Переводчица (СИ) - Семакова Татьяна - Страница 12

— Касается, раз это влияет на работу! — вставляет ремарку Светлана.

Делаю глубокий вдох, как перед прыжком в воду, и говорю спокойно:

— Свет, ты отлично справляешься с технической документацией, ни у кого на неё просто не хватает мозгов, тебя никогда не будут брать на переговоры и в командировки, потому что всё сразу ты не потянешь чисто физически. Катя мастер деловых переписок, но в разговорной речи теряется. Нинель выглядит воинственно и заполняет своим присутствием всё свободное пространство, хотя говорит чётко и грамотно, поэтому на ней все переговоры по телефону. Танька тянет на себе поступающие сплошным потоком торговые предложения, Марина ваяет такие офферы, упаковывая откровенно паршивые условия в красивую обёртку, что не было ещё ни одного отказа. Кстати, расчёска есть, спасибо. А я складно говорю, сливаясь с интерьером. Каждый занят своим делом.

Девчонки успокоились, фыркая и хмыкая со своих мест, но Света всё никак не унималась.

— А как же Карина? — спрашивает язвительно.

— А Карине не повезло, — слегка пожимаю плечами.

— Потому что ты переспала с начальником! — провозглашает победно, а я поправляю с улыбкой:

— Потому что после заключения контракта я переспала с красавчиком-турком и он явно жаждет повторить.

Танька давится смехом из-за перегородки, но первой не выдерживает Марина, начав дико ржать. Света хватает ртом воздух, как золотая рыбка, неловко выпрыгнувшая из аквариума, а я сажусь за свой стол и через открытую дверь в коридор вижу Тимура и Жанну. Упс.

Жанна слабо кивает в сторону своего кабинета, я тут же поднимаюсь и выхожу, мысленно готовясь к увольнению. Ловлю на себе насмешливый взгляд Тимура и равнодушно отворачиваюсь, проходя вслед за Жанной.

— Как считаешь, мне стоит тебя уволить? — спрашивает с лёгкой улыбкой, пристроив костлявый дряблый зад на свой роскошный дубовый стол.

— Думаю, нет, — отвечаю просто.

— Обоснуй.

— Повода нет, — пожимаю плечами, а она звонко смеётся в ответ, запрокинув голову, но так же внезапно замолкает, как и начала.

— Что бы ты там не говорила, твоя личная жизнь на работу всё-таки повлияла. И это категорически меня не устраивает.

— Извините, Жанна Валерьевна, но утверждение в корне не верно, — говорю серьёзно, выдерживая её пристальный взгляд.

— Неужели? — спрашивает насмешливо. — Давай, развивай, очень интересно!

— Повлияла не моя личная жизнь, а Тимура Александровича, — говорю невозмутимо, а Жанна поджимает и без того тонкие губы, пытаясь не рассмеяться мне в лицо. — Весь сыр-бор из-за того, что Карину сняли с командировки.

— Потому что ты переспала ещё и с турком, — она смотрит на меня весело, что дико странно и несколько выбивает из колеи, но я продолжаю гнуть свою линию:

— Потому что облажался юрист. Потому что Ибрагим ещё по видео-связи открыто заявил, что принимать желает тот же состав, что был на заключении контракта, но Тимур Александрович не захотел брать лично меня.

— И как ты думаешь, почему? — её прямо-таки распирает и ничего хорошего я не жду, поэтому говорю то, что думаю:

— По всему выходит, что яйца я ему всё-таки прищемила.

Смех матери я услышал даже через гарнитуру. На восьмом сегодня у всех баб сорвало крышу. Напрочь! И теперь весь офис знает, что я трахнул переводчицу.

«И что?» — усмехается гандон внутри меня.

В целом, ничего. То есть, ничего нового, но в конкретном случае почему-то раздражает. И она раздражает, со своей этой сдержанностью и чувством собственного достоинства.

— Не стоит! — передразниваю её вслух и ловлю себя на мысли, что веду себя, как школьник. Приплыли…

А день так хорошо начинался! Завалился вчера в бар, нашёл очередную блондиночку, оприходовал там же в туалете и тихо смылся, пока она приводила себя в порядок. Вечная классика! Даже поработать после этого успел, хотя дел ещё… придётся задержаться, эта чёртова командировка совершенно выбивает из графика. И чует моя жопа, так же гладко, как в первый раз, переговоры уже не пройдут. Надо прикинуть, на какие уступки могу пойти в случае необходимости.

