Попаданец Павлик Морозов (СИ) - Круковер Владимир Исаевич - Страница 20

Ходил ссыльный и на охоту (с капканами) и на рыбалку, (ах какие осетры ловились тогда в Енисее[29]) собаку завел, лайку эвенкийскую. И назвал её, чтоб позлить Свердлова, Яшкой!

Яков Свердлов в письмах из Туруханска жаловался близким на тяжелый характер соседа-грузина, его скрытность и тягу к уединению. Дело было в разности воспитания революционеров. Свердлов вырос в еврейской семье и отличался особой аккуратностью. Все попытки Свердлова навести хотя бы минимальный порядок в их избушке натыкались на непонимание неряшливого и малокультурного соседа. (В итоге Свердлов не только съехал от соседа, но и даже не общался с ним. Отношения не восстановились и после революции).

Как и всегда Сталин много читал в ссылке — часть книг лежала у него на полке для икон, часть хранилась в мешке под кроватью.

— Очередного пионера в бронзу одеваешь. — Заметил Сталин. — А Ленина с простым народом равняешь. А народ простому человеку, который в царской ссылке отдыхал да по лесу гулял, мавзолей собирается строить. Будет лежать, какоснователь Тбилиси Вахтанг Горгасал, рядом с грузинскими царями, там раньше Ираклий II и Георгий XII похоронены. Еще напиши, как ты ему тут «яишницу» жарила!

А я вспомнил, что дружок, побывавший в Курейке во время путешествия по Енисею (Был такой маршрут на теплоходе из Красноярска в Дудинку с остановками в поселках) рассказывал о черной масти и носастости многих её жителей. И, помнится, были официальные свидетельства о том, что после того, как в 1914 году связь почти сорокалетнего Иосифа с тринадцатилетней секухой Лидией. И то, что оказавшись в богом забытой поселке, Иосиф начинает натуральным образом по переписке клянчить деньги на существование у партийных товарищей[30].

А вот когда сожительство юной Перепрыгиной со Сталиным стала всем заметна, жандармам это не понравилось. В те годы вступать в брак в Российской империи можно было только с 16 лет. Однако Сталин пообещал жениться на Перепрыгиной, как только она достигнет этого возраста и ситуацию замяли.

И еще я знал, что люди, ущербные физически, подсознательно тянутся к наиболее беззащитным женщинам — малолеткам. Чувство достоинство заставляет их делать это официально. Пример — Чарли Чаплин, выросший в нищете и страдавший из-за своей тщедушности.

А у Сталина количество тараканов было в голове велико, да и физиологией его Бог обидел. Вспомним хотя бы, что в 1917 года он поселился в Петрограде в семье революционера Аллилуева. Там ему приглянулась 14-летняя гимназистка Надежда, через год он официально женился во второй раз.

Разберемся еще подробней. В 12 лет Сталин повредил левую руку. Рука стала немного короче и слабее, чем правая.

В молодости Сталин переболел туберкулёзом.

В 1914 году он заболел сифилисом. (Как Ленин и Гитлер, который впоследствии получил импотенцию). И сходная неврологическая патология — проблемы с рукой. А к концу жизни и с ногой.

Слабость, гипотрофия, нарушения функционирования.

Любопытная деталь — согласно данным жандармского управления на левой ноге у Сталина — «2 и 3 пальцы сросшиеся». Если верить Морелю[31] — это один из признаков дегенерации или вырождения. Другая точка зрения, сросшиеся на ноге пальцы — примета антихриста.

Сталин махнул правой рукой и вышел, что-то ворча под нос.

А я как-то мгновенно и ясно понял — люди в этом времени стареют быстро, а Иосифу уже за пятьдесят перевалило. Чего еще ждать от нищеброда, получившего абсолютную власть. У него уже сейчас руки по локоть в крови, а до своей смерти он полстраны умертвит в лагерях да на фронтах. Надо бы его кокнуть…

«А почему он к вам без стука входит?» — написал я в блокнотике.

— А давай лучше чай пить с пирожными, — вспорхнула с кресла Надежда Константиновна. — У нас пирожные знатные, из Националя.

И мы пил чай с пирожными, и я заставлять свое новое тело не чавкать и не чесаться, поэтому особого удовольствия от лакомства не получил.

Бедная, думал я. Фанатизм до добра не доводит. А она до сих пор «блюдет» партийную дисциплину и старается не допустить разлада между партийной верхушки. К тому же, несмотря на эрудицию и цепкий разум, особой широты мышления Крупская не проявляет, мыслит в ограниченных рамках марксизма и революционных обязанностей.

«Надежда Константиновна, — написал я очередную записку, — мне бы в библиотеку. Учиться хочу. Да и работать надо, стыдно сидеть на государственной помощью. В Тавде я работал курьером в ГПУ, может я и тут у вас полезным буду?» Хотел выделить «Вас» прописью — побоялся переборщить. Вроде доказал свой потенциал и без того…

Но что-то в моей записке смутило старушку. И она, пообещав помочь с библиотекой, отправила меня восвояси. В смысле, вызвала свою порученку — Верочку и попросила отвести мальчика в общежитие. (Эка они отель знаменитый переиначили).

Я ехал в красивой машине с приличными рессорами и думал — что же сделал не так. Как бы не спалиться, разыгрывая вундеркинда!

Последствия не заставили себя ждать — уже на другой день Верочка отвезла меня к самому Бехтереву, приехавшему в Москву на очередной съезд. Тому самому, про смерть которого я писал курсовую.

Зададимся вопросом: кто из рядовой российской профессуры мог в те годы позволить себе быть «вечно сытым», никого «не бояться» и выпячивать свои старорежимные замашки «господина с сигарой», когда двести всемирно известных историков, философов, литераторов были изгнаны из страны, а остальные боялись?[32]

Бехтерев, обладая мировой известностью, был ярым «ненавистником пролетариата», не боялся высказывать любые несвоевременные мысли и, что важнее всего, не скрывая, презирал пролетарских вожаков, дорвавшихся до власти и «умеющих читать бумаги». За все это пролетарские вожди «питали большое уважение» к Бехтереву, которого еще с эсдекских времен обожала вся ленинская гвардия и, прежде всего, лекари-большевики Н.А. Семашко и В.А. Обух.

В области литературы, например, таковой фигурой был Максим Горький, которого Сталин считал «ценнейшим капиталом партии». А существовал ли среди медиков «ценнейший капитал партии»?

Несмотря на то что до революции Бехтерев был тайным советником, генерал-майором медицинской службы армии Российской империи, начальником императорской Военно-медицинской академии, после прихода к власти большевиков его не тронули, позволив продолжать научную деятельность. Доверие к ученому было настолько высоко, что Владимира Михайловича, к мнению которого прежде прислушивался Николай II, несколько раз приглашали в Горки к умирающему В.И. Ленину.