Цемфелада (СИ) - Алексей Леус - Страница 23

— Я приложу все силы.

— А мы поможем. Сейчас, приводи себя в порядок, отдохни. Если к вечеру будешь в порядке, займёшься колыбелью. Я соберу всех не занятых высокоуровневых наёмников. С них ты сможешь много маны собрать.

Столица гудела словно улей. Тысячи людей направлялись к гильдии наёмников, посмотреть на новоявленное чудо: собор Цемфелады. Войти в него пока было нельзя, собор окружал отсвечивающей на солнце редкой золотой пылью, магический барьер, но над ним уже реяла громадная надпись золотом, заявляющая всему миру о том, в честь кого он был создан. Громаднейшее сооружение, в два раза выше любого храма, само по себе являющееся предметом искусства, с мозаичными витражами, колоннами, статуями, росписью, лепниной, вызывало в окружающих восхищение и трепет. Тысячи людей шептались о том, что в мире вот-вот появится новая богиня и даже ходили слухи, что она станет главной среди богов.

И слухи эти ходили не только среди людей. Посещая храмы своих покровителей, люди нет-нет, да и сравнивали их с собором богини солнца, и мысли эти мгновенно попадали к божествам. Некоторые от них отмахивались, не придавая значения ещё одному божеству, другие с любопытством отправлялись посмотреть на собор, кто порадоваться, кто позавидовать, а кто просто оценить красоту. Но были и такие, кто воспринял маленькую Цемфеладу как угрозу.

Бархгтол, бог разложения, тлена, гниения, страданий и чумы с неприязнью рассматривал из своего чертога великолепный собор ещё находящейся в колыбели Цемфелады. Ему не нравились его не тронутые временем и тленом колонны из самого редкого в мире туманного мрамора, который в любом объёме был всегда полупрозрачен ровно на четверть, чем и заслужил своё название. Ему были неприятны эти новенькие ступеньки, изумительной работы статуи и безупречные сцены молящихся солнцу людей, наслаждающихся его теплом и светом животных, изображения бескрайних полей пшеницы и жестоких битв с тьмой и всякой гнилью.

— Не нравится мне эта девочка, — сказал он лежащей на его коленях огромной крысе, — ох, не нравится. Мало нам было этой мерзкой, вечно сияющей Аины и радостной наивной дурочки Иноды, теперь ещё Цемфелада объявилась. Богиня солнца!

Крыса потянулась и спрыгнув с колен Бархгтола обернулась крысючкой, ростом со среднестатистического человека, почти человеческим телом, крысиным хвостом и вытянутой зубастой мордочкой со злыми глазами-бусинками.

— Ходят слухи, хозяин, что она собирается возглавить все пантеоны, сделав золотой пантеон самым старшим.

— Я слышал эти разговоры. Глупые разговоры. Желание такое у неё, может быть и есть, только вот привести оно может только к одному — к войне между богами. Красные и сами хотят стать во главе всех пантеонов, синим на всех наплевать, они не пойдут ни под чью пяту. С белыми всё ещё веселее, они не могут даже друг с другом договориться! Среди них же половина идиоты. Не говоря уже о нас. Представляешь, как Жор, эта бесчеловечная свинья, склоняется перед девчонкой? Ха!

— Или Алтхеста, богиня ненависти и мести.

— О, эта злобная тварь вообще неуправляемая, даже на своих кидается. Или тот же Неркехт. Хотел бы я посмотреть, как она с богом мёртвых договорится.

— Он страшный, я его боюсь, — щёлкнула зубами Аканта, как звали полукрысу.

— Его все боятся. Никогда не знаешь, что у него на уме.

— Выходит, эта богиня солнца нам и не интересна совсем?

— Сама Цемфелада пока никто и звать её никак, а вот тот, кто её в этот мир привёл, вот на него я бы посмотрел… Для воплощения божества необходим не только чётко сформированный культ, но и труд нескольких поколений людей. Их жизненная сила, их мана, фактически, части их душ должны напитать божественную сущность и собрать её из сложившегося культа этого божества. Само по себе божество существует и без людей, но является лишь явлением этого мира.

— Я правильно поняла, одному человеку подобное не по силам?

