Кто люб богам (ЛП) - Росс Кейт - Страница 45

Сэр Малькольм посмотрел на Джулиана, будто говоря: «Он что-то знает!». Кестрель коротко кивнул, но давить на лакея не стал. Если Люк страдает от чувства вины за что-то, связанное с миссис Фолькленд, он скорее сам признается, когда Марта и её мстительная ярость немного успокоятся.

- Вы знали, что ваша хозяйка ждала ребёнка? – спросил Джулиан Марту.

- Она никогда не говорила мне, но я догадывалась.

- Говорила ли она об этом кому-нибудь?

- Я не знаю, сэр.

- А вы говорили?

- Нет, сэр. Я бы никогда не стала болтать о делах хозяйки.

- Простите, что настаиваю, но вы должны понять, что это очень важно. Вы уверены, что никому про это не говорили?

- К гадалке не ходите, сэр. Я и слова не вымолвила.

- Люк, у вас были догадки о том, что хозяйка ждёт ребёнка?

- Нет, сэр, – кажется Люка возмутила сама мысль о том, что он знать нечто столь интимное о миссис Фолькленд.

- Об этом не было никаких разговоров среди слуг?

- Я об этом ничего не слышал, сэр.

У Джулиана больше не было вопросов к Марте. Сэр Малькольм отпустил её, и камеристка поспешила к своей госпоже.

Как только она ушла, Люк поднял голову. Он выглядел усталым, глаза лакея были красными, а обычно румяное лицо – совсем побелело.

- Мне нужно кое-что сказать вам, сэр.

- Я так и думал, – кивнул Джулиан. – Почему бы нам не пройти в кабинет?

Сэр Малькольм проводил их туда, успев отдать Даттону распоряжения насчёт обеда. Люк был очень взволнован и едва мог связать два слова, так что Джулиан начал с относительно безобидных вопросов. Нужно было установить, у кого из слуг Александра было алиби на время несчастья с миссис Фолькленд, потому Кестрель спросил, что Люк делал между вчерашним полуднем и половиной десятого сегодняшнего утра.

- Мы все были очень заняты, сэр. Марта приехала собрать вещи миссис Фолькленд и отложить то, что нужно забрать сюда, а что – отправить в Дорсет.

Люк объяснил, что Марта привлекла на помощь себе почти всех слуг. Горничные выглаживали и складывали одежду и укрывали мебель полотном, а лакеи носили тяжёлые коробки и мебель и начищали обувь ваксой.

- Я надеюсь, в кабинете ничего не трогали? – спросил Джулиан.

- Нет, сэр, мистер Николс велел нам ни к чему не притрагиваться.

Утром часть мебели отослали в Дорсет в фургоне, а остальное миссис Фолькленд собиралась продать. Её одежду и мелкие вещи упаковали и сложили в городской экипаж Фольклендов, на котором Марта и Люк приехали в Хэмпстед. Лакей поехал, чтобы помочь разгрузить вещи и вернуться к Лондон с возможными посланиями, что миссис Фольклнед пожелала бы передать.

- Вкратце, – подвёл итог Джулиан, – никто из вас не имел возможности ускользнуть в Хэспстед в промежуток от вчерашнего полудня до этого утра?

- Мистер Валери мог, сэр. Он нам почти не помогал – сказал, что таскать мебель или возиться с дамской одеждой не для него. Но все остальные работали весь день и почти всю ночь. Всё делали в спешке, потому что Марта хотела вернуться в Хэмпстед сегодня.

- Почему? – спросил Джулиан.

- Я думаю, они не хотела надолго оставлять миссис Фолькленд без своей помощи, сэр.

Джулиан задумался над этими словами. Едва Марта услышала о несчастье со своей госпожой, она воскликнула: «Если бы я была здесь, никто бы не посмел!» Значит ли это, что преступление было совершено в эти сутки именно потому что рядом не было Марты? Почему преступник боялся её? Что камеристка может сделать, чтобы предотвратить убийство, которое готовилось в конюшнях?

- А теперь, – сказал Кестрель, – вы сами расскажете, что вас беспокоит, или мне придётся угадывать?

- Это… Это касается того, о чём вы уже спрашивали, сэр. Вы помните, как на Стрэнде к миссис Фолькленд подошла какая-то служанка, а миссис Фолькленд пошла с ней, сказав, что к больной подруге?

- Да, – сердце Джулиана подскочило, но он сумел справится с голосом.

