Крестоносец (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 19

— Ты делишь шкуру неубитого медведя.

— Это так. Но у тебя же должно быть время подумать? Уверенна, ты ее уже предупредил. Да. Так будет честно. Не знаю, что ты в ней нашел. Дикая. Неотесанная. Выглядит так, словно вы с ней не жизнь прожили там, а только притираетесь.

Андрей промолчал.

Лишь достал кинжал и пару раз крутанул его в руках.

— О-о-о! — примирительно произнесла Михримах.

— Ты нарываешься. Я не люблю, когда оскорбляют мою жену. Тем более, когда угрожают, что ее убьют. Сколько ты дашь за свою жизнь, если я вышвырну тебя сейчас на улицу, крикнув, что ты дочь Сулеймана и что ты склоняешь меня к измене?

— Ты так не поступишь.

— На что готова сыграть? — оживился Андрей хищно оскалившись.

— На жизнь нашей дочери.

— Хорошая попытка.

— Это не ложь!

— Это слишком удобное обстоятельство, чтобы быть правдой.

— Ты отказываешь мне в праве быть честной?

— Ты вероломна так, что даже честна? Ну… допустимо. Хочешь пристроить дочь. На словах. Но моя супруга жива, и ты знаешь об этом. Это игра. Чего ты на самом деле добиваешься?

— Я вероломна так, что даже честна. Хорошая фраза.

— Зачем Сулейману обменивать выжженные и разоренные земли Фракии на Антиохию и Триполи, которые он и так контролирует?

— Уже нет.

— Что?

— Они отказались подчиняться.

— Так вот что оно…

— После того, как ты возьмешь Антиохию, то разоришь ее и разграбить, как крестоносцы и поступали обычно. А ты — не исключение. И то, что ты устроил в Азаке тому доказательство.

— Жители Антиохию уже бегут? — криво усмехнулся Андрей.

— Бегут. Серьезно. Одна новость о том, что ты идешь завоевывать эти земли, вызвали массовый исход жителей. Но моему отцу важны не люди, а эти земли.

— Чтобы удержать Междуречье?

— Да. Персы там завязли в крепостях. Поэтому сюда идут их табуны. Они очень надеяться на то, что ты сможешь оттянуть на себя часть османских войск. И они смогут добиться большего успеха.

— Игра престолов прям. Не хватает Железного банка и Золотых мечей.

— Прости, не понимаю.

— И Дайнерис Таргариен.

— Кто это?

— Мать драконов. Впрочем, это не важно. Хорошо. Ступай. У тебя есть сутки, чтобы покинуть город. Вместе со своей дочерью. Не искушай меня.

— Не хочешь ее посмотреть?

— Ты еще предложи ее попробовать.

— Любовь… — пожала она плечами с циничным выражением лица. — Ей подвержены все люди на земле.

— Как и смерти. Уходи. Я и так на грани.

— Как пожелаешь Государь, — произнесла она, поклонившись. — Если будут новости я дам знать.

— И прекрати распускать слухи о том, что Ясмина моя дочь!

— Так болтают люди… им хочется думать, что война когда-нибудь закончится. Они устали от нее.

— Император направит клинок. Вознесем же на трон мы венок. И пусть воля народов слаба. В будущем только война… в будущем только война… — пробурчал Андрей слова песни «Космодесантник» группы Fun mode.

— Как тебе угодно, — ответила женщина.

Развернулась и пошла на выход максимально соблазнительно покачивая бедрами.

Ушла.

И князь с ревом ранено зверя пнул этот столик, на котором лежала грамота. Да так, что тот не выдержал и развалился. Он ужасно не любил, когда им вот так манипулировали. Вот так ломали его планы.

Они раскусили его?

Бог весть.

В грамоте ложь?

По большому счету уже не важно… после таких-то подписей и печатей. Из-за них хорошо продуманный и подготовленный князем план летел в Тартар. И Андрею требовалось импровизировать на ходу… причем быстро… и так, чтобы не спугнуть потенциальных союзников, заинтересованных в долгосрочном сотрудничестве с ним.

Глава 10

1559 год, 30 мая, Трапезунд

— Персы! — воскликнул кто-то, привлекая внимание князя.

