Прилив победы - Дрейк Дэвид Аллен - Страница 69

• Предыдущая
• 69/113
• Следующая

Зрение помощника оказалось лучше, чем у капитана. Внезапно он резко вскрикнул, и крик его был полон отчаяния.

— Что случилось? — спросил капитан, пытаясь рассмотреть отдаленную схватку. Насколько он понимал, аксумские моряки разбили линию обороны противника.

— Атаку ведет негуса нагаст! — последовало в ответ шипение. — Проклятый идиот!

Капитан сжал челюсти. И еще сильнее прищурился, пытаясь подчинить своей воле слегка близорукие глаза.

— Идиот, — эхом повторил он. Затем добавил с легким вздохом: — Всегда существует такая опасность, если царь молод. В особенности, если он не поучаствовал в достаточном количестве сражений, пока был принцем.

Тем не менее тон, которым были произнесены эти слова — что можно сказать и о помощнике, — отдавал мрачным, но глубоким удовлетворением. Аксумское царство на протяжении столетий слыло могучей империей. Его царь царей мог править половиной Аравии и иметь флот, слава о котором гремит за океаном. Но сердце этой силы все еще составляли яростные воины с гор, чьи сарвы, как аксумиты называли свои полки, служили основой военной мощи Аксума.

Нынешний негуса нагаст, как и все его предшественники, обладал длинным перечнем грандиозных и великолепных титулов. «Тот, кто приносит рассвет» стоял в этом списке не последним. Но он начал свою жизнь просто как Эон Бизи Дакуэн — Эон, солдат из полка Дакуэн.

И это было самое важное его имя. Сегодня, если кто-то по-прежнему сомневается, Эон докажет, что это именно так. Даже чуть подслеповатый капитан прекрасно знал: первым аксумитом, бросившим свое защищенное лишь легким доспехом тело на стену из вражеских щитов, был царь, ведущий в бой своих подданных.

И поэтому, несмотря на неодобрение разума, сердце капитана радовалось. И, как и все аскумские моряки, готовые атаковать бастион малва в Чоупатти, даже следя за канонирами, разрывавшей галеры малва на берегу и превращавшей их в щепки, капитан выкрикивал имя своего императора.

Имя , не титулы. Эон Бизи Дакуэн!

Сражение продолжалось немногим более трех часов. На протяжении всего этого времени капитан выкрикивал имя своего императора.

Сражение стало достаточно яростным после того командующий-малва смог организовать сопротивление. Аксумский капитан несправедливо называл его людей «гарнизонными войсками». Большинство войск малва расквартированных в порту, составляли моряки, привычные к трудностям морской жизни и знакомые с абордажными боями. И еще они были знакомы с аксумской тактикой, потому что на протяжении последнего года много раз сталкивались с аксумскими кораблями, прорывавшимися сквозь блокаду. И эти солдаты умели драться, потому что Чоупатти являлся изолированной базой, окруженной восставшими маратхи.

Но все равно силы были неравными. Аксумиты были подготовлены заранее, и подготовлены хорошо. Они застали малва врасплох, несмотря на то что командующему гарнизоном и удалось навести порядок в рядах солдат, пока тех не загнали в угол. Но разница в командовании была слишком большой.

Не в военном руководстве как таковом. Командующий-малва был способным и смелым офицером, опытным как в морских, так и сухопутных сражениях. Как пехотный офицер, один из кшатриев малва, сражавшихся в первых рядах, а не стоявших у пушек позади всего войска, он одним из первых прорвался сквозь стены Амаварати, что привело к падению империи Андхра, которой правил отец Шакунталы. Позднее его перевели во флот и он обнаружил немалые способности к ведению войны на море. Он достаточно быстро поднимался по служебной лестнице и ни одно из повышений не получил благодаря взятке или родственным связям.

Если сказать по правде, он был не только более опытным, но и более способным командующим, чем царь, который вел его врагов. В этом сражении про негусу нагаста вряд ли можно было сказать, что он вообще «командовал». Он просто вел, прорываясь сквозь ряды малва, как любой из его людей. Как Александр Македонский до него — хотя царь царей, безусловно, обладал едва ли малой частью военного гения Александра — Эон Бизи Дакуэн вел своих людей в бой.

