгляделся и вздрогнул. По спине волной пробежал холод.

Сотни змей, извиваясь и шипя, ползли мимо нас в сторону Чистых Мхов.

— Пусть теперь волхв попробует вырваться! — оскалился леший. Его крупные зубы блеснули в темноте.

— Поехали!

Так мы и сделали. Ехали шагом, чуть ли не руками раздвигая густую тьму перед собой. Ни звёздочки, ни огонька вдали. Кони неведомым чутьём находили дорогу, а мы им не мешали. Дремали, покачиваясь в сёдлах, да ёжились от свежего ночного ветра.

***

На рассвете мы подъехали к городским воротам. Шатило с Настей уже ждали неподалёку, спрятавшись в придорожных кустах.

Я с любопытством поглядел на невысокого жилистого лешего, который не просто всю ночь бежал быстрее лошади, а ещё вёз на себе человека и котомку с припасами.

Лапти его были в пыли, но он даже не запыхался, бля!

Шатило перехватил мой взгляд и криво ухмыльнулся:

— Волк за сутки столько может пробежать — никакая лошадь не угонится. Да я ещё кабана перехватил по дороге.

На воротах, кроме обычной стражи, стояли двое монахов в чёрных рясах.

Позаботился сучий волхв! Предусмотрел!

Я окинул взглядом стену. На ней скучали лучники.

Ситуация была сложная. Хер его знает, кого послушает стража — выскочку-князя без роду и племени, или монахов.

Соваться к другим воротам бессмысленно — наверняка монахи расставлены на всех въездах в город.

Сытин насмешливо поглядел на мою озадаченную физиономию.

— Не горюй, Немой! Выкрутимся!

И вытащил из кармана зеркальце.

— Никита Ильич! Здорово! Давай-ка — бери своих воинов, да организуй нам торжественную встречу у западных ворот! И Степана захвати! Пусть оденется в рабочее, для острастки. Да поскорее — жрать хочу! Сутки одной брусникой пробавлялся. Бля! Да привезу я тебе саламандр! Ну, не до того сейчас, честное слово! Всё, давай! Ждём.

Мы привязали лошадей к берёзе, а сами расселись на траве. Джанибек сосредоточенно жевал травинку. Сытин разлёгся, закинул руки за голову и закрыл глаза.

— Подремлю немного! Во сне меньше жрать хочется.

Леший развязал котомку и вытащил из неё кусок окровавленного мяса, завёрнутого в тряпицу. Сунул мясо мне под нос.

— Будешь, княже?

Я почесал в затылке. А почему нет-то?

Перекидываемся, Немой!

Урча от удовольствия, я вцепился зубами в жилистую кабанятину. Джанибек поглядел на меня и потянулся к мясу с ножом. Я его едва за руку не цапнул!

Дружинник отрезал несколько тонких полосок сырого мяса и принялся с удовольствием жевать.

— У нас в степи дров мало, — объяснил он.

Сытин приоткрыл один глаз и поглядел на нас.

— Живоглоты! — подытожил он и снова улёгся на траву.

Через полчаса у ворот поднялась суматоха. Сквозь кусты мы видели, как забегали стражники, а лучники на стене встали навытяжку. Тяжёлые створки ворот открылись.

— Пора! — решил Сытин. — Шатило!

— Чего? — отозвался леший.

— А давай-ка мы тебя свяжем! — неожиданно сказал Сытин.

— С какого хера? — оторопел Шатило.

— Для маскировки. Вроде как мы тебя поймали, и в тюрьму везём.

Леший недоверчиво поглядел на Сытина, но протянул длинные руки. Сытин ловко перехватил их в запястьях кожаным ремнём.

— Порядок!

Проходя через ворота, мы увидели дивную картину. Никита Ильич выстроил стражников и неторопливо прохаживался вдоль строя, распекая их за разгильдяйство. За ним, отставая на пару шагов, молча ходил палач Степан. На его покатом плече лежал огромный топор с лезвием, наточенным до зеркального блеска.

Стражники испуганно косились на топор и отводили глаза в сторону.