Мужская работа (СИ) - Казаков Дмитрий Львович - Страница 43

— Прказ? — выпалил я. — Скак хрена?

— Хочешь вылететь из армии до завершения контракта? — он перехватил мою занесенную для очередного удара руку. — Стой! Прекрати немедленно! А ты не двигайся!

Последняя фраза относилась к Равуде, который шевелился уже осмысленнее.

Вот что за фигня — как меня соберутся отметелить или использовать в качестве секс-игрушки, так рядом никого нет, а как я попробую что-то сделать, так сразу возникает такой миротворец?

— Блин, — выдавил я, тяжело дыша и глядя на кайтерита. — Твою мать! Жопа!

Украсил я его знатно, Равуда перестал быть красавчиком — губы разбиты в кровь, синяки всюду, где только можно, жаль, что нос уцелел; да только этого мало, мало для этого подонка! И глянул он на меня с неукрощенной злобой, так, что мне захотелось немедленно добавить.

— Встать! — скомандовал врач, и я неохотно подчинился. — Следуй за мной.

Это что, он собрался устроить мне выволочку? Или сдаст Лиргане на белы руки?

Мы отошли за соседнюю палатку, и я он повернулся ко мне, лицо в чешуйках под шапкой серых волос отразило тревогу.

— Тебе завтра нужно остаться на корабле, — сказал врач.

Челюсть моя отвисла — о чем это он?

— Но приказы же… Что за ботва?

— В бой не идут больные, — продолжил он, глядя на меня так, словно ждал услышать некие слова. — Поэтому если мы организуем тебе хорошие, надежные симптомы болезни, тебя отправят в лазарет.

Глаза мои в этот момент были наверняка не меньше, чем у Пиры.

— Вот, — врач протянул мне две черные капсулы. — Одну примешь перед ужином. Вторую проглотишь утром натощак… и через полчаса тебя прикует к сортиру, затрещит голова, температура скакнет. Не бойся, как окажешься в лазарете, все за сутки снимем. Никаких последствий. Главное чтобы ты эти сутки на линкоре оставался.

— Но зачем это все? Вы хотите, чтобы я сыграл труса, стал симулянтом?

Ага, мои соратники пойдут в бой, а я нажрусь таблеток и буду валяться в безопасном тылу? Неужели Диррг подослал этого типа, заплатил ему, чтобы получить такого нужного помощника?

Шавван шаввану чешую не сколупнет или типа того.

— Я не могу объяснить, — он вздохнул. — Но это очень важно, поверь.

Искушение было, не спорю — в лазарете куда меньше шансов погибнуть, чем в лесу, когда впереди у тебя бриан, а рядом такой мстительный, злобный и способный на все «друг», как Равуда.

Но пойти на обман, на подлог?

— Нет, — сказал я. — Либо растолкуйте, в чем дело, либо я не согласен.

— Я не могу… — повторил врач с мучительной гримасой.

Я пожал плечами:

— Ну а этот приказ я не обязан выполнять. Вы старше по званию и классу, факт. Только вы не мой командир. Спасибо, что оттащили от этого гаденыша, но я пошел.

Я думал, что шавван попытается остановить меня, но он только головой покачал.

Равуды на груде мусора не оказалось, как и Котика рядом с костром, но меня встретили как героя. Дю-Жхе пожал руку, Пира поцеловала в щеку, Крыска подмигнула, а Макс предложил исполнить любую песню группы «Дюна» по моему выбору.

От последнего я спешно отказался.

Земля, в которую я упирался носом, была сырой, предсказуемо грязной, но такой уютной. Когда над головой летают пули, а вокруг рвутся снаряды, ты готов обниматься с этой землей, как с родной женой, и даже не против стать червяком или кротом, чтобы забуриться поглубже.

— Вперед! — гаркнула Лиргана, и я закряхтел, поднимая не только себя, но и очень плотно нагруженный рюкзак на спине.

Нашу центурию сегодня, с утра пораньше, отправили на «специальное задание». Первым делом прорваться через войска бриан, которыми кишат окрестности лагеря и линкора — нет, не силой, такому маленькому подразделению это не по зубам, хитростью.

Другие подразделения сейчас изображают активность, ложные атаки в разных направлениях, ну а мы под шумок делаем ноги.

