Я хочу делать плохие вещи с тобой (СИ) - "Ksendagir" - Страница 53

— Джон, — Алекс заговорил первым, негромко, долго подбирая слова, — а ты когда-нибудь убивал человека?

— Да… Возможно.

— Возможно, говоришь… Понятно, — и от мысли, которая внезапно пришла ему в голову, стало страшно и сладко одновременно. Алекс отстранился, пряча лицо в руках, потому что боялся, что если сейчас взглянет на Джона, озвучит свою просьбу, что-то незримое между ними будет разрушено навсегда.

«Джон, если ты убьешь меня, моя душа не будет бродить? Даже если мне нужно покоиться с миром, почему так нелегко попросить тебя об этом».

Джон

Это чувство росло в Джоне с каждым днём все сильнее. Любовь, сводящая с ума и выбивающая землю из-под ног, любовь, вызывающая волнующий трепет в груди и зуд на кончиках пальцев от нестерпимого желания коснуться, дотронуться, скользнуть горячей рукой по бледной коже. Он хотел всегда быть рядом с Алексом, даже вот так, сидя на диване, пока голова любимого мужчины лежит на его бедре, и он, прикрыв глаза тихо дремлет, то проваливаясь в неглубокий сон, то тревожно снова распахивая дрожащие ресницы и пристально всматриваясь испуганным взглядом в лицо своего Пса, склонившегося над ним, как могучая и суровая гора — единственная существующая сила, способная защитить хозяина от всех бед этого мира. И методично гладить длинными пальцами его спутанные волосы, в очередной попытке успокоить Алекса, измученного душевными терзаниями и играми разума, который прочно пленён наваждением мести. Как бы он хотел хотя бы на мгновение узнать, о чём хозяин думает, залезть к нему в голову и прочесть все эти мучившие его мысли, а потом стереть ненужное и прогнившее чернотой, чтобы не отравляло больше. Но он не может. Единственное, что всё ещё оставалось в его силах — это быть рядом и неустанно следить за Алексом, чтобы случайно или же намеренно не наделал ошибок, которых потом уже не исправить.

— Я слышал, что ты разводишься, — голос Джона был теплым окутывающим бархатом — сосредоточение спокойствия, он действовал на Алекса лучше всякого успокоительного средства.

— Верно, — он пристально рассматривал стену напротив, тихо наслаждаясь этой близостью и черпая от Джона такие недостающие сейчас ему силы. — Мы аккуратно разведёмся. Моя жена заберет Томаса, и все дела будут закончены.

Джон задумался, с нежностью и беспокойством рассматривая бледное и измученное лицо Алекса. Значили ли его слова, что этого будет достаточно, и он сможет остановиться? Начиная с той самой сцены в его кабинете, они ни разу не поднимали тему завещания и того, что их, Джона и Алекса, ждет после развода четы Сато. В силах ли Пса остановить своего хозяина, если тот всё-таки не оставит своих мрачных мыслей о смерти?

— Тогда, — Джон замялся в нерешительности лишь на мгновение, потому как просить кого-то о таком ему раньше никогда не доводилось, — пожалуйста, встречайся со мной.

Это звучало почти как «Будь только моим» или «Я люблю тебя», но всё-таки Джон ходил по тонкому льду, а Алекс сейчас был слишком раним и уязвим, чтобы пугать его настолько откровенными признаниями. И он был прав, ограничившись только этой фразой, потому как глаза Алекса сразу же широко распахнулись от искреннего удивления, и мужчина тут же вскочил, мгновенно отстранившись от Джона и сев от него поодаль на тихо скрипнувший под ним диван.

— Что ты сказал…

— Я попросил тебя встречаться, — невозмутимо повторил Джон, с готовностью и свойственной только ему решимостью встретив направленный на него испытывающий и шокированный взгляд Алекса. Мужчина отвернулся, и упавшая на его глаза длинная чёлка скрыла выражение его глаз в тени, но Пёс успел заметить, как хозяин нахмурился, да и плотно сжатые губы в тонкую упрямую линию, говорили сами за себя. Услышанное Алексу было не по вкусу.

— Со мной, — уверенно добавил Джон и мягко улыбнулся. Он не намерен отступать и должен дать понять мужчине, которого так сильно любит, о всей серьёзности своих намерений. Это уже давно перестало быть игрой для них обоих, и пора было это признать.

