Личная награда Альфы (СИ) - Лошкарёва Виктория Витальевна - Страница 12

Я ненавидела слезы. А потому, резко затормозив, решила узнать, что происходит.

— Света успокойся, — пыталась как-то утихомирить яркую девицу её подружка. — Не надо так реагировать.

— Если вы не понимаете по латышски, то вас надо уволить, — рычала блондинка, не обращая внимания на свою подругу… и на то, что подруга говорила тоже по-русски… Да и в ресторане обе девицы тоже использовали этот язык — иначе, как бы я их поняла?

От Ольги я слышала, что после крушения Советского Союза во многих бывших Советских республиках языковой вопрос стоял очень остро. Но ведь прошло уже тридцать лет, выросло новое поколение… Я была в Латвии всего несколько дней как турист, но я не испытала никаких проблем, используя оба языка — меня никто не оскорблял и не отворачивался; наоборот, все старались помочь по мере возможности.

В общем, претензии девушки были совершенно не обоснованы.

Я размышляла о том, как я могу вмешаться, чтобы не сделать ещё хуже, но, к счастью, подруга блондинки, нашла правильные слова.

— Тише, Света, что ты как взбеленилась, будто соперницу унюхала… Веди себя тихо — Артису не понравится твоё поведение.

— Он …

— Он, кажется, идёт сюда по коридору.

Блондинка, нападавшая на женщину в униформе, как-то сразу сникла — и конфликт сошёл на нет.

Выдохнув, я прошла к лифтам. Здание было так интересно построено, что лифты отеля казались как будто спрятаны в отдельной нише левой стороны просторного холла.

Я уже стояла в лифте, когда в холле раздались тяжелые шаги мужчины. А затем появился и он сам: высокий, мощный, белокурый викинг.

Блондинка было собралась броситься ему в объятия, но он вдруг вытянул руку, вынуждая её остаться на месте. Викинг принялся обнюхивать воздух в холле — как будто он потерял что-то жизненно важное и мог найти это только по запаху.

«Красивый мужчина», — с сожалением подумала я, когда двери закрылись, и лифт повёз меня наверх, на мой этаж.

Я стояла в лифте как оглушённая — из-за викинга, пришедшего на встречу со своей невестой.

Невеста была отвратная, викинг — восхитительным.

Внушительный рост немного скрашивал его мускулатуру — викинг явно был мощным, но в то же время жилистым, и эти его жилы отлично обозначились, когда он вытянул руку. А его скулы? Жестко очерченные, как будто вытесанные из камня. А этот взгляд исподлобья — спокойный и разрывающий от напряжения одновременно.

Я сглотнула, поняв, что таращусь на двери лифта с мыслями об этом мужчине.

Это было странно. Очень странно.

В-первых, я иногда подрабатывала фотографом на модельных съёмках — и повидала достаточно красивых мужчин моделей: как элегантных английских джентльменов, так и брутальных бородачей — но всегда спокойно относилась к чужой красоте. А вот Викинг…

Я закрыла глаза, с ужасом признаваясь самой себе, что мне больше всего хотелось нажать сейчас на стоп, и, остановив лифт, вернуться назад, в холл, чтобы поцеловать … хм, абсолютно незнакомого мужчину. И чьего-то жениха, к тому же.

Когда лифт оказался на моём этаже, моя рука машинально потянулась к кнопке с цифрой один — я почти отправила лифт обратно вниз…

… но в этот самый момент я мысленно дала самой себе подзатыльник.

Помогло.

— Алексис, ты явно перенасытилась впечатлениями, — рыкнула я на себя, выходя из лифта. — Ты же не думаешь и в самом деле спуститься вниз, чтобы познакомиться с чужим женихом? Пусть даже и таким… гм… запоминающимся.

И это, надо признать, тоже было для меня странно. Я никогда не испытывала нужды в мужской компании. Даже с Джошем. Особенно с Джошем. Если бы не родительские советы и их «помощь», я бы никогда не обратила на него внимания как на парня.

После Джоша, мужчин у меня не было. Не хотелось.

Ольга поначалу успокаивала меня, что всё нормально, но в прошлом году даже она предложила посетить врача — просто ради того, чтобы убедиться, что всё в самом деле хорошо, и у меня нет никаких психологических проблем.

