Искатель боли (СИ) - Злобин Михаил - Страница 60

Острое ребро моего зачарованного штыка полосонуло огневика по лицу, задевая глаз. И не то чтоб я специально целил или мстил мальчишке, просто рефлексы сработали сами по себе. Притихший с момента появления в моем теле демона грешник мог воспрять во мне именно в такие моменты. Так что этому недотепе очень повезет, если целители сумеют спасти его зрение.

Аристократ, получивший зачарованной сталью прямо поперек зрачка, взвизгнул, словно молодая леди, увидевшая жирную крысу, а потом сразу же упал навзничь, задирая кверху все свои четыре лапки. Он еще толком не успел понять, что с ним произошло, но уже твердо решил сделать всё, лишь бы продемонстрировать, что он мне больше не противник. И это было вполне разумным решением в его ситуации.

Залепив огневику для верности пяткой в солнечное сплетение, дабы тот даже не помышлял о том, чтобы встать, я развернулся к оставшейся троице. Аристократы, за секунду потерявшие сразу двоих своих дружков, явно растеряли боевой задор, и сейчас находились в настоящем ступоре.

— Э-э-э? — Тупо промычал главный задира, переводя взгляд то на меня, то на валяющихся у моих ног огневика и Аколита воды.

— Что такое? — Насмешливо поинтересовался я. — Вся смелость в штаны вытекла?

— Ах ты гаденыш! — Лицо парня исказилось от злобы, и он ринулся вперед, принявшись яростно атаковать меня, напрочь позабыв о своих напарниках.

Широкие замахи предводителя заставляли его союзников постоянно сторониться и держать ухо востро, потому что иначе они могли неудачно попасть ему под горячую руку. Они словно трусливые собаки мялись немного позади своего лидера, опасаясь меня в той же степени, что и его. Я же без особого труда уходил от всех направленных в меня выпадов, лишь изредка подставляя под свистящую сталь свои клинки.

— Трус… ливый… мерзкий… говнюк! — Рычал аристократ, тщетно пытаясь найти брешь в моей защите.

— Ты привел четверых подпевал, потому что знал, что не справишься со мной один, — ровно ответил я, сохраняя дыхание, чтоб еще больше поддразнить запальчивого глупца. — И после этого смеешь обвинять меня в трусости? Кто же ты сам после такого? Ты не то что не воин, ты даже не мужчина.

Исторгнув из глотки обиженный вопль, высокородный ринулся в отчаянную атаку, совершенно позабыв об осторожности. И я моментально его наказал за такую халатность, наградив хлестким поцелуем стилета по щеке. Правда, немного не рассчитал, и штык ударил наглеца не отточенной кромкой, а своей плоской гранью. Но даже так задире не показалось мало…

Усиленная и ускоренная Искрой моей души рука взметнулась со скоростью кнута. Сталь с влажным чавканьем впилась в плоть, и кожа на лице нападающего моментально лопнула, обнажая кости скулы. Мелкие белесые осколки зубов разлетелись шрапнелью во все стороны, один из которых едва не угодил мне в глаз, и заводила, издав болезненный вскрик, прижал ладонь к ране.

Ну что ж, он хоть и растерял весь свой пыл, но, по крайней мере, не выпустил из рук клинок, как пара его товарищей. Я, конечно, понимал, что султанат давно уже не покушался на рубежи Исхироса, и что помимо мелких пограничных стычек в этой части света не происходит никаких иных крупных конфликтов… Но все же ожидал от детей высшего военного сословия значительно большего. Похоже, пара десятилетий спокойной жизни привели к тому, что зубастые волки очень быстро выродились в комнатных собачек. И вполне вероятно, именно мне с этим придется что-нибудь сделать… ведь иначе, какой толк от таких слабаков?

Аколит воды, получив небольшую передышку, сумел снова собраться с силами и попытался вскинуть меч. Он почти не глядя послал клинок, метя мне в грудь, но я всего одной рукой легко отбил чужое острие, а второй от души залепил рукояткой сая противнику в ухо. Звук глухого удара заглушил короткий полустон, и нападающий сложился пополам, по-лягушачьи раскидав ноги. На месте его некогда аккуратной ушной раковины теперь красовались окровавленные лоскуты разорванной кожи и хрящей, которые свисали до самой земли.

Раскрутив в пальцах свои короткие клинки, я перевел взгляд на оставшуюся парочку, которая выглядела уже по-настоящему испугано. Сейчас они больше прикидывали, как бы половчее от меня сбежать, не потеряв лица, нежели раздумывали над тактикой боя.