— Если ты собираешься нести чушь, — Алекс поспешил увеличить разделяющее их расстояние и поднялся с дивана, всячески избегая поворачиваться в сторону Джона, дабы не видеть его глаза, — то возвращайся домой.

Но пальцы Пса уже стальным обручем сомкнулись на чужом запястье, ему ничего не стоило одним резким рывком притянуть ослабшего от болезни и стресса хозяина к себе и усадить его обратно на диван, при этом закидывая его ноги на своё бедро и удерживая их рукой.

— Потому что ты умрёшь… Поэтому ты отказываешься? — карие глаза потемнели, а волевое лицо, с присущей только ему надменной наглостью, стало в миг суровым и не на шутку серьёзным.

— …Джон, что ты делаешь? — в голубых глазах Алекса отчаянно плескался страх. Он боялся, и это чувствовалось даже на расстоянии, читалось по его бледному лицу, по нахмуренным бровям и тому, как он нервно закусывал нижнюю губу, всё ещё отводя взгляд куда-то в сторону и старясь не смотреть на своего Пса.

— Я испытал панический страх, когда ты потерял сознание в офисе, — он должен был это сказать, должен был признаться, потому что не скажи он это сейчас, и будет сожалеть об этом всю свою жизнь. — Я почти лишился рассудка, — рука скользнула вдоль бедра Алекса выше, трогательно нежно огладив его живот и поднявшись к груди, замирая как раз над самым сердцем, которое так сильно и часто билось, что Джон не смог этого не заметить.

— Прекрати…

— Вот почему я поспешил, — и это было правдой, ведь если бы у Джона было больше времени, он наверняка бы всё сделал по-другому. Дал бы Алексу время прийти в себя после развода, привыкнуть к этому новому для них чувству, когда они вместе, не торопя события, но времени у него нет.

— Это всё твоя вина, — Джон опустил взгляд на свою ладонь и тихо вздохнул, пока Алекс изумлённо таращился на него, полностью выбитый из колеи и не понимающий, как ему на всё это реагировать.

— Это, наверное, выглядит жалко. Но судя по тому, что я чувствую сейчас, касаясь тебя… как участилось твоё сердцебиение после моих слов… — Джон поднял полный страсти и желания взгляд на Алекса и потянулся к его губам за поцелуем, отчаянно желая сделать этого мужчину своим, — твой ответ, вероятно, «да».

Хотел ли он этого? Да. Был ли он когда-либо более откровенен с ним, чем сейчас? Нет. Алекс не оставил ему выбора, так же как и времени на долгие раздумья. И не привыкший говорить о своих чувствах Джон делал это сейчас так неумело, скомкано и сумбурно, хотя, скорее всего, всё это могло бы уместиться в одну только фразу «я люблю тебя», и её бы оказалось достаточно… при других обстоятельствах, быть может. Но сейчас эти три слова могли только сильнее напугать Алекса, и увеличить воображаемую пропасть между ними, построенную его же руками. Но вместо поцелуя в ответ Алекс демонстративно отворачивается и с силой отталкивает Джона от себя, поспешно высвобождаясь из его крепких объятий и убегая прочь.

— Не неси чушь.

Пёс проводит его спину пристальным и терпеливым взглядом, так же поднимаясь с дивана и медленными, но уверенными шагами подходя ближе к своему хозяину.

— Если ты собираешься встать у меня на пути, то мне с самого начала не нужен был такой Пёс, как ты, — не оборачиваясь, бросил ему Алекс, стараясь как можно сильнее уколоть ядовитыми словами. Но кожа его бойцовского Пса была слишком толстой, чтобы это хоть как-то могло его задеть.

— На этом всё, — и Алекс поторопился покинуть гостиную, направившись к лестнице, ведущей в хозяйскую спальню. Но нет. Даже, если он так сказал, это определённо точно не было «всё». Потому что Джон ещё не закончил бороться за него, за них, и он не перестанет пытаться. Он догоняет Алекса в каких-то пару шагов, крепко обхватывая его руками и вплотную прижимаясь грудью к его спине.

— Отпусти! — в таком положении, когда руки прижаты вдоль тела и скованы кольцом чужих объятий, Алексу становится трудно оказывать более решительное сопротивление, но он всё равно пытается отчаянно вырваться и сбросить с себя чужие руки. Вот только безуспешно.