Разочарованные (СИ) - "WeiBe_Lilie" - Страница 115

Нарцисса была так прекрасна в этот момент, что пробудила в сыне давно забытые воспоминания. Драко не видел мать в таком хорошем настроении очень давно, а танцующей – вообще никогда, кроме как в далеком детстве.

Нарцисса прервала свой рассказ и с осторожностью посмотрела на сына:

– Кто ты?

– Твой сын, мама.

– А почему ты не в школе?

– Нас отпустили на праздники, – он встает с кресла и усаживает мать на край кровати. – Поздно уже, мама, отдыхай, – он щелкает пальцами, и домовик тут же материализовался в комнате. – Уложите ее в постель и дайте лекарство, – поцеловав мать в висок, он вышел из комнаты.

Как только дверь за ним закрылась с небольшим щелчком, Драко прислонился к стене, медленно оседая по ней.

– Как она? – в точно такой же позе напротив него сидела Беллатриса. Но Драко молчит. – Как ты?

– Как я? – спрашивает парень после паузы. – Мой отец мертв, а мать сходит с ума и воспевает хвалебные оды твоему господину. И ты еще спрашиваешь, как я? – он встает и, держась за стенку, медленно бредет к себе в комнату.

– Но он и твой хозяин тоже! – Беллатриса защищает Волан-де-Морта.

– Я не псина, чтобы у меня был хозяин.

– И что ты будешь делать? – Беллатриса вскакивает на ноги. – Гавкать сквозь намордник?

– Если придется, – Драко скрывается за поворотом, оставаясь один на один с черной дырой, которая засасывает его в самый эпицентр.

– Вот это нихрена себе! – воскликнул Гарри, увидев разворот Ежедневного пророка.

– Что, Скитер снова что-то придумала про тебя новое? – спросила Джинни, поедая тост.

– Вы что, не читали еще? – вытаращил Гарри на ребят глаза.

– Мы как-то не доверяем Пророку, знаешь ли. – Джинни оглянулись, весь Большой зал перешептывался. – Ладно, – сдалась девушка, – Рассказывай.

– Да, Гарри, не тяни, – попросил Рон, жуя курицу.

– Вчера вечером умер Люциус Малфой, – прошептал Гарри, бегая глазами по строчкам.

– Что? – одновременно выпалили Уизли.

– Вот, прочитайте сами, – он протягивает им сегодняшний Пророк.

– Ну я и смотрю, что эти змеи сидят ниже травы, – сплюнул тот на пол, а затем продолжил завтрак.

– Не верю, – жестко говорит Гарри.

– Но таким ведь не шутят! – встрепенулась Джинни.

– Что вы такие грустные? – к ним подсела Гермиона.

– А ты сегодня одна? – ощетинился Рональд, за что получил локтем в бок от сестры.

– Ну на самом деле мы рады, что ты еще с нами разговариваешь после всего, что… – Гарри не стал заканчивать фразу.

– Все хорошо, – улыбнулась Гермиона, размазывая масло по тосту.

– На самом деле, нет, – выдохнул Гарри. – Мы смирились с твоим выбором, но не приняли его. – Джинни и его ткнула в бок.

– Ну а я всегда тебя буду любить, – радостно пропела Джинни. – А вообще я так соскучилась по нашим посиделкам в библиотеке, – подмигнула она подруге.

– Правда? – удивилась Гермиона.

– Да ей просто задали подготовить доклад, – хохотнул Рон.

Друзья настроились на позитивный лад, улыбались и шутили, но тут Рон бросил перед Гермионой разворот пророка.

– Что это?

– А ты почитай, Гермиона, – хмыкает Рон, а Джинни закатывает глаза, предчувствуя очередную тупость Рона.

– О Мерлин, – сказала Гермиона, когда дочитала. – Как же ему плохо будет.

– Серьезно? – Рон отшвырнул ложку, которой доедал пудинг. – Ты серьезно ему сочувствуешь?

– Конечно! Нельзя отказывать человеку в элемент…

– Да чем эти слизеринцы тебя опоили? – шипит Рон. – Он не человек, он Малфой, Гермиона. Он наш враг!

– Враг? – глаза Гермионы округлились. – Он учится с нами в одной школе! На одном курсе!

– Это неважно! – хлопает ладонью по столу Рон, чем привлекает ненужное внимание.

Гермиона пытается сгладить это и понижает голос:

– Рон, неважно, какой он человек, у него случилось горе.

– Так ему и надо, чтобы жизнь медом не казалась, – не унимается Рон.

– Рон, у него отец умер!

– Подумаешь, – фыркает Рональд. – Пожирателем больше, Пожирателем меньше, какая разница?

