Трехсотая параллель (СИ) - Акишина Антонина - Страница 32

Даша протянула руку и, тихонько приоткрыв ящик, извлекла и вторую. Фонтанчиков стало теперь два – будто алого и белого пламени…

Да, две, такие разные – и обе ее, Гизэллы. А той, интересно, от кого достались?.. По наследству? Или же – благоверный подарил? Нет, вряд ли, первое предпочтительнее…

Ну, а сыновьям своим она сама выбирала, какую кому оставить? Подгадала так – или вышло случайно?.. Нет, назначались-то они, конечно, не им – зачем парням какие-то побрякушки? – скорее, с расчетом на будущих супруг – всё равно ж в роду останется… А вон оно как вышло.

Она с минуту глядела, не отрываясь, на брызжущие искры.

Да нет, что вышло-то? Не заберет же она их с собой – тут оставит. А потом всё и вовсе вернется, как должно, и ничего этого не будет…

Не будет, да… Но пока-то – так…

И ладно бы еще Ларэн, с ним хоть ясно всё. Еще и не знал толком, а уже расщедриться решил. Да и случай был как будто подходящий… Но – этот?

Нет, можно, конечно, тоже на благодарность списать. Есть за что, как-никак… Только припозднился он с этим малость… Нет, не то… не то…

Как он там сказал? Прощальный сувенир. На память. А потом – и вовсе: просто так. С чего бы просто так – и такая вдруг щедрость? Да еще и от него?..

И вообще – весь их сегодняшний разговор… Да ему б, по-хорошему, отправить ее куда подальше, а он… Благодарю. Постараюсь учесть.

Может, ошиблась-таки она малость на его счет? Не такой уж и надутый, не такой уж и хам… Кажется просто – на первый-то взгляд? Ну да, грубоват, «бирюковат»… Может, нелюдимость? Вон как глаза прячет да краснеет еще… Не в первый раз она уж это сегодня заметила…

Даше вновь припомнилась библиотечная их встреча. А следом – предыдущая, та, в саду… А еще была вот здесь прямо – в этой самой комнате… Ну, та-то, положим, не в счет – кому приятно прощения просить, пусть и за дело… Но да – краснел, краснел – и еще как…

Как, впрочем, и она сама.

От одной этой мысли в лицо ударила кровь. Ей-то чего?! Уж точно на нелюдимость не спишешь…

Нет, правда, чего?.. На робость, вроде, тоже не жаловалась никогда – и не с такими доводилось дело иметь. Один институтский Горюхин чего сто́ит или та же Ирина Борисовна… Да что там, она и с Доргилем здешним не спасовала. А тут вдруг…

Ну всё, хватит. Глупости всякие… Спать пора, скоро уж рассвет…

Рассвет, да… Он, кажется, сказал, что уйдет на рассвете?..

Ну, уйдет и уйдет, давно пора. С глаз долой, из сердца…

Тьфу! Из какого еще сердца?! То есть так, конечно, в пословице говорится – не выкинешь же слов…

Однако собственное ее сердце при этом как-то неуютно поежилось…

Да, уходит – на войну уходит, как-никак… А там… Мало ли, сам сказал…Ну и поделом – сам же и виноват будет. Послушал бы брата-то… Так не же: государственный интерес!..

И добро бы действительно Виладд этот им угрожал – нет, сами лезут!.. И еще полезут – много куда: кто не наш, дескать, тот против. Как там король сказал? Пресечь на корню самую возможность. (Любопытно, а окажись этот наемник – ну, или следующий какой – вдруг арвелом – что, сами на себя войной пойдут?..)

Ладно, будь что будет. Если что… Встанет всё более-менее по местам: Ларэн королем будет, на Милисе женится… А этот… Ну, всё равно ж вытащат его отсюда, раз уж Институт зачем-то глаз положил… Там так просто не отступятся…

…Темнота за окном начинала как будто редеть.

Даша сунула обе броши обратно в ящик. Жаль, надеть уже не доведется… Война ж – какие тут балы…

Она закрыла глаза, но спать не хотелось. Да и поздно уж, наверное.

Да, а в библиотеку-то зря, по большому-то счету, сходила – во всяком случае, вернулась совсем не с тем, за чем пришла. Ничего, завтра – вернее, сегодня уже – пойдет снова. И снова, если потребуется… Выбора-то нет всё равно – спасение утопающих…

Полежав еще немного, она опять села на кровати: нет, не заснуть.

