Приди, рассвет - Дрейк Шеннон - Страница 40

• Предыдущая
• 40/77
• Следующая

– Да, и благодаря твоему отказу я могу жениться на ней, если она пожелает.

– Люди будут презирать тебя.

– Да, но я терпеливый и разумный человек. Со временем они перестанут меня презирать. А пока что, миледи, у тебя, видно, другие планы. Ты нашла себе любовника?

Щеки у Меллиоры порозовели, ресницы затрепетали, и она опустила глаза.

– Ты же знаешь, что я хотела бы выйти замуж за другого.

– Что ж, выходи за него.

Она подняла ресницы и встретилась с его взглядом.

– Ты называешь себя разумным человеком. Ты вел себя умно. Ты осчастливил Энн и Даро, и мой дядя считает, что ты тот человек, который может быть хорошим правителем моих владений. Что ж, отлично... Нам остается только не мешать друг другу...

– Нет, Меллиора. Так не будет. Если хочешь заполучить того молодого человека – пожалуйста, бери его. Но ты не получишь еще и меня в придачу.

– Н-но, – заикаясь, начала Меллиора, – ты сказал, что...

– Я сказал – нет. А еще раньше я сказал, миледи, что ты должна попросить меня – и притом попросить хорошенько – жениться на тебе. Ты вообще не высказывала никаких просьб, тем более мило, и пытаешься диктовать мне условия.

– Но при данных обстоятельствах мои предложения вполне оправданны, – запротестовала она.

Уорик удивленно и в то же время решительно покачал головой.

– Обстоятельства таковы, что ты в моей власти. Весьма интересное положение после того, как ты причинила мне столько неприятностей. А посему – хорошенько попроси меня. А я рассмотрю твою просьбу.

Бледная как полотно, Меллиора смотрела на него и не могла вымолвить ни слова. Затем, резко повернувшись, двинулась к выходу, но Уорик поймал ее за руку и вернул на место, внезапно сам изумившись собственной решимости. Он не позволит ей взять над ним верх. Не позволит осложнять ему жизнь.

– Смирение, моя любовь, – отличное качество. Даже в небольшом количестве оно принесет тебе большую пользу.

Меллиора откинула голову назад, в ее глазах светилась ненависть.

– Ты презренный норманнский лакей, в какой бы одежде ты ни ходил и что бы ни говорил.

– Твои слова мало похожи на вежливую просьбу, – ровным тоном проговорил Уорик, однако это прозвучало как предостережение.

Она опустила голову и закусила губу, затем снова вскинула на него горящий взгляд.

– Да, в самом деле, благородный сэр! Не будешь ли ты столь добр, чтобы жениться на мне и позволить мне остаться на моей собственной земле?

– Уже лучше, – сказал Уорик, продолжая сверлить ее глазами и крепко сжимать ей руку. – Смирения, конечно, маловато, но – гораздо лучше.

– Так как? – воскликнула она и попыталась выдернуть руку. Однако он лишь притянул ее поближе к себе.

– Это возможно, но не на твоих условиях.

– О Боже, если бы ты был способен выслушать...

– Нет, миледи, слушай ты. Брак законный и налагающий обязательства влечет за собой продолжение рода. У меня будут сыновья. И если ты выйдешь за меня, то будешь моей женой. И никаких сделок, условий, договоренностей. Должно быть так, как я говорю.

Он чувствовал, как дрожит Меллиора, и ему было почти жаль ее. Почти. Он не мог забыть о ее попытке убить его этой ночью, пусть она и заявляла, что видела перед собой не его.

– Итак, – хрипло повторил он.

– Да, – еле слышно прошептала она.

– Что означает твое «да», миледи?

– Да, будет так, как ты скажешь, – сердито уточнила она.

– Отлично. – Он отпустил ее руку и отвернулся. – Я намерен отправиться до полудня. Свадьба состоится через два дня. Будут присутствовать король и его свита. А сейчас иди и поспи, сколько сможешь.

– Да, м'лэрд, как скажешь, м'лэрд! – громко проговорила Меллиора и повернулась к выходу. Она даже споткнулась, словно боясь, что он снова задержит ее.

Он этого не сделал, позволив ей удалиться. И вдруг понял, что и сам дрожит и что ему хочется видеть ее в качестве жены, независимо от того, будет ли она другом или врагом.

Как он и опасался, похоже, борьба уже началась.

