Танцующий лепесток хайтана (СИ) - "YeliangHua" - Страница 63

Смертельно бледный.

«Почему он так смотрит на меня?..»

Балетмейстер неосознанно поджал губы. Он не знал, о чем именно собирается говорить с Мо Жанем. Что они собирались обсуждать до того, как уродливая правда вырвалась наружу?..

— Балетмейстер Чу, если Вы не хотите, чтобы я к Вам приближался, я пойму, — неожиданно сказал Вэйюй ему в спину. — Нам не обязательно говорить о чем-либо. Я могу… просто исчезнуть из Вашей жизни.

— И где я, по-твоему, возьму второго Тасянь-Цзюня за месяц до премьеры, Мо Жань? — Чу снова остановился и, развернувшись к Мо Жаню, смерил юношу пристальным взглядом. — Для меня не новость, что ты испытываешь ко мне не самые светлые чувства. Я… думал об этом и раньше. Это не шокировало меня.

— …... — Мо Жань уставился на него, разинув рот, как если бы только что услышал нечто, что заставило его усомниться в собственном рассудке.

— Я не допущу сплетен за твоей спиной, — продолжил бесстрастно Чу Ваньнин. — Что до меня — я ведь и раньше работал с тобой на сцене. Не думаю, что теперь что-то будет отличаться.

Мо Жань внезапно как будто немного расслабился. Он карикатурно приподнял брови, а затем как-то особенно неловко усмехнулся.

— Балетмейстер Чу уже знал об этом? Как… давно?

— Это неважно, — отмахнулся Ваньнин, пытаясь выглядеть как можно более расслабленным, тогда как внутри него буквально все кричало о том, что он ступил на опасную территорию. — Между нами всегда были и будут в первую очередь рабочие отношения. Я понятия не имею, какие цели ты преследовал до этого, и, по правде говоря, мне все равно, потому что сейчас меня беспокоит только возможность срыва постановки.

— Меня не волнует то, что кто-то говорит обо мне за спиной, — вдруг бросил Мо Жань, и в его глазах сверкнула странная решимость. — Я не хотел, чтобы ты обо всем узнал именно так… Ваньнин. Послушай меня, я...

— Тебе незачем оправдываться, — балетмейстер Чу задрал подбородок так высоко, что тонкая шея обнажилась из-под слоев высокого ворота свитера. — Не трать слова понапрасну. Теперь, когда между нами все прояснилось, работать станет только легче. Все остальное не важно...

Внезапно пальцы Вэйюя обхватили его шею, и обжигающее прикосновение на мгновение лишило возможности ровно дышать.

Чу Ваньнин замолчал, оборвавшись на полуслове.

Широко распахнув глаза, он смотрел на Мо Жаня, понимая, что, возможно, допустил ужасную ошибку, решившись остаться с юношей наедине. Да, они находились посреди залитой ярким дневным светом улицы, и их мог увидеть любой случайный прохожий — но Ваньнин слишком хорошо знал, что случайные люди так редко приходят на помощь, видя подобные сцены…

— А между нами все прояснилось? — спросил Мо Жань тихо.

Он глядел на Ваньнина сверху вниз, и его темно-фиалковые глаза отчего-то внезапно превратились в два колких ледяных омута. Ваньнин никогда прежде не видел на его лице такого странного выражения — как если бы он балансировал на грани ярости.

И эта ярость совершенно не вязалась с образом морально уничтоженного человека, который Чу воспринял за чистую монету всего несколько минут назад, так опрометчиво бросившись на помощь, пытаясь убедить Вэйюя в том, что готов оградить его от неприятных разговоров и сплетен...

Он не представлял, как именно следует поступать в такой ситуации. С одной стороны, он не собирался привлекать к ним лишнее внимание — и, хотя он мог дать физический отпор Вэйюю, это неизбежно бы вызвало ненужный интерес к их персонам.

С другой стороны… Вэйюй выглядел настолько злым, что Ваньнин начинал чувствовать подступающую панику. По спине пополз неприятный холодок.

— Так что именно между нами прояснилось, Ваньнин? — повторил Мо Жань, и его пальцы неожиданно мягко принялись поглаживать горло балетмейстера.

По коже с каждым судорожным ударом сердца разливался странный томительный жар.

«Что… какого черта он делает?..»

— Убери руку, — прошипел Ваньнин.