С пыхтением я воздел себя на ноги и рванул следом за остальными, чувствуя себя туристом-маньяком, решившим принять участие в забеге. Слава последним месяцам, за которые я окреп и привык таскать тяжести, раньше от такой нагрузки быстро бы откинул лапки.

Дорога, с которой мы стартовали, исчезла позади, напоенная влагой ветка хлестнула по лицу, на забрале остались капельки влаги. Из-под ног с верещанием порскнула серо-зеленая тварь на длинных ногах-ходулях, закружились вокруг комары.

Слава Гегемону за спрей, а то бы нас тут съели!

Рюкзак давил на спину, точно грехи, мимо проносились покрытые мхом толстые стволы. Я почти не видел того, что вокруг, все силы уходили на тяжелый носорожий бег, оставалось надеяться, что у Лирганы есть какая-то карта с отмеченными на ней позициями бриан, что мы несемся не наугад, прямо в ловушку.

— Лечь! — стоило вспомнить центуриона, как вот она, напомнила о себе. — Маскировочные сети — активировать!

Я шлепнулся в густую траву, задел боком черный гриб с кастрюлю, тот качнулся и завонял как мешок навоза. Потянулся к правому плечу — там находится активатор сети — только ничего не произошло, как я и ожидал.

А вот Макс, чьи ноги торчали из куста чуть впереди правее, окутался дымкой и исчез, словно растворился — осталась только вмятина в зарослях и легкое мерцание воздуха. Наверняка его сеть оказалась единственной, которая вот так взяла и заработала — черт везучий.

Этим предметом из снаряжения мы до сих пор не пользовались — из-за совершенной ненадежности и страшной ломучести.

— Дерьмовая техника, — пробормотала Лиргана, — лежать тихо, не отсвечивать!

То ли ей передавали данные с самолетов-разведчиков, то ли иным образом, но центурион явно знала, что рядом бриан, и что они двигаются в нашу сторону и могут нас обнаружить. Мы лежали, прикидываясь ветошью, а джунгли вокруг нас рычали, визжали и чавкали.

Потом где-то рядом зазвучал мужской голос, и я подобрался, нацелил в ту сторону автомат. Но один возглас, другой, третий, а потом эти звуки поглотила частая стрельба и разрывы в стороне лагеря.

Там-то сражение продолжалось.

— Вперед! — воскликнула Лиргана через какое-то время, что показалось мне часом. — Медленно, но тихо.

Мы уже не побежали, пошли цепочкой — передо мной Макс, за спиной Крыска. Обошли маленькое озеро с изумрудно-зеленой мутной водой, со дна которого поднимались огромные пузыри, а в центре на огромных листьях сверкали крохотные алые цветки.

Наткнулись на странный агрегат, настолько покрытый вьюнками, что было вообще непонятно, что это — то ли упавший на брюхо механический слон, позволивший растительной жизни одолеть себя, то ли машина, выращенная подобно дереву, но заброшенная за ненадобностью. Мне захотелось коснуться торчащей из зелени трубы, понять, из какого она материала, а еще лучше — разобрать эту чудище на части, отремонтировать и запустить.

Оказался на другой планете, на громадном расстоянии от Земли, и чудес с красотами тут должна быть прорва, а я толком ничего не видел, кроме надоевшего леса — что за ботва!

Громыхание, рев и стрекотание оставались за спиной, но постепенно затихали. Болота понемногу отступали, почва становилась суше, и мы видели такие растения, которых не встречали ранее — невысокие «елочки», увешанные радужными глазками, сплетения колючих ветвей, перед которыми черная малина уважительно сняла бы шляпу, стройные исполины, чьи вершины колыхались в полусотне метров над землей, а листва была темно-темно зеленой.

— Привал! — объявила наконец Лиргана, и мы остановились. — В дозор пойдут…

Не услышав собственного имени, я облегченно вздохнул, а потом вздохнул еще раз — избавившись от рюкзака.

— Как думаешь — куда нас гонят? — спросил Макс, усевшись наземь рядом со мной. — Что за «специальное задание»?

Я пожал плечами.

Все дело казалось странным — для спецопераций есть ударная когорта, снаряженная, вооруженная и обученная не в пример нам.

— Сунувший голову в пасть волку не спрашивает о цвете его хвоста, — глубокомысленно изрек Дю-Жхе.