Волшебный мелок - Хопп Синкен - Страница 18

• Предыдущая
• 18/25
• Следующая

Голова до того опешила, что шлепнулась вниз на улицу. К счастью, ветер приутих, и Юн поймал ее своей красивой фуражкой. Потом он попросил в лавке бумажный кулек, осторожно положил в него голову и отнес ее во дворец. Здесь он взял пластырь и как следует прилепил ее к плечам Софуса.

— Недаром я всегда боялся потерять голову, — сказал Софус. — Еще бабушка говорила мне, чтобы я в случае опасности не терял головы.

— Молчи! — сказал Юн и прилепил еще одну полоску пластыря.

— Дай мне хоть рассказать, что я видел! — потребовал Софус и рассказал про удивительных стариков и старушек, одетых, как младенцы.

— Это надо выяснить, — решил Юн. И они выяснили.

Оказалось, что как раз накануне того дня, когда все во дворце уснули, король открыл в центре города новые ясли. Он согласился с тем, чтобы яслям присвоили красивое имя: «Ясли имени короля Монса Пятого». Король сам разработал устав яслей и придумал распорядок для маленьких мальчиков и девочек.

Теперь все мальчики стали старичками, с усами и длинной бородой, а девочки — седыми старушками, но они обязаны были жить там, где постановил король Мане, поэтому им порой приходилось довольно туго. Они написали королю заявление, просили, чтобы им разрешили построить виллы, но для этого сначала надо было пересмотреть устав, а король преспокойно спал.

Юн и Софус пошли вместе посмотреть эти ясли. Туда оказалось не так-то легко войти, потому что старики и старушки стыдились чужих людей. Особенно старушки. Они твердили, что ужасно боятся незнакомых мужчин.

Король постановил, чтобы все мальчики спали в голубых колыбельках, а девочки — в розовых. Бутылочки с сосками украсили золотым королевским вензелем и короной. Это считалось большой честью. И вот теперь старики и старушки, лежа в своих колыбельках, качались и сосали из бутылочек, но не молоко, а кофе, пиво и другие напитки. Устав предусматривал только, что должно быть написано на бутылочках, содержимого он не касался.

Днем они сидели на полу в манежиках, курили трубки, читали газеты, вязали, вышивали. Одеты они были в ползунки с клееночкой и в слюнявчики. На завтрак им давали размоченное в молоке печенье, на ужин — манную кашку и рыбий жяр. Старики и старушки предпочли бы котлеты и жареную рыбу с горчицей и хреном, но таких блюд не было в перечне, приложенном к уставу.

Вечером в ясли приходила дама. Она играла на пианино и пела колыбельные песенки. Но старики и старушки просили ее не петь. Им больше нравилось смотреть телевизор, особенно когда выступал международный комментатор.

Увидев Юна и Софуса, они дружно стали жаловаться на свою беду и заклинали помочь, если только можно. Юн сказал, что постарается, а Софус призвал их не падать духом. Он помахал им своей палочкой и сказал, что он и его друг Юн так любят маленьких детей, что желали бы себе каждый по восьми младенцев.

Ты догадываешься, что тут произошло? Вдруг, откуда ни возьмись, появилось шестнадцать крошек — восемь для Юна и восемь для Софуса!

— Папа!.. — кричали они все сразу.

По пути домой из удивительных ясель Юна и Софуса подстерегала неожиданность. Они вышли на площадь Роз и посреди нее увидели шикарный золотой памятник — ту самую статую, которая нравилась Софусу больше всех. Да, да, это был Золотой Рыцарь! Его отлили много веков назад и описали в ученых книгах.

Они спросили, что совершил при жизни Золотой Рыцарь, раз он заслужил такой почет. Им объяснили, что он был великим героем и выдающимся полководцем. Он спас страну во время ужасной войны, и каждый мальчик и девочка в городе мечтают стать такими же знаменитыми.

— Эх, почему это был не я! — воскликнул Софус.

Юну и Софусу предстояло основательно постараться, если они хотели принести пользу стране. Они зашли в дворцовую канцелярию и отодвинули в угол несколько спящих министров. Потом сочинили новый устав для ясель, положили на колени королю, сунули ему в руки химический карандаш и стали водить по бумаге. И король написал во сне:

Получилось не очень красиво, но вполне сносно.