— Это должен быть не просто человек, а носитель сформированного культа. В данном случае, солнца. Для подобного пришлось бы прожить жизнь, посвящённую этому божеству и не одну. Мир огромен, сотни, если не тысячи явлений ускользают от глаз и понимания одного человека. Необходим труд тысяч людей, столкнувшихся со всеми божественными проявлениями и кропотливый труд жрецов, собирающих личность своего божества по крупицам, вычленяя лишь присущие ему черты. Есть ещё одно непонятное мне явление.

— Должно быть это что-то значительное раз заинтересовало даже тебя.

— Очень значительное! Кто-то буквально вырвал ману над Иретиром, опустошив целую область, а потом таким же образом обокрал её жителей.

— Думаешь, это тот человек, который воплощает Цемфеладу?

— И это очень непростой человек. Он либо сам должен обладать божественной силой, либо ему помогает его покровитель, либо он умудрился изучить язык сотворения и наглым образом обокрал своего покровителя.

— Всё вместе не может быть одним человеком. Ни одному человеку не хватит на подобное даже самой длинной жизни, ведь так?

— Да. Ты всё правильно понимаешь. Нам надо найти это существо, человека, божество, кем бы он ни был. Плевать на девчонку, она сродни младенцу и пока не опасна. Если кто-то обладает подобной силой, даже если он обворовал своего покровителя, мы должны о нём знать. Не известно, что ещё может натворить эта сущность.

— Если всё так… Бархгтол! Ведь сам Привратник явился пред смертными! Он не наказал эту сущность, а помог построить целый собор!

— Да. Привратник не мог не среагировать на подобное и он пришёл. И всё это для меня загадка. Как здесь замешан покровитель и кто он, какое божество? Кто этот могущественный неизвестный и где он скрывался до сих пор? С какой целью и почему именно сейчас воплощают весьма воинственное в будущем божество? Цемфелада, это тебе не тихая милашка Сеприда. В будущем, если она выживет, сам Стэз признает её равной.

— Она может стать такой сильной?

— Она СОЛНЦЕ, глупая ты крыса! Люди не просто так её боялись до трясучки, ещё на заре времён. Даже Аину создали, лишь бы Цемфеладу не воплощать. Но, прошли тысячи лет, и кто-то решил, что её время настало.

— Так может быть её следует убить прямо сейчас? Пока она мелкая, может даже я справлюсь?

— Даже ты справишься. Только сейчас это невозможно. В собор ни люди, ни боги войти не могут до воплощения богини. Туда может войти только одна сущность — её создатель. Именно он нас и интересует. Без него юная Цемфелада угрозы пока не представляет. Будет сидеть себе в своём соборе, сотни лет собирая паству.

— А когда соберёт?

— Получит по пятой точке от Стэза и успокоится. Или Стэз получит и тогда начнётся война.

— А если мы не сможем их разлучить?

— Ты меня не слушала? Тот, кто способен на всё вышеперечисленное, если захочет, в считанные месяцы превратит Цемфеладу в очень грозное оружие. Если его цель всё же некое доминирование над остальными пантеонами, то нас ждёт кровавая и очень долгая война богов за интересы какой-то третьей стороны, о которой я пока ничего не знаю.

— Мамочка моя крыска, что же делать?

— Отправляйся в Иретир. Найди мне это существо, кем бы оно ни было. По возможности, узнай его планы. Можешь задействовать все подвластные нам в столице силы, я даю тебе своё разрешение.

— А если я смогу его убить?

— Сомневаюсь. Если поймёшь, что опасность слишком велика — не лезь на рожон, будь умной крыской, а не мёртвой тушкой.

— Да, господин!

Тэла в это время обдумывала свой разговор с Привратником. В Иретирии назревала гражданская война. Сторонников, и у короля, и у принцессы, хватало. У короля их было больше, но его не поддерживала гильдия торговцев. Торговцы могли нанести королю серьёзный экономический ущерб, но по факту, это только осложняло бы положение народа. Конечно же, ни одно божество не собиралось в это вмешиваться. Да и не могли они особо вмешаться если речь идёт о жителях одного государства. Если бы на королевство людей напали толпы нежити, белые божества запросто могли влезть в войну, как и наоборот. В случае серьёзной угрозы ордам нежити, тёмные божества не останутся в стороне и выйдут в поле, навалять всем и вся.