Дочь Вороньего Короля (СИ) - "Sleepy Xoma" - Страница 86

— Они не считали себя злом, — заметила Игнис. — Также, как и Архимаг, Кукловод или оборотни. Даже дед твоей госпожи, начавший опустошительную войну со взбунтовавшейся провинцией, полагал, будто он — добро. Согласись, Лариэс, свет и тьма — достаточно зыбкие понятия. Они полностью зависят от точки зрения говорящего.

Лункс усмехнулся и, сделав обратное сальто, легко приземлился на ноги. Как у него это получилось с длинным мечом на поясе, Игнис просто отказывалась понять.

— Я полностью согласен с тобой, о мудрая госпожа, — с легкой насмешкой в голосе проговорил он, — но замечу, что и ты вряд ли сочтешь своего отца злом, хотя его руки по локоть в крови как виновных, так и невинных.

В груди девушки моментально поднялась и закипела горячая волна ярости. Она не терпела, когда кто-то позволял себе проявить даже малейшее неуважение к Вороньему Королю, но заметив добрую и чуть хитрую усмешку, появившуюся на губах у Лариэса, не смогла сдержать смеха.

— Ты со всеми столь же остер на язык, а, виконт?

— О, конечно же нет, моя принцесса, — он отвесил собеседнице изящный поклон. — Лишь с теми, кого считаю друзьями, — с этими словами он кивнул в сторону Клариссы и Эрика.

— Тогда я сочувствую этим несчастным людям.

— А уж как мы сочувствуем себе, — горестно закатив глаза, проговорила Кларисса.

И все четверо разразились громким заразительным смехом.

Закончив смеяться, графиня предложила начать обустройство лагеря — солнце уже медленно, но верно, клонилось к горизонту и следовало останавливаться на ночлег. К приезду товарищей, они не только сумели найти подходящее место и зажечь несколько костров, для чего пришлось пользоваться магией Игнис — растопка в окрестностях попросту не водилась.

Когда члены отряда насытились, все, кто не был занят работами по лагерю или дежурством, разбрелись по своим делам. И, как и всегда, возле костров сразу же образовалось несколько групп, принявшихся оживленно беседовать. Сама Игнис оказалась в компании Блаклинт, Ридгара, Лариэса, Орелии, и, что самое важное, Тара.

Какое-то время они обсуждали внешний вид Ничейных Земель и возможные угрозы, а затем разговор принял более интересный оборот.

— Госпожа, — неожиданно взяла слово вечно молчащая Блаклинт, — не могли бы вы рассказать нам об этом месте?

Целительница усмехнулась. Сухой, лишенный всяких эмоций — точно кто-то ветку сломал — звук, разнесся далеко над их костром, и словно в тон ему пламя взметнулось вверх, осветив потертую каменную кладку.

Орелия поднялась и, подойдя к основанию стены, коснулась ее пальцами.

— Шайхр, — произнесла она.

— Что? — удивленно моргнула Блаклинт, да и Игнис удивленно нахмурилась — такого названия ей никогда не приходилось слышать раньше.

— Так назывался этот город, — пояснила Орелия. — Всесильный Отец, как же давно это было…

Она сделала еще несколько шагов и, нагнувшись, подняла маленький, отполированный дождями и ветром, булыжник, задумчиво подкинула его пару раз, затем продемонстрировала товарищам.

— Что вы видите, глядя на это?

— Камень, — охотно включился в игру Мелис.

— Прошлое, — задумчиво проговорил Ридгар.

— Былое величие, — глубокомысленно изрек Таривас, и его голос заставил сердце Игнис приятно заныть.

— Невообразимую мощь, — неожиданно для всех произнес Лариэс.

Юноша выглядел собранным и очень серьезным, кажется, это место, эти отблески пламени на древних руинах, и вся окружающая обстановка, сильно влияли на него, позволяя настроиться на правильный лад.

— Да… Мощь — это правильное слово, — согласилась Целительница, подходя к нему и передавая камень. — Один булыжник — ничто, его можно забросить в канаву или размолоть в труху. В лучшем случае, зарядить в пращу и проломить кому-нибудь череп. Однако, когда их много… Думаю, совсем недавно мы на себе ощутили, что именно тогда происходит.

Целительница вернулась на свое место и, аккуратно расправив полы рясы, уселась перед костром, по-видимому, подбирая слова.

Игнис было очень интересно — Орелия не слишком много рассказывала ей про Багряный Культ и войну с ним, а ведь кроме нее, Мойры, да еще Викинга, в мире, наверное, и не осталось людей, достаточно старых для того, чтобы застать ту ужасную войну.

