Последнее сияние света (СИ) - Воронков Влад - Страница 26

Первое время он закрывал глаза или вовсе уходил из комнаты наблюдателей, спрятанных за зеркалами — сил смотреть на муки людей у него не было. Он искренне сопереживал, чувствовал их боль, временами слезы сами лились из его глаз, как бы хладнокровно он не смотрел.

— Я Вас прекрасно понимаю. — однажды к нему обратился один из исследователей. — Это выглядит ужасно. Но мы делаем это ради других, таких нелюдей, как они, не должно быть в нашем обществе.

— Но они люди. — отрицательно покачал головой директор. — Пусть немного другие, но они такие же, как и мы. Какое мы имеем право…

— Они нелюди и точка. — он серьезно посмотрел на молодого директора. — Если Вы не в силах справиться — мы подадим заявление на смену начальства.

Хорон согласно кивнул и вышел. Терять должность он не хотел, и впервые улыбнулся за несколько месяцев. Ученый ненароком подсказал ему способ справляться с собой. Нелюди. Если он будет так к ним относиться — то сможет сохранять хладнокровие несмотря ни на что.

Со временем испытание превратилось в мировоззрение. Никогда не обладавший силой, Хорон сначала презирал подопытных, позже смотрел на их муки скептически. Это продолжалось до тех пор, пока жизнь не решила поставить его на место — Хорон стал отцом. И хотя казалось, что все замечательно, сотрудники искренне поздравляли директора и его жену с пополнением, сам он прекрасно понимал, что все далеко не так просто, как кажется. Интуиция буквально разрывала его своими предсказаниями о том, что с сыном будут огромные проблемы. И она оказалась права: ребенок обладал невероятными способностями. Когда Хорон узнал о том, что сделал его сын — он осознал, что тот хрупкий мир, который он старательно поддерживал последнее время, не просто трещит, он разрушается, неумолимо уходя под землю…

— Господин Хорон, двое из них вернулись.

— Впусти. — бросил он и отключился. Ники… Неужели он знает? Или же он просто чувствует?.. Директор отвернулся к окну и посмотрел на пейзаж города. Что-то есть в нем манящее, и, временами, он завидовал Нику, потому что последний мог смотреть на город с высоты птичьего полета.

— Я так понял, Ники с вами нет. — бросил он, когда услышал звук открывающихся дверей.

— Он не придет. — ответил Зигмунд.

— Опять начинаешь?

— Что начинаю? Я просто сказал…

— Почему он не пришел? — перебил его директор.

— Может, потому, что ты слишком много от него скрывал?

Все трое резко обернулись.

— Ты? — поразился Зигмунд.

— А ты думал, откуда я столько о вас знаю. — ухмыльнулась девушка. — В любом случае, Хорон, Ники не вернется до тех пор, пока не узнает от Аристарха все, что ему надо.

— Что ты здесь делаешь?

— Пришла в гости. — пожала плечами Инна. — Ты против?

— У нас важный разговор.

— О том, что ты снова упустил Ника? — ухмыльнулась она. — По-моему, этот вопрос уже давно лидирует у тебя.

— Что здесь происходит? — не выдержал Артем. — Давно ты здесь работаешь? Почему вы так опасаетесь Аристарха и печетесь над Ником?

— Поверь, Артем. — улыбнулась она. — Хорон очень многое от вас скрывает.

— Может, мне выйти? — огрызнулся мужчина.

— Лучше реши вопрос о возвращении парня. — ухмыльнулся Зигмунд.

— Надо атаковать во время их встречи. Думаю, что-нибудь да получится. И стереть Нику память…

— Снова? — Инна закатила глаза.

— Во сколько встреча? — спросил директор.

— В полдень завтра. В парке Горького. — ответил Артем.

— Отлично. Вы должны напасть на них…

— Ты понятия не имеешь, что мы видели! — воскликнул Зигмунд. — Мы не справимся!

— Именно по этой причине вы будете не одни. — директор улыбнулся и позвонил Марии. — Пригласи отряд теней.

— Я не буду драться с ними бок о бок. — возразил Зигмунд.

— Ты можешь попробовать справиться с Аристархом один. — пожал плечами Хорон. — Но я ответственность за твою смерть нести не буду. А теперь либо выполняешь мои приказы, либо испробуешь на себе испепеление разума. Усвоил?

