От кутюр (СИ) - "Uma" - Страница 20

— Я хочу уехать на Восток, — признался Арли. — Здесь меня ничто не держит.

— Ооо! — удивилась Анна, окончательно переведя свое внимание с фотографий на Шарля. И тепло улыбнулась, — кого-то вы мне напоминайте!

— Впервые сказал это вслух. Никто не поймет… — вздохнул Шарль, делая шаг к Анне, и, давая ей понять, что доверяет ей самое сокровенное, он, одновременно, намекал на то, что это некий запасный вариант для одинокого отшельника. Никакого отъезда на восток не будет, если их планы на жизнь совпадут.

— А чего хотели бы вы?

— С Паоло трудно чего-либо хотеть. Вся моя жизнь сейчас подчинена ему, — ответила Анна, осторожно взглянув на Арли, — полгода назад я была одна и знала, что у меня есть работа, коллеги, ученики. Сейчас же Паоло для меня главное…

— Ему повезло, — грустно хмыкнул Шарль.

Потом, набравшись сил и в некотором роде изменив себе, потому что не в его правилах было осуждать людей и обсуждать их личную жизнь, Шарль рассказал о «проделках» Фарнезе, имевших место десять-пятнадцать лет назад. По всему получалась неприглядная картинка; Паоло был латентным наркоманом и практиковал «БДСМ» отношения, у него долгое время была «рабыня» актриса Палома Альварес.

Анна смотрела на Арли большими напуганными глазами. Он покусывал нижнюю губу, видимо, раздумывая, не зря ли все выложил, не выглядит ли его рассказ бредом влюбленного, который выставил соперника круглым негодяем. Именно так оно и было. Потом ревниво предупредил:

— Если предложит вам, не соглашайтесь…

— Нет, конечно! — смутилась Анна и прерывисто вздохнула. — Это не для меня…

— Судя по всему, он понимает это и принимает «ванильные» отношения. Однако, Леонора Холевер, вполне возможно, склонна к подобному «рабству»…

— Шарль, какие странные вещи вы говорите! По-вашему, Паоло абсолютное зло, — устало улыбнулась Анна. — А я его люблю…

— Часто женщины попадают в руки таких мужчин, как Паоло. Любят их. Но он не зло в абсолюте, нет, он просто испорчен вниманием со стороны общества и близких людей. Мы склонны возвышать его, он играет этим, как ребенок игрушками. Дальние демонизируют его, и он этим тоже пользуется…

— Он хотел, чтобы я с вами переспала, — призналась Анна, вся сжавшись от стыда.

— О Боже! — Арли удивленно двинул бровями. На его гладко выбритых щеках выступили красные пятна. Он прямо взглянул на Анну, — значит, вы не хотите, иначе не сказали бы это…

— Я просто не могу так…

Бросив все, из Лондона прилетели Эллис и Джеймс. Усидеть на месте после телефонного звонка Анны они не смогли, точнее, не смогла Эллис, а Джеймс вынужден был сопровождать ее. С Эллис случилось то же что и с Анной, восторженная истерика, она прыгала, хохотала на пару с везучей подружкой; это смахивало на восторг футбольных фанатов после удачно сыгранного матча, как очень точно заметил Джеймс.

— Ты ничего не понимаешь, — восторженная Эллис рухнула в мягкое кресло у окна, раскинула руки и мечтательно запрокинула голову. — Анна Фарнезе! Я посмотрела в Сети, Фарнезе доводятся родственниками испанским королям. Изабелла Испанская, например, была из дома Фарнезе! Ну, правда, Паоло Фарнезе, не столько Фарнезе, там все глухо, титул он не унаследовал. Зато унаследовал титул графа Холевера, тут все чисто…

На следующий день из Парижа приехал Арли. Сразу навестил Анну, принес первый экземпляр сборника, 158 страниц в твердом глянцевом переплете. Книга называлась «Слова в бархате». Арли положил ее в картонную коробку, затянутую в черный бархат и приложил к ней белую розу.

— Шарль! Я не верю! — Анна взяла коробку из его рук и, присев на диван, взволнованно открыла ее. Довольно заулыбалась, одной рукой листая свежеотпечатанную книгу, во второй руке держа полураспустившуюся розу. — Вы волшебник!

Шарль смотрел на нее так, словно ждал, как минимум подтверждения тому, что он вчера поздно ночью узнал от Фарнезе. Максимум, что она хорошо подумала, прежде чем сказать Фарнезе «да!».