Ближе к полудню, когда они собрались уезжать из лагеря Даро, Уорик предупредил Меллиору, что король не знает о ее бегстве с дядей. Если бы она не была столь сердита, то, должно быть, поблагодарила бы его за подобную любезность. Наверняка вместо нее это сделал Даро. Дядя в эту минуту раздражал ее не меньше, чем человек, с которым в скором времени она будет связана узами брака. Даро был счастлив тем, что Энн с ним. Им предстояло сочетаться браком в церкви Стерлинга на следующей неделе, и оба пребывали в таком блаженном состоянии, что не могли не вызывать раздражение. Похоже, Меллиора оставалась единственным человеком, кто продолжал испытывать на себе превратности судьбы.

По дороге в Стерлинг она старалась держаться от Уорика на некотором расстоянии. Глядя на него, она всякий раз ощущала пробегающую по спине дрожь. В течение всего этого времени Меллиора упорно не принимала его в качестве мужа. Он же признал ее в качестве жены. Снова и снова он приезжал за ней, преодолевая явную неприязнь.

Когда они приблизились к стенам крепости, Меллиора пришпорила лошадь и подъехала к Уорику поближе. Она знала, что он заметил ее маневр, однако в разговор не вступил.

– Уорик! – окликнула его Меллиора.

– Да?

– Что думает король о том, где я была?

– А что? – Уорик искоса посмотрел на нее.

– Если он не знает, что я уехала из крепости вместе с Даро...

– Он знает, что ты была в лагере викингов. С Даро. Я сказал ему, что ты уехала с моего разрешения, чтобы до свадьбы побыть с дядей.

Меллиора ничего не сказала. Она лишь подумала о том, что Уорик весьма умен, четко оценил ситуацию и вообще порой способен вести себя порядочно. Он вовсе не такой уж норманн, как она себе рисовала, какими бы словами она в сердцах ни называла его.

Во всяком случае, он не старый и, уж конечно, не дряхлый. А его молодость и мужество даже порождали у нее желание, чтобы их свадьба и впрямь произошла – в некотором отдаленном будущем. Он хотел иметь сыновей. Большинство мужчин этого хотят. Несмотря на показную храбрость, Меллиору пугала необходимость интимных отношений. Она знала, что Энн под прикрытием шпалер занималась не только разговорами, однако не могла себе представить, что способна на подобные отношения с мужчиной, даже с Эваном. Они смеялись, целовались, валялись на траве, соприкасались руками, делились мечтами. Но она никогда не ощущала в себе даже намека на какую-то неземную страсть, ей казалось, что она любит Эвана романтической любовью, описываемой поэтами.

Она так мало знала. Уорик же был закаленный, опытный воин, побывавший во многих сражениях, местах, знавший многих женщин. Вот у него даже любовница имеется, к которой он испытывает глубокую привязанность.

– Так что?

У Меллиоры вспыхнули щеки, когда она поняла, что Уорик смотрит на нее.

– Прошу прощения? – пробормотала она.

– Хорошим тоном было бы сказать «спасибо», – пояснил Уорик.

– Спасибо, – ровным голосом произнесла Меллиора.

Уорик еще некоторое время смотрел на нее, затем пришпорил коня и поехал дальше. Меллиора закусила нижнюю губу и пожелала себе не становиться столь уж покорной за такой короткий срок. Ей следует быть похитрее.

А как же Эван, подумала она. Как же их надежды, мечты, их нежная дружба, взаимоуважение, любовь?

Эван будет жить без нее, создаст свою семью, женится на другой женщине и будет так же нежен с ней, как когда-то с Меллиорой. И все-то у него сложится благополучно и хорошо. А вот она...

А ей приходится платить большую цену за то, чтобы остаться госпожой острова. Что ж, она сделала свой выбор.

Они подъехали к воротам Стерлинга. Стража приветствовала их. Уже во дворе Меллиора милостиво позволила груму помочь ей спешиться. К ее ужасу, из замка вышел не кто иной, как сам Давид. Он был в традиционном шотландском наряде.

– Меллиора! – поприветствовал он ее и, протянув руки, коснулся ее рук. Король изображал отеческую любовь, хотя она улавливала нотки недовольства в его голосе и понимала, что он ее не простил. – Ты выглядишь свежей и отдохнувшей. Даро приедет на церемонию? Осталось всего два дня.

• Предыдущая
• 40/77
• Следующая