Засел за ноутбук и так увлёкся, что забыл пожрать. Опомнился часам к семи, но позвонил один из клиентов, проговорил с ним полтора часа, замудохался в край выслушивать его бесконечное нытьё, перебрался на диван и прихватил стакан виски. Двойной.

Один, второй… силы вернулись, но желудок начал переваривать сам себя. Заказал с доставкой и приступил к подготовке к предстоящим переговорам, но кроме общих фраз из серии «мы так не договаривались», ровным счётом ничего не приходило в голову. Способность мозга забывать всё, что предшествовало подписанию нового контракта обычно не давала сойти с ума, но в этот раз сыграла злую шутку. Причём, у меня не было на руках даже копии договора, вся документация на восьмом этаже, в кабинете матери.

Половина десятого. Мать точно ушла, брюнеточка наверняка понеслась делать эпиляцию зоны бикини, едва закончился рабочий день, на остальных начхать.

«Интересная формулировка» — хмыкнул внутренний голос, а я поморщился. Это всё вискарь.

Спускаюсь на этаж и прямым ходом иду в кабинет матери с ключами наготове. В общем кабинете дверь открыта, свет горит, но не слышно ни звука, я прохожу мимо даже не поворачивая головы, как вдруг слышу унылый голос юриста:

— Точно нет опечаток?

— Точно, Аркадий Петрович, точно, — тихо смеётся переводчица, — умоляю, не заставляйте читать его снова, он и так мне будет сниться!

Похоже, с зоной бикини полный порядок. Сразу вспомнил, как удивился, нащупав тонкую дорожку волос на её лобке. Как мигающий огнями указатель на пути к райскому наслаждению. Сейчас в моде выбриваться так, что можно ненароком увидеть своё отражение, лаская женщину, и эта находка как обескуражила, так и взбудоражила, намертво засев в подкорке мозга. Лучше бы там условия договора были…

Захожу в кабинет матери и закрываю за собой дверь, стараясь не производить шума. Как будто это не я тут начальник, а какой-то другой мужик, прячущий очередной не к месту оформившийся стояк. Открываю шкаф с документами и начинаю перебирать те, что лежат ближе остальных, попутно размышляя над смыслом бытия. Что-то кроет в последнее время сильнее обычного. Брюнетка не помогла, походу, надо переходить на баб постарше, да поопытнее. С другой стороны, одну такую поимел и сразу какой-то головняк… дилемма, чтоб ей. Нахера я тут копаюсь, если в соседнем кабинете лежит то, что мне нужно?

«Сидит» — подло усмехается внутренний гандон и я останавливаюсь у двери. А это вариант. Надо просто трахнуть ещё разок её же.

Парень в штанах ещё не до конца угомонился, но время не ждёт. Сую руки в карманы и прохожу в кабинет, где брюнетка уже совершенно одна. Сидит за своим компьютером и что-то увлечённо печатает, на меня даже голову не повернула, хотя я совершенно не таился, а в тишине опустевшего офиса шаги разносятся по всему этажу.

Подхожу ближе и вижу в её ухе гарнитуру, а она сама слегка дрыгает ногой в такт. Сразу захотелось сделать какую-нибудь мелкую пакость, типа резко схватить её за плечи, чтоб душа в пятки ушла, ухмыляюсь своим мыслям и направляюсь к ней, но она вдруг начинает тихо подпевать и я встаю, как вкопанный. Это не голос, а горный, мать её, хрусталь!

Не знаю, что удивило меня больше — её ангельский голосок или моя на него реакция. Нет, не встал (большое ему за это спасибо, я и так чувствую себя прыщавым подростком в магазине женского белья, пытающимся украдкой заглянуть за шторку в примерочной), но кишки свело, а по рукам пронеслись мурашки. Аж до костей пробрало, когда она взяла высокую ноту без напряга.

Вдруг резко замолкает, смотрит на наручные часы и вздыхает, ворча себе под нос:

— Ну и кому это нахрен надо? Многоуважаемой Жанне Валерьевне? Не всрался ей мой трудоголизм. Господину Соболеву? Тот вообще болт на всех клал, причём, буквально… — я пытаюсь не заржать, но она добивает, попутно вытаскивая наушники: — Буквально на меня.