— Нападайте! — Приказал я, не прекращая гипнотизировать противников пляской стали в своих руках.

— Э-эм… слушай, как там тебя… Данмар, да? — Предпринял заведомо провальную попытку выбросить белый флаг один из оставшихся Аколитов земли. — Просто пообещай, что больше не приблизишься к Линнее, и мы закроем этот вопрос!

— У меня встречное предложение. Я сломаю вам руки, и продолжу подбирать людей в свою компанию самостоятельно, без вмешательства всяких ничтожеств.

Дворяне нахмурились и напряглись, не желая отступать первыми, но и не горя особым стремлением получить от какого-то воздушника позорных тумаков. Однако мои слова не оставляли им никакого пространства для маневра.

— Тогда пеняй на себя! — Гневно выкрикнул второй аристократ, и оба негодяя разошлись в стороны, пытаясь зажать меня в тиски.

Ну, хотя бы тут стало заметно, что эти двое не били баклуши на занятиях Хармы. Наступали они с намеком на слаженность и старались не мешать друг другу. Энергия Анима Игнис тягуче закручивалась, повторяя контуры их тел, и я очень точно ощутил тот момент, когда Аколиты земли укрепили свою кожу, надеясь, что я не смогу так уж легко их одолеть.

Однако этим чаяниям не суждено было сбыться. Одного я подловил обманным движением, будто собирался бросится на него. И когда тот взмахнул клинком, пытаясь отбить так и не состоявшуюся атаку, то остался передо мной практически беззащитным.

Не став проверять плоть будущего Владеющего на прочность, я просто и незамысловато засветил ему рукояткой своего оружия в лоб. Как я и ожидал, его крепкая кожа выдержала, и в месте удара не появилось даже маленького рассечения. Однако физиология человеческого организма слишком сложна, чтобы тоненькая пусть и непробиваемая оболочка могла спасти его от повреждений. От моего размашистого удара голова Аколита мотнулась назад, а выражение его глаз сразу потеряло осмысленность. И все это только потому, что содержимое черепной коробки аристократа сейчас с силой столкнулось со стенками его же черепа. Будь парень простым смертным, на этом бы его земной путь и завершился, но энергия Искры все-таки помогла ему погасить часть губительной инерции. Теперь ему тоже понадобится целитель, чтобы как можно скорее устранить последствия внутричерепного кровоизлияния.

Последний из преследователей, оставшись со мной один на один, откровенно запаниковал. На каждый мой преувеличенно медленный шаг в его сторону, он реагировал громким воплем и размашистыми ударами, будто он и не мечник, а дикарь, отбивающийся палкой от надвигающегося тигра. Возможно, со стороны за этим было весьма смешно наблюдать, однако мои уста не тронула даже тень улыбки.

Выждав, когда острие меча пронесется мимо меня в очередной раз, я моментально ускорился и ворвался в неуклюжую защиту Аколита. За какое-то несчастное мгновение я всадил аристократу колено в печень, разбил лбом переносицу, и чуть не прикончил его, насадив его голову на штык.

Последнее действие я проделал опять же на полном автомате, просто по въевшейся в Преисподней привычке не оставлять за спиной живых врагов. Лишь в самый последний момент, когда острие сая уже зашло под нижнюю челюсть мальчишки на треть пальца, я сумел повернуть запястье, направляя клинок своего оружия не в нёбо и мозг злоумышленника, а вбок, сквозь щеку.

Обливающийся кровью из жутко выглядящей раны, аристократ грузно осел на землю, не в силах побороть болезненный спазм внутренних органов, и безмолвно скорчился там, как перебравший подзаборный пьяница. Надетое на трехгранный штык лицо легко соскользнуло с него, скрежетнув зубами по граням сая, и я наклонился, чтобы обтереть клинки об одежду поверженных.

Стоя среди пятерки стонущих и вяло шевелящихся тел, я вдруг ощутил, как меня начинает колотить крупная дрожь. Сильнейший озноб в один момент пробил меня от макушки и до самых кончиков пальцев, не желая униматься или даже ослабевать. Озадаченный, я прислушался к своим необычным ощущениям и немного запоздало, но все же осознал, что именно меня тревожит. Это оказалась вибрация черного обелиска в моей душе, который темной тенью возник перед внутренним взором. Он алкал вкусить душ этих слабаков. Он требовал призвать демоническую ипостась и пожрать без остатка их Анима Игнис, оставив лишь искалеченные и никчемные огрызки.