Во время этого сражения Эону даже удалось повторить один из самых знаменитых подвигов Александра. Негуса нагаст в числе первых достиг стен крепости, к которым аксумиты начали приставлять лестницы. А затем — несмотря на яростные протесты окружающих его солдат — настоял на том, чтобы первым перемахнуть через стену.

На самом деле, это было глупо — даже по-идиотски. Огромная сила Эона вознесла его на парапет, и царь быстро очистил площадку от нескольких солдат малва, охранявших эту часть стены. Точно так же, как сила Александра вознесла его на парапет в одном из завоеванных им городов. А затем, как и Александр, Эон оказался в ловушке, когда защитники крепости отбросили осадные лестницы.

Обнаружив, что стал мишенью всех лучников малва, и не видя места, где мог бы укрыться от стрел, Эон вновь был вынужден следовать примеру Александра. Он прыгнул внутрь самой крепости — он оказался в одиночестве, но, по крайней мере, стал не так уязвим для стрел. Там он занял позицию рядом с небольшим деревом, точно так же, как сделал македонец, хотя это дерево и не было фиговым, как то, из легенды об Александре, — и начал яростно защищаться от небольшой толпы атакующих малва.

Командующий-малва умер вскоре после этого. К тому времени как сарвены хлынули через стены крепости, в крепости даже не беря пленных, командующему удалось организовать сопротивление, что позволило ему повести небольшую колонну солдат вниз к берегу. Там, во время короткой схватки, он попытался остановить аксумских моряков, поджигавших корабли малва.

Эта попытка не увенчалась успехом, и командующий умер в бою. Хотя он погиб в честной битве, а не во время бойни, когда сарвены преследовали бегущих в глубь материка малва на протяжении многих миль, до тех пор пока не спустилась ночь и не подарила нескольким выжившим благословенное спасение.

В этот день малва не щадили. Хотя назавтра сарвены достали тело командующего-малва из груды трупов на берегу и торжественно похоронили. Они сделали это по велению Эзаны, командующего сарвом Дакуэн, который приказал вдобавок поставить над могилой храброго офицера небольшой камень.

Воины другой нации могли бы осквернить труп. Но солдаты из сарва Дакуэн, как и их командующий, выросли на других традициях. Эти традиции недалеко ушли от племенных. Под цивилизованными названиями полков маячили не такие уж туманные лица старых тотемов. И эти традиции предписывали отдать честь вражескому командующему.

Люди-охотники убивают тигра, но не обесчещивают его. Даже когда — в особенности когда — тигр, умирая, смог дотянуться до главного охотника.

Эон Бизи Дакуэн получил свой ценный абордажный шрам. Правильнее сказать, рану. Сам шрам никогда не сформируется, потому что негуса нагаст Аксумского царства умрет от раны еще до того, как успеет образоваться шрам.

Его солдаты, прорываясь через крепостной вал, видели, как копье вошло Эону в живот, когда он в одиночку дрался внутри крепости. И знание только подогрел ярость, которая разрушила флот и убила людей малва.

Эон и сам знал, когда убивал последних врагов перед тем, как без сознания рухнуть на землю.

И Усанас знал, с того момента, когда добрался до негусы нагаста и осмотрел рану. Молодой царь, которого он воспитывал чуть ли не с детства, уйдет с ли земли самое большее через несколько дней. И впервые за много лет человек по имени Усанас не мог смотреть на случившееся философски, не мог иронизировать или делать саркастические замечания и демонстрировать Вселенной свою широкую улыбку. Он упал на колени и просто плакал, и плакал, и плакал.

И Антонина знала, с того момента, когда увидела, как первая аскумская галера отчалила от волнореза и поплыла по направлению к флагману, на котором женщина оставалась на протяжении боя. Корабль плыл медленно, торжественно, каждый взмах весла сопровождался барабанным боем, задающим ритм гребцам и служившим царю похоронным маршем.

• Предыдущая
• 69/113
• Следующая