Леха и зомби. Трилогия (СИ) - Крынов Макс - Страница 95

Дезертиры? Двадцать килограмм гречки в рюкзак, банок тридцать всяких консервов в другой, и недели три пятерка проживет на крупе, а за это время придумает, где достать еще еду.

– Если бы продукты не пропали, мы бы смогли выжить, приспособиться, – начал зачем‑то оправдываться Виктор, – Провизии было несколько сотен килограмм, нам бы надолго хватило. Никто из людей не смог бы вынести со складов такое огромное количество еды за несколько часов.

Я бы смог. Даже не за часы, а за несколько минут.

– Мы пришли к выводу, что нас выживают из торгового комплекса, и решили уйти сами, добровольно, – ну да, добровольно, конечно. Люди исчезают, продуктов нет, поэтому мы добровольно уходим. Сами. – Мы не хотели быть обузой. Каждый из нас нес с собой еду – мы собрали последние продукты, распределили по пакетам и сумкам, и решили попытать счастья по другую сторону реки. Это оказалось ошибкой…

Голос мужчины дрогнул. Колосов подождал не меньше десяти секунд, затем продолжил:

– Едва мы вышли из торгового комплекса, следом за нами выскочили твари с мечами вместо рук. Ни о каком сопротивлении и продуманном отступлении речи не шло, мы рванулись от монстров. Большинство людей помнили, куда бежать, остальные сворачивали на боковые улицы… Боже, пусть хотя бы половина из них будет жива!

Я бы на такое не надеялся. На месте поводыря, который наверняка управлял скоростными некроголемами, я бы следом за сбежавшими отправлял одного мертвеца – на убийство толпы людей, не имеющих никаких навыков, некроголем вряд ли потратит больше минуты. Настало время, когда простые люди, даже будь их несколько тысяч, ничего не могут сделать прокачанным мертвецам.

– Из Тандема вышли тысяча семьсот двадцать человек – некоторые дезертировали раньше…

В условиях, когда на тандемовцев охотятся некроголемы, а люди исчезают по пять человек за раз, я не назову дезертирством бегство с утопающего корабля. Я считаю, что презрительно сплевывают про "крысы с корабля бегут" только те, у кого нет возможности или желания рвануть следом за бегущими. Не понимаю, в чем плох человек, который эвакуируется с тонущего корабля? У судна задача – быть транспортом, как у той же лошади или автомобиля. Если корабль не вывез, в боку огромная пробоина, или капитан тронулся и направил судно на рифы, то покинуть тонущий транспорт – очень даже трезвая идея.

– Сейчас нас осталось всего двести три человека. Большинство погибло на мосту – я бежал в числе первых…

Ни капли не сомневаюсь. Виктор изменился внешне – нарастил мясцо, да и выглядел спортивнее. Самое то, чтобы лидировать в некрозабегах, зачем помогать отстающим, или отбивать атаки мертвецов?

– …и когда первые люди перешли реку, основную толпу, бегущую сзади, разом сплющило. Из воды полезли ферраиды: выжившим пришлось пробиваться с боем. Там я и заработал свой двенадцатый уровень, взял навык и использовал системные кольца. Мы оторвались от некроголемов – никто из тварей не пошел за нами по мосту. Мы колотились в двери квартир, пытались узнать, где ближайшее поселение. Нам открыл старичок – нулевка, и объяснил, как добраться до ближайшего поселения – Весты. Там нас принимать не захотели, благо, дали провести ночь под стенами. Мы вышли из Тандема, желая найти убежище надежнее, сейчас же я прошу: дайте нам хотя бы отдохнуть в безопасности! Среди нас женщины, подростки…

Я обернулся на Святослава, который скромно стоял в стороне, будто к нему вопрос не относился. Не‑ет, давать добро тандемовцам я не стану – для этого есть уполномоченное лицо. И так уже Гига маячит поблизости, всей своей старой мордой выражая возмущение, мол, почему с пришедшими говорит телекинетик?

Молчание не затянулось: Святослав выступил вперёд, расправил плечи.

– Разумеется, мы дадим вам необходимое на отдых время. И убежище тоже постараемся предоставить. Мы тоже люди, и уничтожать вас здесь не посмеет ни один монстр!

Жильцы Карбышево поддержали Святослава одобрительным выкриками.

