Леха и зомби. Трилогия (СИ) - Крынов Макс - Страница 96

– Они не дадут столько продуктов, сколько требуется для прокорма двух сотен людей, – Но я попробую смотаться до Тандема и посмотреть, что там случилось с продуктами.

А заодно выясню, там ли некроголемы. Людей они неплохо покрошили, теперь самое время забиться в угол и переварить добытое.

– Отличная идея! Если продукты рядом с комплексом, только ты их найти и сможешь. А я пока патрули удвою и поговорю с Сергеичем.

Святослав бодрой рысью двинулся инструктировать дежурных, я же обратил внимание, как девушка – подросток спросила женщину, которая хлопотала возле пришедших:

– Тётенька, скажите, у вас есть еда?

На этот вопрос синхронно обернулись человек пятьдесят.

Вот и триггер подоспел, подумал я, но ошибся – Тандемовцы не стали развивать тему, только пожирали взглядом кашу, которую вынесла сердобольная женщина.

Тишину разрезал короткий грохот автомата. Я обернулся на звук, и телекинезом ощутил на крыше бойца, который выпустил очередь в три патрона, а теперь всматривался в прицел. Тандемовцы заголосили, я же взлетел до часового, подтянул к себе ятаганы и спросил о причине стрельбы.

– Показалось, что вон там, – кивнул он на кусты, – Мертвяк мелькнул. Я слышал разговоры с пришедшими, вот и занервничал…

Хорошо, что я принес ящики с боеприпасами – теперь бойцы могут не экономить патроны, и стрелять в собственные глюки. Действительно хорошо – пусть лучше выстрелит, чем думает, померещилось ему, или нет, и пропустит удачный момент для стрельбы.

– Слетаю, посмотрю, – предупредил я.

В пределах телекинеза я ничего не ощущал, но автоматчик не выглядел паникером.

Я снизился, на всякий случай перехватил спусковой крючок автомата, и осмотрел указанное место. Ничего подозрительного не увидел. Пара отстреленных веточек болтается на кусочках коры, в почве застряли пули… А вот капли чего‑то мерзкопахнущего меня не порадовали, как и чуть заметные следы. Видимо, кто‑то здесь все же стоял.

– Никого! – крикнул я автоматчику. Но народ все‑равно расскажет, что стреляли не зря, мертвецов была куча, причем те самые, которые преследовали тандемовцев. Возможно, найдутся люди, которые будут утвержать, что сами видели нападавших некроголемов.

Сразу лететь к Тандему я не стал: нашел свободное место на скамейке, присел и открыл меню характеристик. Вчера вечером я так и не удосужился взять навык – прикидывал, кто рассержен на меня настолько, что удосужился воткнуть в линолеум иглы, как могли попасть в квартиру, как не допустить такого впредь… В общем, загрузился настолько, что про выбор навыка забыл. А с утра было не до того – когда на весь двор верещит клаксон, о запланированных делах думаешь в последнюю очередь.

Я открыл список предлагаемых способностей. Из общего списка исчез призрачный клинок, добавилась пара малоинтересующих меня навыков, типа стрельбы из лука и владения копьем. Придется брать адаптацию телекинеза, которую я как‑то променял на иммунитет от способностей.

– Снимается ограничение воздействия на живых и псевдоживых существ. 

Я выбрал способность и замер, прислушиваясь к происходящим изменениям.

Непривычно было ощутить вокруг себя разом несколько сотен человек. Если раньше я воспринимал людей больше как оболочку в одежде, то теперь я почувствовал каждого человека. Движение крови по венам, биение сердец, сокращения всех существующих в организме мышц. Ощутил ближайших людей до пломбы, до последнего шрама. Я мог сказать, кому из присутствующих удаляли аппендицит, у кого камни в почках, у кого гемморой и кто сегодня завтракал.

Я смотрел на движения всех этих людей, и недоумевал, как я неделю назад пытался скопировать движения людей на фигуру из воды? У человека больше шестисот мышц, больше двухсот костей, все находится в сложнейшей взаимосвязи, и вместе с тем синергично. А там я просто кукловодил. Даже вспоминать неприятно.