Я же, мысленно представляя себя перед окном, в котором была видна счастливая семья Джоша, отчётливо понимала, что проблемы есть — но говорить о них вслух я не могла. И не хотела.

Нет, я не страдала от того, что жила одна. Мне даже нравилось: я не теряла время на разговоры по телефону и смски; не нервничала перед и во время свиданий; игнорировала ревность и прочие неприятные чувства.

Только почему-то этот Викинг сбил весь мой настрой.

Я решила, что всему виной моё воображение — наслушалась разговоры девушек про свадьбу в Париже (они говорили о тех местах, которые я тоже очень любила), вот и напредставляла себе…

Умывшись холодной водой в номере, я быстро проверила упакованные вещи и позвонила администратору.

У меня оставалось ещё пару часов до рейса, но вместо того, чтобы сидеть в гостинице (и вздыхать о занятом блондинкой Викинге), я решила попрощаться со старым городом: благо, что вещей у меня было совсем немного.

Несмотря на то, что дождь вроде бы закончился, серое низкое небо делало моё расставание с Ригой каким-то особенно тоскливым. Я даже от Ольги уезжала с меньшей болью — а ведь у меня не было никого ближе её.

Оказавшись на набережной, я вытащила монетку и зачем-то поцеловав грязные деньги, бросила её в неспокойные воды Даугавы… надеясь, что ещё не раз побываю в этом городе.

И чтобы не расплакаться, я решила позвонить подружке. К сожалению, Ольга не сразу ответила на мой звонок.

К тому времени я уже доехала до аэропорта, прошла регистрацию, и даже какое-то время понаблюдала за осторожной ловлей преступника.

К сожалению, преступником был кто-то из моих соотечественников. По крайней мере, офицеры спецслужб (мне приходилось бывать во многих горячих точках, и этих ребят я узнавала по нюху);так вот, офицеры спецслужб рыскали по залу вылета, явно ища кого-то из англичан — это было одно из немногих слов, которое я запомнила на латышском.

Гэбэшники (или кто там из спец служб) осуществляли поиск преступника целым отрядом, припахав к своей работе даже представителей авиакомпаний. Кстати, кто-то указал гбэшникам и на меня — я уже мысленно подобралась, готовясь предъявить все свои документы, но как раз в этот момент перезвонила Ольга.

— Привет, подруга, ты всё ещё в Риге?

— Всё ещё, — рассмеялась я. — Но, к сожалению, ненадолго. Я уже в аэропорту.

— Летишь домой или по работе?

— Не поверишь — еду к родителям.

— Да ладно?

— Ну, мама сказала, что они с отцом меня встретят в аэропорту, — я тяжело вздохнула. — Так что до своей коморки я доберусь не скоро.

— Хм… Алексис, а в Британии землетрясения бывают? — вкрадчиво спросила Ольга.

— Бывают… — растерянно протянула я. — А что?

— Хм, прости, неудачный пример. Хотела пошутить… Но я бы в любом случае опасалась твоих родителей.

Я, вспомнив про мамину истерику по телефону, мысленно согласилась со своей подружкой: родители явно чего-то опасались.

А может, ну его, этот Оксфорд. Может, остаться здесь?

Я представила, как заселяюсь обратно в гостиницу… в которой когда-нибудь, возможно даже завтра, столкнусь с Викингом.

Ммм… я аж зажмурилась от удовольствия.

Эх, мечты, мечты… Но ехать домой всё же было надо— у меня вскоре планировалась четырехмесячная поездка в Иран, следовало и на родине немного побыть. Да и вообще, Риги в моих планах никогда не было — я и так приехала сюда спонтанно, безо всякой причины.

Что касается родителей, то мама, у которой внезапно появилось тревожное предчувствие, меня тоже напрягала… пожалуй, я даже готова была согласиться с Ольгой по поводу моих родителей: в их доме мне надо держать ухо востро. Не то, чтобы они желали мне зла — я думала как раз наоборот, они хотели, чтобы у меня всё было хорошо.

Но как показала практика, их «хорошо» часто не совпадает с моим.

Я уже практически прощалась с Ольгой, когда один из парней службы безопасности, проходя мимо меня, осторожно покосился в мою сторону и произнес что-то по рации, а после отправился к другим пассажирам. Жаль, что гэбэшники разговаривали между собой только по-латышски, поэтому смысла его фразы я не поняла.