Очешуеть! Я - жена дракона?! (СИ) - Амеличева Елена - Страница 50

   - Это не дело! – категорично заявила я. – На мне ответственность за вас, так что минимум – трехразовое питание! Кушай бананчик, а потом за оладушки вместе с Адель приметесь. Но никаких больше слямзил, договорились? Отныне ты честный мартых!

   Мик снова поцеловал мне руку, медленно очистил банан и с наслаждением принялся его есть, жмурясь от удовольствия.

   - Вот, согласись, так намного вкуснее, чем краденое? – я удовлетворенно кивнула и заметила зевающих сестер, которые гуськом входили в кухню. – Ну, сподобились проснуться, царевны? Вон, смотрите, ребенок и мартышка вовсю помогают уже, присоединяйтесь!

   - Даже обезьяну работать заставила, - пробурчала Нина, надев фартук. – И дитенка!

   - Мы сами! – возмутилась Адель. – Нельзя же далом хлеб есть!

   - Меньше разговоров, больше дела! – прикрикнула я, начав замешивать тесто. – Распоясались без меня, привыкли на дармовщинку жить? Отвыкайте! Договорились же вчера, что теперь по новым порядкам живем, верно?

   - Верно, верно, - пробурчали сестры. – Позавтракать хоть дай.

   - Завтракайте! – милостиво разрешила я. – Но потом – за работу!

Глава 23 Гости

   - Северина, там приехал кое-кто, - сказал, войдя на кухню, дядюшка Костолом.

   - Кто? – мои руки задрожали.

   - Так ясно кто, чешуйчатый твой. И тут такое дело, - замялся. – Я б его отправил восвояси, чтобы нервы твои не трепал лишний раз, прохвост, да только с мальчиком он явился, с этим, Ираклием, что ли?

   - Итан плиехал! – прокричала Адель и выбежала из кухни.

   Что ж, надо привыкать к тому, что нам с драконом придется видеться. Я сполоснула руки и вышла во двор.

   - Северина! – Итан расплылся в улыбке и бросился ко мне. – Я соскучился!

   - И я, мой хороший! – присела на корточки и обняла его.

   - И я, и я! – хохочущая Адель присоединилась к нам, но потом отстранилась. – Вот мы нехолошие, сами тискаемся, а папа у нас необнянный остался! – прошлепала к Рэйнару, и тот подхватил ее на руки, разулыбавшись.

   - Здравствуйте, Северина, - «необнянный» посмотрел на меня с затаенной мольбой.

   - И вам не хворать, господин Рэйдэн, - отозвалась я. – Спасибо, что привезли племянника. Возвращайтесь за ним вечером. Идемте, дети. Итан, ты завтракал?

   - Нет, Нина готовит жуткие каши. – Маленький дракончик сморщил нос.

   - И не говори, - кивнула со смешком. – Идем, накормлю тебя настоящей кашкой.

   - А папа говолит, что тоже не кушал, - Адель подбежала ко мне. – Можно и он тоже с нами покашкает?

   - Пусть покашкает, - не смогла ей отказать. – Какое чудное новое слово, мне нравится!

   - Уллляяя! – девочка взяла нас с Рэйнаром за руки. – Все идут кашкать!

   Да, придется и «необнянных» драконов взять «кашкать», что поделать, дети любят Рэйнара. А вот у меня сердце кровью обливается от одного его взгляда…

   Народу в зале уже было много, когда я подошла к занявшему целый столик на четверых дракону. Впрочем, он и хомячил за четверых, придраться было не к чему.

   - Прошу прощения, господин Рэйдэн, если вы закончили, уступите место другим клиентам, время деньги.

   - Совсем недавно мы перешли на «ты», Северина, - напомнил он, поставив чашку на блюдце.

   - А потом я узнала, что мой муж – просто лжец, и все вернулось к тому, с чего начиналось. Так что предпочту на «вы».

   - Как скажете. – Он отвел взгляд и нахмурился.

   - Так вы закончили? Или еще что-то закажете? – усмехнулась.

   Уж часа три сидит, все завтраки заказал, если сможет еще что-то в себя впихнуть, сильно удивлюсь.

   - Увы, желудок полон под завязку. – Признал Рэйнар, встав. – Но я вернусь на ужин!

   - Может, поедите в другом месте? Ресторанов в городе много.

   - Из любимых рук все гораздо вкуснее, - он полыхнул взглядом.

   - Это если готовят с любовью, а у нас с вами не тот случай.

