В интересах государства. Возвышение (СИ) - Хай Алекс - Страница 35

— Тогда будем искать вместе. Потому что несанкционированное и скрытое вмешательство в разум является преступлением. И я очень хочу прижать эту скотину.

***

День императорского бала начался на два часа раньше. И хотя мне предстояло гораздо меньше приготовлений, гомон служанок не оставил мне шансов выспаться. С шести утра галдеж стоял такой, что я, проклиная балы, традиции, дебютанток и весь белый свет, стащился вниз по лестнице и забаррикадировался в кабинете.

Впрочем, отец довольно быстро ко мне присоединился. Выпив два кофейника, мы свели счета от финнов, подбили остаток, прочитали ночной отчет профессора Линдблада и немного повеселели. Занятые делами, мы не заметили, как настало время обеда.

— Не знаю, что нужно делать, чтобы готовиться весь день, — проворчал я.

Отец пожал плечами.

— Предоставь женские хитрости женщинам и никогда не пытайся их торопить. Поверь, Михаил, целее будешь.

Мы тихо рассмеялись. О да, и это мне еще Ирка казалась маньячкой до тряпок и сборов. Оля лихо ее обошла. Впрочем, для сестры это был первый выход в свет, а зная ее педантичность, я не сомневался, что она по десять раз заставляла слуг переделывать прическу и макияж.

— В следующий раз так тяжко будет только на ее свадьбе, — предупредил Патриарх. — Со временем она привыкнет и научится готовиться куда быстрее.

Мы как раз закончили с горячим и приступили к чаепитию, когда на первом этаже прозвучала трель дверного звонка.

— Ждем кого-то? — спросил я.

— Нет. Я специально освободил этот день, зная, какая суматоха здесь будет твориться.

Егорушка побежал к входной двери. Судя по тому, из прихожей доносились звуки короткой беседы и какой-то шелест, видимо, это был не гость, а посыльный.

Через минуту лакей ввалился в столовую, неся на вытянутых руках что-то невообразимо монструозное по своим масштабам. Кажется, это была корзина. С цветами. А еще с фруктами, бутылками вина, конфетами и черт знает чем еще. А венчала всю устрашающую композицию небольшая карточка.

— Боюсь спрашивать, от кого это.

Егорушка с трудом дошел до стола и водрузил подарок перед нами. Затем изящным жестом взял карточку и передал отцу.

— Князь Воронцов благодарит нас за изумительную форель, — прочитал записку отче. — Выражает надежду на дальнейшее сотрудничество и поздравляет Ольгу с первым балом. Здесь две подписи. Отца и сына.

Я с суеверным ужасом глядел на корзину. Да уж, эффектно поблагодарили, ничего не скажешь… И что-то мне подсказывало, что идея принадлежала вовсе не старшему Воронцову. Больно уж Серега впечатлился знакомством с моей сестрицей.

Надо бы ему ухи подергать за такие пафосные жесты. Ольгу такое проявление внимания может скорее напугать. Да и вообще сейчас как-то не до Серегиных терзаний…

Отец вернул карточку на место и театрально вздохнул.

— Да уж. А мы с тобой копейки считаем.

Я улыбнулся.

— Ну, могут себе позволить. Главное — рыба им понравилась, а это значит, что у нас могут появиться новые влиятельные клиенты. Больше заказчиков — больше денег. Больше денег — больше хозяйство. Больше хозяйство — больше денег…

— И не поспоришь, — улыбнулся отец. — Вот теперь действительно можно праздновать победу. Нас не сломили, и мы выдержали удар. Все мы.

— Именно. Нужно что-то посерьезнее, чтобы нас свалить. Кстати, отец, у нашей семьи есть враги? Не сплетники и спесивцы, а самые настоящие враги.

Поздновато я задал этот вопрос, но раньше как-то и в голову не приходило, а тут беседа сама к этому подвела. Одно дело — моя таинственная Аспида — ну это я сам нарвался. Но может были и другие игроки, о которых я ничего не знал?

Отец покачал головой.

— Вряд ли, Михаил. Когда наш род пребывал в зените славы, были завистники. И немало. Но после того, как мы утратили Осколок, когда все скандалы улеглись, большинство аристократических семейств попросту вычеркнули наш род из своих списков. Никто не объявлял нас врагами и не требовал поднять на вилы. Просто… О нас постарались поскорее забыть.

— И ни с кем конфликтов не было? — настаивал я.