Тот быстро подошел. Глянул туда, куда ему указали. И расплылся в блаженной улыбке. Это действительно были персы — прекрасные персидские кони, которых перегоняли к Трапезунду люди Тахмаспа. Наверное, лучшие персидские кони, которые Андрей когда-либо видел.

Белоснежные.

Плотные.

Полные жизни и энергии.

Словно живые слитки.

По весу — нижний сегмент тяжелых пород. То есть, в районе 550–600 кг каждый. Плюс-минус. Иными словами, это были те самые кони, которых традиционно в этих краях использовали для катафрактов и их производных.

Сказка.

Волшебство…

После «голодного пайка» Руси увидеть разом столько славных коней, идеально подходящих для твоей кавалерии, казалось чем-то невероятным. Да, им велась закупка нидерландских жеребцов и особенно кобыл. Но знаменитые фризы только начинали свой путь как порода, а этой породе уже какое-то безумное количество лет. Как бы не более тысячи. Из-за чего удалось стабилизировать не только физические качества породы, но и их экстерьер, вылизав его если не до идеала, то близко к этому.

В представлении Андрей персы делали подарок настолько бесценный, насколько его можно было представить. Просто потому, что других действительно хороших пород этого весового диапазона и назначения в мире просто не существовало. Ведь эти кони не только прекрасно подходили по весу для создания хорошей конницы или кавалерии, но и прошли многовековой отбор на выносливость…

— Мой Господин Великий Шахиншах шлет тебе скромный подарок, — произнес командир персидского отряда.

— Скромный?! О! Он поистине бесценен! — встречно поклонившись, ответил Андрей.

Перс ответил, в рамках формальной и очень подчеркнутой лести.

Князю вновь пришлось отвечать.

И новый виток.

Минут через пять Андрею казалось, что он сейчас закипит как паровоз под всеми парами стоящий в тупике. Перс же, вежливо улыбаясь, и едва заметно смеясь глазами, продолжал свою игру. И ведь даже по морде дать не за что…

Ситуацию спас мул, который закричал особенно пронзительно, привлекая всеобщее внимание.

— Мулы… — констатировал Андрей. — И сколько их?

— Это не просто мулы, а самые крупные и выносливые мулы, которые мы смогли найти в пределах державы нашего славного Господина.

— Славно, — безразлично кивнул князь. — Так сколько их?

Повторно такого витка дружелюбного бреда не получилось. Хотя перс несколько раз пытался. Но то ли у Андрея иссякло дружелюбие, то ли он попросту устал, однако ничего не получилось. Слова собеседника его не цепляли и не вызывали желания встречно ответить чем-то благодушным, дабы не выглядеть невежливым.

Впрочем, на качестве мулов это никак негативным образом не отразилось. Животинки эти оказались действительно классные, крупные и вполне крепкие[1]. И даже лучше, чем ему обещал Тахмасп. Отчего прекрасно годились для обоза. Да, не Арденские тяжеловесы, но не персидских же жеребцов запрягать в повозки?

Разговор затягивался.

И его содержательная часть становилась все меньше и меньше. А ее и изначально было не богато. Из-за чего Андрей психанув нарушил совершено дурацкую восточную беседу, перебив собеседника и спросил:

— Твой Господин что-то просил передать на словах?

— Только надежду на то, что ты не станешь медлить. И обретя столь замечательных коней выступишь к Антиохии со всей возможной спешкой.

— Можешь ему передать, что так все и будет. Каждый вздох промедления для меня губителен.

Перс наконец замялся и переспросил:

— Я слышал, что в городе видели дочь Сулеймана.

— А под его стенами гулял Баязид. Мир здесь тесен и полон не самых приятных встреч.

— Надеюсь твоя дочь здорова.

— Я тоже надеюсь. В Туле такой жары нет и ее голову не должно напечь.

— А как же ребенок Михримах?

— Я не знаю с кем она его нагуляла, — пожав плечами произнес Андрей. — Ночь была темна. Женщина красива. А дорога к отцу полна незнакомых мужчин. И я могу ее дочь принять только как духовный отец. Ведь из-за меня в тот день родилось много детей. Невольно. Разгул насильственной любви не имел никаких границ.