— Где твое самосохранение, балетмейстер Чу? — прошептал неожиданно мягко Вэйюй. — Ты ведь и сам не веришь, что я способен причинить тебе вред. Разве нет?..

Ваньнин метнул в юношу ледяной взгляд, предпочитая отмолчаться.

Что, в конце концов, он должен был ответить на это?

Что он сам не понимает, почему до сих пор его не скрутило от панической атаки?..

Ладонь Мо Жаня неожиданно расслабилась, и в следующую секунду легко прошлась по щеке Чу. Прикосновение было настолько бережным, что Ваньнин едва мог поверить, что это все происходит наяву. С ним.

Он с трудом смог сдержать тихий вздох, кусая губы чтобы хоть как-то сфокусироваться — и тут же сморщился от неожиданно острой боли потому что не рассчитал силу укуса.

— Я готов остаться в постановке лишь с одним условием, Ваньнин, — ладонь Мо Жаня наконец отстранилась, а взгляд юноши продолжал неотрывно следить за выражением лица Чу. — Ты будешь моим.

— Ч… что? — Ваньнин на мгновение был оглушен. Он резко отшатнулся в сторону и едва не оказался на проезжей части, но в какой-то момент Вэйюй ухватил его за руку, удерживая на месте.

— Все просто: тебе нужна твоя постановка. Но, задумайся, Ваньнин — какой прок в этом мне? — Мо Жань прищурился. — Ты думал о том, что мне в том, что я буду выступать? Ты хоть знаешь, сколько стоит один час моего времени?..

— Ты сам дал согласие исполнять партию, — процедил Ваньнин. — Я не вынуждал тебя.

— Но я ведь все еще могу передумать, — усмехнулся Вэйюй мрачно. — До премьеры всего месяц, балетмейстер Чу. Я готов разорвать контракт и выплатить неустойку. И я тоже ни к чему никого не принуждаю...

Ваньнин не ответил на это. Лишь нахмурился еще сильнее и резким крученым движением высвободил свое запястье из хватки Мо Жаня.

Он продолжал молчать пока его холодный взгляд сверлил юношу.

— Не отвечайте так быстро, балетмейстер, — Мо Жань вздохнул, неожиданно снова вернувшись к формальному общению. — Я понимаю, что это сложно, и не хочу вас торопить. Но я хочу, чтобы вы об этом подумали.

— Можно спросить, зачем тебе это?.. — неожиданно зло бросил Ваньнин. — Чем… я заслужил такую «честь»?..

— Нет, — Мо Жань скрестил руки на груди. — Но я могу поклясться, что никогда не позволю себе причинить вам боль. Это вас успокоит?

— Нет, — Ваньнин резко мотнул головой, и в ответ на удивленный взгляд Мо Жаня, повторил. — Мне должно быть все равно, почему ты ненавидишь меня — но я задал тебе вопрос, надеясь услышать наконец правду. Я думаю, что заслуживаю ее, коль ты собираешься отыгрываться на мне за что-то, о чем я даже не подозреваю. Если ты не ответишь, у меня для тебя будет лишь один ответ — «нет». Не знаю, за кого ты меня принимаешь, но я никогда не пойду на это.

— И… чтобы ты согласился на сделку, я должен сказать, почему... ненавижу тебя? — Мо Жань, казалось, погрузился в раздумья.

— Да, — Чу Ваньнин сохранял каменное лицо, но внутри него все давно уже похолодело от ужаса.

Он и сам не понимал, как у него язык повернулся сказать нечто подобное.

И как до сих пор его не разразило прямо на месте молнией.

«Какого хр*на я наделал?!» — запоздало запаниковал он.

Хуже, чем безответно годами тосковать по человеку, который никогда не ответит тебе взаимностью, стремиться изо всех сил находиться рядом с ним, но при этом скрывать свои истинные чувства… хуже этого было трудно что-либо придумать.

Но, похоже, Чу Ваньнин «с блеском» справился даже с этой задачей.

«Еще ведь не поздно забрать свои слова назад?..»

— Я полагал, Ваньнину безразличны мои чувства, — Мо Жань растянул губы в странной улыбке. — Выходит, ошибся?..

...Чу Ваньнин физически содрогнулся, вспоминая, как в ту же секунду решил, что самое время спасаться бегством. Откровенные разговоры никогда не заканчивались в его случае чем-то хорошим.

Действительно ли он хотел знать причину, по которой Вэйюй его ненавидит настолько сильно? Так ли это было важно? И почему это было, черт возьми, так больно?