— К счастью, нет. Твоя дуэль с Константином Денисовым — первый скандал едва ли не за сотню лет. Как ты понимаешь, воевать с кем-либо нам тоже невыгодно.

Особенно теперь, когда к семейным связям потихоньку прибавлялись товарно-денежные отношения. Бизнес с клиентами не воюет.

— Ясно, — почти что разочарованно отозвался я. Экие мы примерные, оказывается. Впрочем, возможно именно это стало залогом сохранения мощной родовой силы.

Я потянулся было за печеньем, когда на втором этаже затопали, зашумели, начали галдеть. Мы с отцом подняли глаза наверх.

— Что у вас там? — крикнул я.

Ефросинья, любезно согласившаяся помочь Ольге со сборами, спустилась на несколько ступенек и свесилась с перил.

— Ох, ваши сиятельства, мы наконец-то закончили.

Отец взглянул на каминные часы.

— И вовремя. Прибыть во дворец нужно к восемнадцати.

Фрося кивнула и нервно заломила руки.

— Вы готовы увидеть нашу дебютантку?

— Еще бы!

Мастерица побежала наверх. Послышались медленные шаги, сдавленная ругань, шипение, охи, вздохи…

И наконец по лестнице начало выплывать… Привидение? Сперва я подумал, что у меня резко помутнело в глазах, но, присмотревшись, понял, что видел не Каспера, а это Ольгу замотали в белую ткань, словно статую перед официальным открытием. Видать, Ефросинья разошлась и решила устроить нам настоящую презентацию.

Отрабатывала каждую копейку, к ее чести.

— Господа, представляю вам итог нашей работы…

Резким, но отточенным движением модистка сдернула с Ольги ткань.

Не знаю, на какую реакцию рассчитывала Ефросинья, но у меня она получилась бурной.

Мы с отцом переглянулись, и на лицах обоих застыло выражение полного шока.

— Доченька, милая… — осторожно начал Патриарх, но я его перебил.

Мне было не до деликатностей.

— Оля, черт возьми, ты действительно собираешься поехать к императору В ЭТОМ?!

Я ни черта не смыслил в моде. Не знал, какие фасоны принято носить этим летом, чтобы не прослыть отставшим от жизни. Понятия не имел, какой длины и пышности юбки были в почете на балах.

Но несмотря на все это я точно понимал, что наряд Ольги можно было назвать, по меньшей мере, провокационным.

— Ну и ну… — выдохнул отец и с присущей ему деликатностью продолжил. — Оленька, душа моя, не слишком ли это смело для первого бала?

Я пялился на наряд, и в моей голове одновременно роилось множество мыслей. Во-первых, фигура у моей сестренки, оказывается, стала почти что полноценной женской. Обычно Оля носила вещи свободного кроя — всякие удобные костюмы, ботинки на низком каблуке. А тут… Быстро, однако, растут наши младшие сестренки.

— Михаил, как тебе? — улыбнулась она.

Платье плотно обтягивало ее формы, но каким-то парадоксальным образом это не выглядело вызывающе. Верх платья сестры представлял собой жесткий корсет, обшитый несколькими слоями какой-то необычной полупрозрачной ткани. Корсет плавно переходил в длинную, до пола юбку — плотно обтягивающую бедра и расширявшуюся чуть выше колена. Сперва мне показалось, что в таком платье будет сложно не то что танцевать, а и шаг лишний сделать, но вот Оля начала двигаться, спустилась на одну ступеньку, другую — и это явно далось ей очень легко.

Но сам фасон платья не был каким-то уж необычным. Весь эффект создавался декором. Снизу вверх поднимался градиент из блесток, напоминающих рыбью чешую — ткань была расшита ими так плотно, что казалось, то была и не ткань вовсе. При каждом движении складки наряда двигались и сверкали, переливаясь всеми оттенками. И чем выше, тем меньше становилось блесток. Верх платья состоял из сложной конструкции в виде полупрозрачной сетки, и издалека казалось, что платье держится на Ольге само по себе.

И самая важная и провокационная деталь — шлейфа у юбки не было, зато от талии через одно плечо тянулась почти черная лента, напоминавшая рыбацкую сеть. Переброшенная за спину, она расширялась и превращалась не то в плащ, не то в шлейф. И в этом была главная ироничная деталь — Ольга сделала отсылку не только на рыбный бизнес, но и на черную перевязь нашего герба, желая продемонстрировать, что не стыдилась ни того, ни другого.