   - Ночью ты шептала мне, что любишь, - выдохнул дракон и прижал к себе.

   - Забудьте об этом. – Попыталась оттолкнуть его.

   - Я эту ночь никогда не забуду, Северина! – мотнул головой. – Что сделать, чтобы ты простила?

   - Ничего, это бесполезно. Я один раз простила. И тут же пожалела об этом, суток не прошло, как раскаялась в содеянном!

   - Любимая!

   - Вы не меня, а себя любите, господин Рэйдэн! – наконец-то скинула его руки с талии. – И на все готовы, чтобы получить желаемое. Захотели – купили дочь у отца. Нужно было, чтобы она о таверне не беспокоилась, считала, что там все отлично, сестры и без нее справляются – наняли им поваров и управленцев. Удобно врать – вы врете. Мне не нужен такой муж!

   - Сам все испортил, вы правы. – Он покаянно кивнул, стиснул зубы, играя желваками. – Мне казалось, это хорошая идея, насчет таверны. Потом хотел признаться, но… боялся. Боялся, что не простите, Северина.

   - Если бы вы сами сознались в содеянном, простила бы. Не сразу, но смогла бы понять. Потому что ваше признание значило бы, что вы хотите честно строить отношения. Это достойно и уважения, и прощения. А ложь, из страха или иных побуждений, всегда пагубна. Вы уже сами убедились.

   - Северина! – он протянул ко мне руку.

   - Хватит, Рэйнар! – я покосилась на замерших за соседними столиками клиентов.

   Все превратились в огромные уши. Для них моя личная драма не более, чем свежая сплетня, обсасывать косточки которой скоро будут в каждом доме и дворе района.

   - Не позорьте меня, пожалуйста. Все, что должно было быть сказанным, уже сказано. Я жду приезда вашей бабушки, после этого будет развод.

   - У меня еще есть время, - он упрямо посмотрел на меня исподлобья.

   - За пару недель сломанный брак не починить.

   - Я попробую.

   - Приезжайте вечером за Итаном, господин Рэйдэн. Прощайте. – Я развернулась и отошла от столика.

   Когда Рэйнар приехал за племянником, я попрощалась с мальчиком и увела Адель наверх. Вымыла погрустневшую  крошку в нашем семейном тазике, закутала в теплое полотенце и унесла в спальню.

   - Ты больше не любишь папу Лэйнала, мама? – тихо спросила она, когда я начала расчесывать ее волосы.

   - Детка, это взрослые дела. Тебе еще рано в них вникать.

   - Но ведь все должно быть плосто! – девочка развернулась ко мне. - Или любишь, или нет! Лазве не так?

   - У взрослых не так, увы. Можно и любить, но… - я вздохнула. – Но не хотеть быть вместе.

   - Как это? Не понимаю! – она развела ручки в стороны.

   Такая серьезная и в то же время комичная из-за недоумения на личике, что невозможно не рассмеяться!

   - Итан говорит, что мой папа Лэйнал весь вечер лугался с его папой Лальфом, говолил, что любит тебя больше жизни, что не сможет без тебя, что ты – его плоклятие!

   - Проклятие, даже так? – я хмыкнула.

   Ну, спасибо, супруг, порадовал!

   - А еще Лальфу сильно досталось, его опять побили.

   - И поделом, - пробормотала я. – Так, давай-ка спать, говорушка! Ныряй под одеялку.

   - А Итану на ночь сказку читают! – Адель застенчиво улыбнулась. – Можно и мне тоже, всего один лазочек? Самую маленькую сказочку?

   - Ложись поудобнее, - я открыла сундук, подпиравший столик.

   Пришлось до самого дна докопаться, но искомая книжка все же нашлась. Старая, потрепанная, все картинки на обложке выцвели. Уголки погрызаны – подозреваю, что это я точила о них зубки, когда мама мне читала на ночь.

   Помню ее голос – низкий, грудной, сильный. Она произносила слова нараспев и читала по ролям, у нее это отменно получалось. Показывала мне картинки и буковки, они легко запоминались, и уже в три года я сама себе читала – сначала сказки, потом рассказы, а потом перешла на взрослые, как мне казалось, книги.

   Но эта, тоненькая, со сказкой для малышей книжечка все равно оставалась самой любимой. Потому что напоминала мне о маме и ее любви. Ведь несмотря на то, как все в итоге обернулось, я знаю, что она любила – и меня, и папу, и всех моих сестренок. И за одно то, что мое детство было наполнено этой настоящей любовью, я всегда буду ей благодарна!