Последнее сияние света (СИ) - Воронков Влад - Страница 27

Старший, Святослав, с каждым днем становился все более и более хмурым. Со временем начал огрызаться с матерью, скандалил с прислугой и занялся темной магией. Единственные, с кем он никогда не конфликтовал — его братья. Катерина не понимала, как им это удается, однако у них спрашивать этот секрет не решалась, боялась, что разрушит последнее, что осталось от старшего хорошего. Несмотря на это, Святослав начал неплохо зарабатывать, предсказывая судьбы другим. Он мог дословно пересказать всю историю человека и с точностью до минуты определить, что произойдет. И хотя люди его боялись, любопытство узнать свое будущее все равно брало верх над разумом.

Средний, Кирилл, был полной противоположностью Святослава. В отличие от старшего брата, средний обладал даром исцеления. Он не отказывал никому, для него статус человека был лишь формальностью. Кирилл не боялся браться за самые тяжелые случаи, и когда казалось, что человек должен был уже попрощаться с жизнью — молодой человек фактически возрождал его, дарил второй шанс. Ходили слухи, что его руки во время исцеления сияли столь ярко, что невозможно было смотреть. В то время, когда Святослава проклинали, Кирилла наоборот боготворили. Многие не понимали, как эти две противоположности не просто находят компромисс, в принципе не конфликтуют друг с другом.

Младший, Иван, был самым развитым из братьев. Он был одним из представителей тех исключений, кто, в силу своего тяжелого характера, умудрился избежать всех дуэлей простой дискуссией. Пара аргументов — и оппонент каялся в своей неправоте. Но это было лишь то, что видели остальные. Однажды Катерина вошла в его комнату и увидела, что все вещи, находившиеся в комнате, буквально перемещались по воздуху. Испугавшись, она позвала священника, однако даже после его посещений вещи продолжали летать.

— Иванушка. — она обратилась к младшему. — Это ведь ты?

— Да, матушка. — спокойно ответил он. — Не бойтесь, я никому не расскажу про это.

Катерина чувствовала, что это только начало. Девушка не хотела признавать этого, однако с каждым днем она чувствовала приближение беды. Не могут сразу трое сыновей обладать такими дарами. И она вспомнила о проклятии. «Твои сыновья погибнут». Она начала себя тешить, что он не уточнил, кто именно из ее дорогих детей в скором времени расстанется с жизнью, и, значит, наследник у нее все-таки будет. Но сердце продолжало изливаться кровью, ведь она мечтала увидеть внуков от всех них.

Прошло десять лет. Жизнь кипела ключом, сыновья один за другим женились. Дело было зимой, во время празднования пасхи, люди радовались празднику, никто не ожидал ничего плохого.

Братья собирались со своими избранницами на сожжение масленицы, когда Святослав увидел, что Иван надел его шарф. Казалось бы, такая мелочь, однако старший брат был из тех людей, кто на дух не переносил, когда трогали его вещи без спроса.

— Как ты посмел взять мой шарф? — воскликнул он и притянул Ивана.

— Что-то не так? — удивился младший, не ожидавший столь бурной реакции.

— Я спрашиваю, почему ты взял мой шарф?

— Я думал, он тебе не нужен…

— Ты думал? — взревел Святослав и оттолкнул Ивана, и последний упал на пол.

— Святослав, хватит! — воскликнул Кирилл, но брат зло посмотрел на него.

— Не лезь не в свое дело, когда не просят. — огрызнулся он, и Кирилл увидел, что глаза Святослава почернели. — Строишь из себя святого, хотя сам далеко от меня не ушел. Или ты думал, что твои шаманские причуды от Всевышнего?

— Ты не тронешь его, дьявол! — крикнул он и бросился на него. Святослав зарычал, и Иван увидел, как вокруг старшего брата начала образовываться темная пелена.