После этого к ним повалили люди с законами и указами, которые были давно приняты, но не хватало только королевской подписи. Юн и Софус сделали из резины штемпель, чтобы можно было вложить его в руку королю Монсу и таким образом ускорить дело. Они забыли, что штемпель отпечатывает буквы задом наперед, если вырезать на нем слово так, как оно выглядит на бумаге. Друзья намазали штемпель краской, открыли первый сундук с письмами и указами и давай штемпелевать! И под каждым законом, под каждым приговором появилась подпись:

Но это ничего не значило, потому что в стране и так многое происходило шиворот-навыворот. Во всяком случае, никто не протестовал. Ящики, чемоданы и сундуки с документами стали пустеть.

Министры Розвегии на радостях даже отправились на рыбалку. Ведь министрам ничуть не интересно из года в год только сидеть и править, не делая ничего такого, за что бы на них все сердились. А поди сделай, если король спит и не подписывает.

Скоро все бумаги кончились, и мальчикам захотелось самим издать несколько законов. По первому закону государство брало на себя заботу о всех директорских детях, которые, едва родившись, кричали «Папа!» и требовали мотоцикл. Дело в том, что друзьям уже немножко надоели те шестнадцать детей, которых так неожиданно сотворил Софус.

Потом они издали закон, по которому крокодилам запрещалось кусаться, и прочли вслух этот закон крокодилу, запертому в ванной. Они читали в замочную скважину, потому что боялись отпереть дверь. Сначала надо было удостовериться, что крокодил все понял.

Софус издал закон о том, чтобы все бутерброды с колбасой пропускали через бельевой каток, перед тем как есть. Так получалось за те же деньги гораздо больше.

Особенно хитроумный закон придумал Юн. Каждый человек в стране должен был уплатить Юну по одной кроне. Ведь это любому по карману, зато у Юна сразу получится несколько миллионов. Потом все уплатят по кроне Софусу, и он тоже станет миллионером. После все должны обещать, что уплатят по одной кроне друг другу. Тогда каждый станет миллионером. А что такое одна крона для богатого человека!

Юн побежал к королю, чтобы скорее проштемпелевать новый закон.

Тут пришли к королю четыре важных господина, посланные народом, чтобы поблагодарить Юна и Софуса за их вклад. Софус шепотом спросил Юна, что такое «вклад», но Юн не хотел говорить. Софус очень волновался, пока не выяснилось, что их будут благодарить за все то хорошее, что они сделали, и четыре господина сразу показались ему весьма умными и благородными.

Четыре господина сняли цилиндры, достали большой лист бумаги и начали читать вслух. В бумаге говорилось, что Юну и Софусу присваиваются почетные имена и отводится место в истории. Юна назвали Юн Правдотворец, потому что он привел в порядок законы. А Софуса — Софус Пресофус, потому что Софус — это греческое слово, которое означает «мудрый».

Юн и Софус сказали представителям большое-большое спасибо и спросили, не хотят ли господа жевательной резинки. Наконец-то друзья стали знаменитыми. Они радовались, хотя вообще-то им не очень нравилось быть такими деятелями, о которых пишут в учебниках и про которых дети должны заучивать наизусть в школе. Гораздо лучше быть знаменитыми, как чемпионы и кинозвезды.

Потом мальчики спросили, полагается ли к почетному имени какая-нибудь форма или мундир. Представители ответили, что форму они могут выбрать себе сами, это их право. Софус взял лист бумаги и стал рисовать мундиры, а Юн продолжал беседовать с представителями о новом законе — насчет того, чтобы платить кроны. Представители считали, что закон чудесный. Они только не могли договориться, кому получать деньги первым, а кому — последним. Одного из представи-телей звали Амвросий Андерсен, он настаивал на том, чтобы получали по алфавиту. С ним согласился Болле-манн Бертельсен. Но остальные двое, Навуходоносор Эстенсен и Уле Тьфу-Ульсен, которые жили в собственных виллах, предлагали начать с предместий и постепенно идти к центру города.

• Предыдущая
• 18/25
• Следующая