Выглянула в окно – да, положительно светает.

Интересно, отбыл уже? Или только собирается?..

Ну вот, опять: и дался же он ей! Других, что ли, забот нет?..

Взялась было за датчик, но тут же отложила, даже не включив: только заряд зря расходовать. Будет что поконкретнее, тогда…

Она свесила ноги на пол, обернулась на спящую еще Таффи, та лежала лицом к стене. Темнит что-то в последнее время, ох, темнит… Ладно, тоже дело ее.

По возможности тихонько Даша поднялась, оделась, скользнула к двери. Чего время терять, можно и прямо сейчас в библиотеку, ее ночами не запирают… Взявшись за ручку, затаила дыхание: вдруг скрипнет? (хоть если и так – чего такого-то?) Но нет, не скрипнула.

Коридор, как и следовало ожидать в такую рань, был совершенно безлюден; кругом – тишина. Тускло мерцала под потолком ночная подсветка, из больших окон ложились на пол синеватые полосы.

Путь до библиотеки она уже выучила, хоть был он и не близок. Минут десять отсюда, должно быть…

Шла осторожно, чуть не на цыпочках: мраморный паркет гулко отражал шаги, а лучше бы внимания не привлекать.

Она миновала, должно быть, уже половину пути и как раз вышла в центральное крыло, когда внезапно остановилась прямо посреди дороги: впереди доносились голоса – негромко и неразборчиво, довольно еще далеко, но всё же…

«Слуги, должно быть», – подумала она, трогаясь дальше.

Но вскоре поняла, что ошиблась.

По мере движения голоса приближались, делались громче; слов было по-прежнему не разобрать, но интонации сомнений не оставляли: речь шла отнюдь не о будничных хозяйственных делах.

За очередной поворот Даша заглянула уже не без опаски – гул, как казалось, шел как раз оттуда. Оттуда, да, но, очевидно, из-за одной из дверей. В самом коридоре никого не было.

Быстро, почти бегом она припустила вперед – еще как выскочат сейчас… И тут снова остановилась.

– А ну прекрати реветь, – ясно поймал ее слух громкий, хриплый мужской голос, – и отвечай на вопрос!..

– Я же уже ответила… – тихо отозвался ему другой, женский, даже, скорее, девичий.

Даша шагнула уже было дальше: пускай себе разбираются, да и подслушивать нехорошо…

– Да неужто?! – взвизгнул вдруг новый голос, тоже женский. – Кто мы, по-твоему?! Конченные идиоты?!

– А я, по-Вашему, очевидно, лгунья, – девушка не то всхлипнула, не то усмехнулась.

– А кто же еще?! – включился вновь мужчина. – Врешь и не краснеешь!..

– Я не вру…

– Не врешь, как же, – хмыкнула женщина. – А что ж ты тогда там делала? Может, скажешь, и не была вовсе?

– Нет, этого не скажу…

– Вот видишь!

– Этого я никогда и не утверждала, да и Вы не спрашивали. Ваш вопрос был об ином, и на него ответ – нет.

Наступила пауза.

– Ну, – заговорил вновь мужчина, – и что же ты там в таком случае делала?

– Ничего, что могло бы вызвать Ваше осуждение.

– Дура! – рявкнул он. – Одного твоего там присутствия уже довольно… Если кто-нибудь узнает…

– Да, – встряла женщина, – об этом ты подумала?! Тебя видели уже по крайней мере дважды, могут возникнуть вопросы…

– Простите, – тихо сказала девушка, – вперед буду осмотрительнее.

– Вперед?! – голос мужчины прогремел, казалось, на весь коридор. – Что значит – вперед?! Да чтоб ноги твоей там не было!!!

– Да, чтоб и думать забыла об этом! – вскричала и женщина. – Не хватало только… Клянись!.. Чего молчишь?! Клянись, сказала!

– Хорошо, мама, – ответила девушка после довольно продолжительной паузы. – Клянусь, если Вам так непременно угодно…

«Грош цена таким клятвам», – подумала Даша.

Но говорившая, похоже, не слишком-то об убедительности и заботилась, потому как тотчас же добавила:

– …раз уж Вас внезапно так озаботил этот вопрос. Прежде, кажется, не смущало…

– Не прикидывайся глупее, чем есть на деле, – прорычал вновь отец (наверное, отец – раз та – мать…) – Обстоятельства изменились, как тебе прекрасно известно!.. Так что смотри у меня…