Зигмунд зло посмотрел на мужчину.

— Я не слышу.

— Как пожелаете. — холодно ответил парень и вышел из кабинета.

Парк Горького, пожалуй, является одним из тех редких мест, которое не подверглось изменениям. Единственное, что Правительство сделало, — небольшую реконструкцию фонтана и пересадка некоторых растений. И, видимо, это и стало главной фишкой парка: количество посетителей увеличилось в разы, взрослые с энтузиазмом рассказывают детям о том, как гуляли в этом парке в их возрасте. Место не просто давало людям возможность поностальгировать, оно возрождало воспоминания, которые, казалось, уже давно канули в небытие памяти.

Ники шел мимо фонтана. Он ни разу не был в этом месте, хотя много о нем слышал. Говорят, это место популярно у молодежи, и слухи оказались правдивы: всюду то и дело попадались молодые пары.

— Всегда любил это место. — услышал Ник позади себя.

— Ты часто здесь был?

— Все свободное время. Единственное место, где практически нет теней, а если они и есть, то слишком слабы, чтобы скрываться в них.

— Здесь ты пытался убежать от себя? — спросил парень и обернулся. Позади него стоял Ари, точнее, остатки его человеческого облика. Голову и лицо закрывал капюшон.

— Здесь я забывал о том ужасе, который всегда таился во мне. — улыбнулся он. — Несмотря на то, что меня принято ассоциировать со злом, я не являюсь им.

— Не существует абсолютного зла. Как и добра. Я слышал, что тьма способна возродить умершего, а целитель убить…

— Убивать сложнее, чем исцелять.

— Ты ошибаешься…

— Поверь, Ники. Я знаю, о чем говорю. Тебе так кажется только потому, что ты это делал неоднократно. Хотя и не помнишь. Но если судить объективно — ты гораздо страшнее меня.

— Я так понял, это предыстория того, чего ты хочешь мне рассказать? — Ник решил вернуть разговор в нужное русло.

— В нашей семье всегда все были умными. — засмеялся Ари. — И ты не исключение.

— Прости, в нашей семье? — Ники непонимающе посмотрел на него.

— Ты прав, я слишком спешу. Начну, пожалуй, с того момента, когда все началось.

Около четырехсот лет назад жили три брата: Святослав, Кирилл и Иван. По сути, они были обычными людьми, ничем не отличающимися от других. Средний класс, владевший небольшим имением. Отец погиб, все заправляла мать. Все было хорошо, пока наружу не вылезла тайна их семьи. Оказалось, что погибший отец является всего лишь мужем их матери, и к их отцовству не имел никакого отношения. И вовсе он не умер, просто решил избежать позора.

Отцом являлся мужчина, вроде как странник, которого она видела всего четыре раза. Последний раз, когда он предложил ей следовать за ним, она отказалась. Девушка решила, что для ее детей будет лучше обеспеченное детство, нежели вечное скитание без крыши над головой. И тогда она увидела истинное лицо отца своих детей.

— Катерина, молю тебя, идем со мной! — он ласково взял ее за руку. Девушка почувствовала дрожь его рук и посмотрела ему в глаза.

— Пойми, я не хочу им такой жизни! — она умоляюще смотрела, однако сердце подсказывало, что он ее не понимает.

— Я люблю тебя, Катерина! — он сел перед ней на колени. — Я не хочу идти дальше без тебя!

— Прошу тебя, пусти! — она хотела было убрать руку, но он удерживал ее.

— Почему ты не хочешь пойти со мной?

— Потому что тогда наш род будет навеки опозорен, и я не хочу, чтобы мои дети росли в нем.

Он отпустил ее руку. Катерина понимала, что он зол, однако старалась сохранять хладнокровие.

— Если ты не пойдешь со мной, — он поднялся и посмотрел на нее холодным взглядом. — Твой род будет проклят. Я лично это сделаю, и твои сыновья погибнут.

— Ты не посмеешь. — испуганно пролепетала она, но он засмеялся.

— Прощай, Катерина.

После того дня она его не видела, однако страх за своих детей не уходил ни на минуту. Через несколько лет, когда младшему исполнилось четырнадцать, Катерина стала замечать изменения.