— Гайшары, — начала, наконец, Целительница, — всегда считали также. Во всем Интерсисе сложно было найти другой народ, столь же сплоченный и умеющий работать сообща. Они открыли врата на Перекресток Миров примерно в то же время, что и мы. Это было где-то спустя пару сотен лет после Второго Переселения. Время, когда разрушительны войны за передел мира уже отгремели, а жрецы северян, пришедших из-за Грани на своих драккарах, с ужасом осознали, что их сила иссякает, из чего они сделали лишь один вывод — Рагнарёк завершился и боги ныне мертвы, а люди предоставлены сами себе.

Она вновь взяла паузу и Игнис с удивлением поняла, что все — даже Ридгар — затаив дыхание слушают женщину, ступившую на Путь Вечности в такие невообразимо далекие времена, что их и представить невозможно, не то, чтобы увидеть собственными глазами!

Решив, что можно говорить, Орелия продолжила:

— Наши магические ритуалы разнились, мой народ предпочитал исцелять, гайшары — разрушать. Но одно объединяло нас — умение общаться с существами, обитающими за Гранью.

— С демонами и ангелами? — выдохнул одними губами Лариэс.

— Можно сказать и так, — странно улыбнулась Орелия. — Если честно, христиане сослужили нам злую службу, объявив всех добрых обитателей иных измерений слугами Господа, а всех злых — отродьями Сатаны, начисто забыв о тех, кто не попадает ни под одно из этих описаний, а ведь таковых — большинство. Но, впрочем, я отвлеклась. Изначально наши отношения были прекрасными — и мы и они искали знаний, всеми силами стремясь помочь своему новому дому.

— Госпожа, — немного смущенно перебил ее Лариэс, — прошу простить мою неучтивость, но откуда вы все пришли?

— Своего родного мира не знаю, — покачала головой Орелия. — Я родилась уже в Интерсисе. Что касается Багряного Культа, то записи об их родине утрачены, так что, увы, не могу сказать, откуда они были родом.

— А что привело вас сюда?

— Мы — должны были нести слово Всесильного Отца в соседний мир. Должны были лечить, наставлять, просвещать. Вселенская Церковь Света насчитывает не одно тысячелетие письменной истории и наши маги, всегда, когда это было возможно, открывали врата в неизведанное героям, жаждущим помогать. — Она подняла руку, предвосхищая следующий вопрос. — Я не могу сказать тебе, почему никто из нашего мира не появился больше в Интерсисе. Быть может, не подвернулась подходящая возможность, быть может, случилась какая-то катастрофа, быть может, церковь изменила планы и перестала нести свет в иные места. Так или иначе, но мы оказались предоставлены сами себе, а так как нам повезло оказаться в Интерсисе как раз тогда, когда жрецы Одина потеряли силу, Церковь Света начала стремительно завоевывать сторонников. Правителям молодых северных королевств просто понадобился какой-нибудь противовес могуществу стихийных магов древних государств.

— Я не ошибусь, предположив, что Багряный Культ занимался ровно тем же? — задала вопрос Блаклинт.

— Не ошибешься, дитя, — кивнула ей Орелия. — Мы с ними стали опорой молодых королевств. Церковь Света — в западной части континента, Культ — в восточной. Постепенно начали выясняться различия в нашем с ними мировоззрении. Церковь всегда презирала рабство, независимо от того, кому предстояло трудиться во благо хозяев. Культ считал, что… Будем называть этих существ демонами, для простоты. Так вот, Багряный Культ полагал, что демонов вполне можно поработить и заставить служить себе, ведь люди столь слабы, тело так быстро увядает, а сделать за безумно короткую жизнь нужно так много. В Интерсисе оказалось до смешного легко вызвать гостя из-за Грани, а что проще для опытного мага, чем спеленать подобное существо по рукам и ногам, навесить гири, и отправить, ну, к примеру, строить городскую стену? А еще — жизненной энергией потусторонней сущности можно подпитываться и счастливо избегать объятий смерти в течение сотен лет. Ничего подобного не практиковалось у нас. Церковь Света всегда поощряла самоотречение и аскетизм, мы стремились помогать страждущим, не прося ничего взамен, и всю свою жизнь бросали на алтарь служения другим. Постепенно это отличие начало выходить не первый план. Культ все больше развращался и стал общаться со все более мерзкими тварями, которых они призывали из таких бездн, о которых страшно даже думать. Мы же исцеляли души и тела, и совершенствовали свои навыки.