- Вот, сэр, я говорил вам правду, только не всю. Я хотел, как лучше! – он перевёл умоляющий взор на сэра Малькольма. – Я думал, что тут что-то личное, что не нужно вытаскивать на свет. Нет, я не думал, что хозяйка делает что-то дурное, но иногда люди замешиваются в скандалы и ничего не могут сделать. Но теперь я могу думать только о том, кто причинил ей боль, и о том, что скажи я раньше, этого бы не случилось. Вы могли бы понять, что она в опасности и помочь ей…

- Послушай, мальчик мой, – сказал сэр Малькольм, – что сделано, то сделано. Сейчас ты можешь только рассказать всё, как есть, чтобы мы были готовы отбить новый удар.

- Да, сэр. Это случилось, когда миссис Фолькленд вернулась домой в тот день. Её не было три часа, и я забеспокоился. Стрэнд – это не то место, где бы я хотел оставить её одну. Хозяин тогда переоделся к ужину и ушёл, а я сказал себе, что если он не волнуется, то почему должен беспокоиться я? Но я всё равно беспокоился. Я думал, что он может о чём-то не знать. Я не хочу сказать, что хозяйка лгала ему – по крайней мере, если не было веской причины…

- Мы понимаем, что вы не хотите обвинять её ни в чём, – сказал Джулиан.

- И никогда не обвиню, сэр. Так вот, я всё выглядывал её из парадной двери и окон, и она, наконец, вернулась. И… и она вела себя очень странно.

- Как именно? – спросил Джулиан.

- Она была напугана, сэр. Загнана. Она отшатнулась от меня и не дала мне взять её шаль – и даже не подняла вуаль. Но я видел её глаза, и… я не могу описать. Как будто она была в ночном кошмаре и не может проснуться.

- Моя бедная девочка! – тихо произнёс сэр Малькольм.

- Продолжайте, – велел Джулиан.

- Она спросила, где мистер Фолькленд, и я объяснил, что он ушёл ужинать. Потом она сказала, что не будет ужинать, что не голодна, а хочет подняться к себе. Я спросил, послать ли к ней Марту, но она отказалась. Сказала «Я хочу побыть одна» и поднялась к себе.

- Когда вы видели её в следующий раз? – спросил Джулиан.

- Следующим утром. Она была очень бледной и усталой, но снова стала собой. Я хочу сказать, у неё в глазах уже не было того ужаса, – Люк потупился и немного покраснел. – Я должен рассказать вам ещё кое-что. В тот день она надела новое платье – из лилового шёлка – и закуталась в шаль с узором из цветов и листьев. Она обернула шаль вокруг плеч, когда вернулась домой, а когда я попытался взять её, миссис Фолькленд отшатнулась. Шаль чуть сползла, и я увидел, что платье порвано. Один из рукавов был почти оторван у самого плеча.

Брови Джулиана взлетели.

- Она не рассказала вам, что произошло?

- Нет, сэр. Она вовсе ничего не сказала. Я подумал, что если она решила ничего об этом не говорить, то и я не буду – ни с ней, ни с кем другим. Я хотел бы решить по-другому. Как думаете, сэр, это бы что-то изменило?

- Я не знаю, – проговорил Джулиан. – Надеюсь, сейчас вы отвечаете на все вопрос без утайки и неуместных усилий кого-то защитить?

- Да, сэр, – ответил несчастный Люк.

Джулиан слабо улыбнулся.

- Тогда я больше не буду вас упрекать – вы и сами справляетесь. Вам стоит проявить к себе немного милосердия и учесть свои благие намерения. Поступить неверно из преданности – не худшее из преступлений.

Даттон объявил, что обед подан. Сэр Малькольм послал Люка есть в людскую. Они с Джулианом отведали стейков с устричным соусом, холодной птицы и лучшего портвейна сэра Малькольма. По негласному соглашению они не обсуждали несчастье с миссис Фолкьленд. Это дало Джулиану возможность пересмотреть факты и попытаться найти закономерность, в существовании которой он был уверен.

- Главный вопрос, – сказал он сэру Малькольму, когда они перешли к фруктам и кофе, – в кого целился преступник – в миссис Фолькленд или в её нерождённого ребёнка. Иными словами, правы ли мы, предполагая, что убийца Александра нанёс новый удар, намереваясь расправится с его ребёнком, или это был кто-то другой, кто хотел навредить миссис Фолькленд? И если так, знал ли он о ребёнке?

Сэр Малькольм, нахмурившись, изучал насаженную на вилку дольку апельсина, будто ища в ней ответ.