В первый день существования системы я взял себе навык "телекинез". Тогда я понял, что могу управлять одним предметом. Если это была подушка, я мог мысленным усилием смять ее. Если была денежная купюра – мог разорвать. Пока купюра не делилась на две одинаковые части, я мог управлять ею, как только купюра рвалась на две части, телекинез автоматически сосредотачивался на той, которая больше. С тех пор прошла куча времени, мой телекинез дважды эволюционировал, и теперь я знал, что смогу сосредоточиться на сердце человека и раздавить его усилием воли. А если захочу, могу объять весь организм человека. Могу зафиксировать его кости и большинство мышц, и человек будет ощущать себя парализованным. Могу перехватить управление его мышцами, и тело будет ходить, дышать и разговаривать, хотя сознание человека будет в ужасе от происходящего. Это не тот тонкий контроль, от которого отказалась Инга, это грубый перехват управления, но все же мои возможности сегодня существенно возросли. Знали бы окружающие люди, что их убийство займет не больше тридцати секунд, наверное, бежали бы от меня, как наскипидаренные. Впрочем, я и до снятия ограничения мог убить всех присутствующих.

Я перестал нахваливать свой новый навык, вытянул телекинезом из квартиры ковер и уселся на него. Тандемовцы дружно ахнули, когда я взмыл вверх. Ковер постепенно набирал высоту, пока не достиг облаков – небо затянула мелкая водяная взвесь. Я впервые влетел в облака, в мерзкое водяное марево, что в несколько раз плотнее и холоднее тумана, и выругался – одежда быстро потемнела, напиталась влагой. Зато в облаках меня не обнаружат, и выстрелом достанут разве что при взлёте или снижении.

Я отогнал грустные мысли и рванул в сторону Тандема. Сразу вылезла проблема перемещения в тучах: вода собиралась на лице. Я дышал, заслонив рот ладонью, по которой безостановочно катились крупные капли. Глаза закрыл – в тучах всё равно ничего не видно. Несколько раз я наблюдал в зоне телекинеза каких‑то птиц – кроме как наблюдать за ними, развлекаться мне было нечем. Я обтекал, выжидая, когда миниатюрный указатель на вкладке системной карты пересечёт Казанку.

Один раз я вынырнул из облаков, но сразу набрал высоту – паранойя не дремала.

Наконец я пролетел над рекой, но не остановился, а преодолел еще триста метров, и только затем немного снизился – не хотелось спускаться из туч рядом с Казанкой, на радость Тритерия. Я присмотрелся с высоты к мосту над рекой – там действительно имелась разодранная в клочья одежда, а крови было столько, что пятно смоет разве что сильный и затяжной ливень. Раньше кровь с асфальта смывали клининговые службы или пожарные, теперь только дождь.

Тандем отличался от того, что я видел меньше недели назад: выбитые стекла, окровавленный асфальт перед зданием, усеянный пакетами с продуктами – всего этого я раньше здесь не наблюдал. Можно было забрать пакеты и доставить их в Карбышево, сыграв в дурачка, мол, "больше не было", но я все‑таки искал склад спизженных продуктов, а не несколько десятков пакетов.

Я облетел торговый комплекс, но не обнаружил ни продуктов, ни скелетов пропавших людей. Значит, все это спрятано рядом. Если бы я был поводырем, втихую забирающим по пять человек, я сидел бы поблизости от Тандема, чтобы далеко не бегать, когда закончится мясо. В идеале – в самом торговом центре, но повторюсь – костей я не нашел.

Конечно, можно посетить здание в поисках оставленной в спешке еды, полюбовался на пожухлые кочаны капусты, засохшие стебельки лука и вздувшиеся пакеты с варениками, сырниками и прочим, но дышать вонью прокисшего теста я почему‑то не хотел.

Торговый центр "Авеню" рядом с Тандемом смотрелся скромненько. Я помнил его по досистемным временам: светлые тона, хорошее освещение, магазин спортивного питания "Хот Енот", где я однажды купил банку протеина и витамины. Теперь же здание малость утратило привлекательность: сумрак, вонь гниющих тандемовцев. В полумраке гора из человеческих голов смотрелось особенно зловеще. Черепушки в потеках крови, с ошметками мяса, но кто‑то потратил достаточно времени, чтобы составить из них аккуратную пирамиду.