Анна, отложив книгу, вздохнула и заговорила:

— Все слишком хорошо, чтобы продолжаться долго. Книга, предложение Паоло…

— Паоло меня не удивил. Надумать жениться, пересекая лестничную клетку, вполне в его стиле. Но вы…? — он шумно задышал и насупился.

— Шарль, что не так? — Поднявшись с дивана, Анна встала перед ним, — скажите…

Арли, опустив голову, задумчиво прошелся по комнате, и, остановившись в шаге от Анны, пристально посмотрел ей в глаза:

— Только то, что люблю вас, а Паоло нет. Совсем нет, — заговорил он быстрым тихим шепотом. Вся его мимика пришла в движение. — Много ли мужчин вас любило? Паркер. Он, перед тем, как дать мне разрешение на издание ваших статей, купленных им, чуть не выкинул меня в окно, крича, что хочет сохранить ваше доброе имя хотя бы в статьях, не дать Фарнезе испачкать его окончательно. Когда я сказал, что пришел не от Фарнезе, а хочу подтолкнуть вас к новым трудам, он обмяк, и подписал нужные бумаги. Я не могу так обмякнуть, мне хочется выбросить Паоло в окно за то, что он не любит вас…

— Думаете, я не хочу любви? — насторожилась Анна, задетая за живое, за самое больное, проснувшееся не так давно женское самолюбие.

— Вы ее не видите… — безнадежно ответил Шарль.

Он снял легкий светло-бежевый пиджак. Развязал узел серого галстука, и начал расстегивать пуговицы на белой рубашке. Все это он делал плавно, неспешно и привычно, как будто пришел в свою элегантную квартиру на Монмартре и решил принять теплый душ после трудного дня.

— Шарль…? — Анна смотрела на него большими глазами, не понимая, что он задумал.

— Сейчас придет Паоло, … — пояснил он, бросив пиджак и галстук в кресло. — Надо сделать вид, что вы все-таки выполнили его задание…

Фарнезе пришел, но даже, кажется, не обратил своего внимания на то, на что Арли рассчитывал его обратить. Нервно опустившись в кресло, он равнодушно бросил его пиджак в другое кресло.

— Джулию арестовали в Лондоне, — сообщил он мрачно, — за хранение наркотиков. Пф! Значит, плохи ее дела…

— Что ты собираешься делать? — поинтересовался Арли, одеваясь.

— Я собираюсь жениться! — Фарнезе взмахнул руками и криво усмехнулся, — мне нравится эта идея! Свалю все проблемы на женушку, а сам вернусь к работе…

Анна, стоявшая рядом, посмотрела на него с недоумением. Он притянул ее к себе, усадил к себе на колени и, улыбнувшись, сказал:

— Я почти не шучу, дорогуша! У меня куча проблем, привыкай. Если ты будешь так любезна, и после регистрации нашего брака отправишься в Лондон и постараешься найти для Джулии толкового адвоката, то, обещаю тебе, мы совершим восхождение на какую-нибудь гору, где и проведем медовый месяц!

— Заманчивое предложение, — скептически заметил Шарль.

— Да, друг мой! Мы залезем на самую снежную и суровую вершину и зачнем там сына! — воскликнул Фарнезе, смеясь от души. — Видишь, Шарль, я стал сентиментальным! А ты, видимо, зря раздевался…?

""" """ """

Был будний день. По улицам Рима разлилось марево, предвещающее грозу. Фарнезе, держа Анну за руку, решительно шел к зданию мэрии. На нем был костюм цвета слоновой кости, белые узконосые туфли. Анна была одета в прямое платье средней длины, без рукавов, из белого муара с золотыми цветами и птичками. В распущенных и завитых в крупные кольца волосах поблескивали белые и золотые жемчужины. На ногах были ажурные белые колготки и белые же туфли на высоких каблуках.

По дороге в мэрию Фарнезе дважды останавливал такси.

В первый раз у ювелирного бутика Дамиани, где, как оказалось, Анну поджидали обручальное кольцо из белого золота и перстень с выгравированным гербом Холеверов, — феникс слева и лев справа, держащие щит с едва различимыми геральдическими символами. На внутренней стороне перстня было написано по-итальянски: «верю в тебя!». Все эти вещицы были надеты на Аннины пальцы прямо в павильоне. Ни покупатель, ни администратор бутика, вышедший поприветствовать известного клиента, не спросили, нравится ли Анне дорогие побрякушки, они даже не поинтересовались, впору ли они ей.