Как по мне, Веста сделала отличный ход, отправив тандемовцев к нам. Во‑первых, избавилась от огромной толпы, просто ткнув пальцем в нашу сторону – там помогут. Во‑вторых, навесила на Святослава ярмо в количестве двух сотен человек. Думаю, это первая санкция поселению из‑за меня: если бы Святослав отказал в отдыхе и защите, его бы заклевали свои же: "последним людям из тандема даже убежища не предоставил", "отправил уставших и голодных людей на верную смерть".

Тандемовцы потекли мимо нас: беженцы наперебой благодарили расписного, но несколько "спасибов" досталось и мне.

Люди расположились по внешнюю сторону рва: на лавочках, стульях, на газоне. Я наблюдал за толпой.

На лицах людей читалось облегчение от передышки, страх и тоска отступали, сменялись положительными эмоциями. Когда я путешествовал по Тандему, эти самые люди казались мне сонными, безынициативными, вялыми, а теперь будто взбодрились, переосмыслили жизнь. Жажда жизни помогла этим тандемовцам в числе первых преодолеть мост и прорваться через ферраидов. Сейчас грязные, потрепанные люди осматривались вокруг, и завистливо осматривали парящие в воздухе ятаганы и сытых жителей поселения. Мужчины бросали вожделеющие взгляды на чистых, ухоженных женщин Карбышево. Выживание и превозмогание тандемовцев не закончилось вчерашним забегом. Новые установки, которые людям привили некроголемы, а закрепил Тритерий с компанией, будут только укореняться. Меня забавляет, что сытые карбышевцы не понимают, что происходит: толпа у дома – не "несчастные бедняжки", а прошедшие через ужас и бегство от смерти люди, у которых нет никаких ресурсов. Не потому ли Святослав вначале разговора отошел в сторону, надеясь, что безопасность тандемовцам пообещаю я?

Расписной стоял посреди толпы и заливался, как прожженный мэр города перед новыми выборами. Я прислушался.

– К дому никто не подойдет незамеченным, наши часовые следят за окрестностями. Вам абсолютно ничего не угрожает! Если хотите, можете обосноваться в доме через дорогу. В нем почти нет жильцов, но мебель на месте, а двери в квартирах целые – мы вскрывали их через балконы.

От переселенцев по‑прежнему говорил Колосов:

– Мы обязательно сделаем, как вы и сказали, но прежде отдохнем. Если вы не против, мы посидим рядом с вашим домом, под прикрытием вооруженных часовых. Я правильно понимаю, на том доме часовых нет?

Святослав только развел руками.

– Мы выделим вам оружие, чтобы вы сами могли обороняться.

Надеюсь, не больше пары автоматов и нескольких рожков к ним. Хотя Святослав беженцам лишнего не выдаст. Скорее Гига станет со мной вежлив, чем расписной расщедрится для кого‑то кроме карбышевцев.

Я по просьбе Святослава вытянул во двор две ванны и наполнил водой. Тандемовцы сгрудились вокруг емкостей, смывая грязь.

– А стиральные машинки у вас есть? – спросил кто‑то из беженцев.

– Конечно, – улыбнулся Святослав, – Снимайте грязную одежду. До вечера все постираем.

Тандемовцы скинули куртки, кофты. Какие‑то сердобольные женщины подхватили грязную одежду в охапки и унесли.

Я заметил капли крови на лицах и руках пришедших подростков. Выжившие юноши и девушки напоминали Дамира: я легко представлял, как любой из этих маленьких людей возникает за спинами солдат и проводит пальцем по горлу, вопросительно глядя мне в глаза. Из каждого со временем мог получиться настоящий солдат нового мира. Возможно, и получится.

– Леха, отойдем? – спросил Святослав. Я кивнул и следом за татуированным отошёл ровно настолько, чтобы нас не слышали.

– Что думаешь? – спросил я.

– Это пиздец! – тихо, но эмоционально выдохнул Святослав, – Нам нечем кормить такую толпу! У нас заканчиваются свои продукты, а если мы начнем кормить еще две сотни человек, все графики улетят в очко! Нам срочно нужно достать где‑то еду!

– Так не корми их, – пожал я плечами, – Они только убежище просили.

– Ты не представляешь, что тут вскоре начнется, – Святослав минуту метался из стороны в сторону, затем остановился, закурил, – Помню, ты говорил с деревенскими. Есть возможность обменять у них еду на то же топливо, или что‑нибудь другое с города: технику, патроны?