— Кирилл, не надо! — крикнул Иван, но было уже поздно: тьма окутала их обоих. Младший пытался найти выход, однако все, что он бросал в темный участок, летело обратно в него. И, в какой-то момент, он увидел, как сквозь тьму просвечивается луч света. Света, каким сияли руки Кирилла. За какой-то миг комната разделилась на непроглядную тьму и режущий глаза свет, будто две противоположности столкнулись друг с другом…

Дальше Иван не помнил. Когда он очнулся, перед его взором открылась картина: полуразрушенный дом, в разных концах которого лежали его братья. Подойдя к ним, он понял, что Святослав и Кирилл были мертвы. Средний брат пожертвовал собой ради спасения младшего. Свет против тьмы. Иван сел на колени, и слезы полились из его глаз. Через некоторое время он понял, что кто-то положил ему руку на плечо. Обернувшись, он увидел свою мать.

— Прости меня. — прошептала она. — Я должна была сразу вам все рассказать.

— О чем Вы говорите? — непонимающе покачал головой Иван. — Что Вы должны были рассказать?

— Наша семья проклята. Их смерть — лишь подтверждение того, что проклятье Крестовоздвиженских — не просто сказка.

— Прошу, расскажите.

И Катерина раскаялась. Она рассказала все, что знала, и Иван, понимающе кивнув, больше не выходил из дома. Говорят, что он сам отреставрировал дом без чьей-либо помощи, используя свой дар. С тех пор это проклятие передается по наследству.

— Значит, мы…

— Далекие родственники.

— Значит, у нас один предок?

— Можно и так сказать, но это именно то, что я узнал из личных дел Хорона. Полагаю, твоя мать относилась к этому роду, от нее все и пошло. Вот только странно одно…

— О чем ты?

— Ее личность была стерта из всех источников информации. Как раз после того, как Хорон узнал эту злосчастную историю, она просто перестала существовать. Но кое-что я смог выяснить, и тебе придется смириться с этим фактом: твоя мать не умерла во время родов, она была жестоко убита.

Отряд теней вместе с Зигмундом и Артемом, входя в парк, первым делом заметили огромное количество темных мест. Казалось, что уже наступили сумерки, хотя часы утверждали, что сейчас только обеденное время. Богдан огляделся в поисках того, кто несколько лет назад покинул их. Перед его глазами стоял образ Аристарха, однако как это часто происходит, под влиянием времени он расплывался, и парень не знал, стоит ли ему верить.

Они с Аристархом познакомились, когда ему было шестнадцать. Ари был лидером их команды, и оно понятно: подчинение тени — одна из самых могущественных сил, которую боятся все, даже владельцы. Никто не знает, когда она выйдет из-под контроля и чем все в конечном итоге обернется. Однако Богдан не обращал на это внимания: будто нарочно, Ари был жизнерадостным и добрым парнем, хотя на людях всегда ходил с каменным лицом. Первое время Богдан терпел, пытался сам понять логику столь странного поведения, но когда все аргументы были использованы и не подтверждены, он решился.

— Ари. — парень повернулся в сторону друга. — Я давно хотел тебя спросить…

— О чем же? — улыбнулся Аристарх открытой улыбкой.

— Почему на людях ты совершенно другой?

Улыбка с лица парня спала, он отвернулся и продолжил заниматься бумагами.

— Потому что так я не потеряю себя.

— Что ты имеешь в виду? — удивился Богдан.

— Ты прекрасно знаешь, как к нам относятся. — вздохнул он. — Для Ньюрела мы пешки, мусор, который не жалко выбросить. И если ты примешь это как данное — назад пути уже не будет. Тот, кем ты сейчас являешься, исчезнет, и останется пустая оболочка, кукла, следующая исключительно приказам. А я не хочу быть таким.

— Но ведь можно быть собой…

— Ты не понимаешь. — Ари снова улыбнулся. — Посмотри на того же Ники. Что ты о нем скажешь?

— Замкнутый интроверт. — пожал плечами Богдан. — Пожалуй, это все.

— А знаешь почему?

— Почему?

— Потому что это его маска. В отличие от меня, он научился скрывать свою истинную сущность настолько хорошо, что, фактически, может делать все что угодно под предлогом самого исполнительного сотрудника. А теперь посмотри на Зигмунда.

— Кого?

— Повелителя молний.

— Их в Ньюреле как минимум десять. — Богдан поднял одну бровь.