– Гарри, у тебя ведь тоже отец был убит? Может, расскажешь Рону, какого это? – предлагает Гермиона.

– Я вообще сейчас молчал! – оправдывается Поттер

– А мог бы и заткнуть его, – возмущается Джинни. – Пойдем отсюда, тут нам не рады, – девушки встают, а затем уходят.

– Но я не позавтракала еще, – шепотом говорит Гермиона. – Джинн, мы что, идем за слизеринский стол?

– А почему бы и нет?

– Так не принято.

– Но не запрещено ведь, – пожимает плечами Уизли. – Ты только представь, как Рон подавится от возмущения, – хохотнула Уизли.

– Тогда риск оправдан, – пряча улыбку, говорит Гермиона.

– Вот это утро доброе, – Забини похлопал рядом с собой, приглашая девушек сесть.

– Угостите двух девушек кофе? – полушутя спрашивает Джинни.

– И даже дадим пироженок с царского стола, – подмигнул Блейз.

– Вы так щедры, – притворно ахает Джинни, а Гермиона прыскает в ладошку.

– Докатились. Завтракаем уже с грязнокровками и предателями крови, – закатывает глаза Панси.

– Ну если тебе что-то не нравится, то можешь встать и уйти, – пожимает плечами Уизли.

– Это мой стол, – визжит Паркинсон.

– Прости, но я не видела табличку с твоим именем, – пожимает Джинни плечами.

– Да как ты смеешь, – возмущается Паркинсон дальше.

– Ну просто я красивая, – посылает Джинни уничтожающую улыбку.

– Я отказываюсь есть с ней за одним столом, – уже кричит на весь Большой зал Панси.

– Я бы на твоем месте тоже не ела, вон, уже блузка на груди не застегивается, – кивает Джинни на слишком откровенно расстегнутую блузку.

– Я вам сейчас.. – начала была Паркинсон, но осеклась, заметив Теодора. Не так давно у них состоялся разговор, в результате которого Панси четко поняла, что не стоит выражаться в присутствии Гермионы. – Да чтоб вы подавились, – пробормотала она с милой улыбкой.

Гермиона искренне восхищалась подругой, Джинни такая смелая, так уверенно ведет себя. Если б не ладошка подруги, держащая ее, Гермиона бы уже давно сбежала.

– А тебе палец в рот не клади, – восхитился Блейз. – Почему ты не на Слизерине, я бы даже за тобой приударил, – пошутил парень.

– Цветом волос не вышла, – намекнула Джинни на принадлежность к семейству Уизли.

– Львицы, – грустно выдохнул Забини, заставляя девушек рассмеяться.

– Я проспал что-то важное? – Тео сел напротив Гермионы.

– Просто прекрасное утро, чтобы влюбиться в прекрасных девушек из Гриффиндора, – Блейз поднял кружку в шутливом тосте. – И не смотри на меня так, Тео, я не пересяду. Тебе ведь со мной хорошо, да, Гермиона?

– Безусловно, – улыбается Грейнджер.

– Веселитесь, пока можете, ведь скоро придет Драко и испортит всем удовольствие.

– Ну в этом я не сомневаюсь, – хмыкает Нотт, медленно жуя тост.

– Вы разве не знаете? – переглянулись девушки.

– О чем? – недоуменно спросил Блейз.

– Вы не читали Пророк? – удивленно спрашивает Джинни.

– Мы не читаем сплетни, мы их создаем, – хохотнул Блейз.

Блейз кого-то окликнул за столом, и парень передал ему сегодняшнюю газету.

– Всмысле Малфой умер? – вмиг осипшим голосом спросил Блейз, а Тео выронил вилку.

– Старший, – пояснила Гермиона, глядя, как Блейз и Тео читают и перечитывают статью.

– Так вот почему его Снегг вчера поспешно увел, – протянул Блейз. Он посмотрел, как друзья непонимающе на него вытаращились, и рассказал о вчерашнем эпизоде. – И как вы догадались, я так и не нашел его в Большом зале, – закончил он свой рассказ.

– Никому такого не пожелаешь, – тихо-тихо сказал Теодор.

– Снегг вчера был таким взволнованным, а я подумал, что он зол и поспешил оставить Драко одного. Я должен был быть с ним! Я ведь обещал, что… – но тут Блейз запнулся. Это была не его тайна, и он не мог ее выдавать.

– В этом нет твоей вины, – Гермиона сжала его руку.

Пока одна половина Хогвартса обсуждала смерть Малфоя-старшего, вторая же, как Гарри Поттер, считала, что это какой-то грандиозный план. Гермиона, Джинни, Блейз и Тео сидели в Башне старост, разговаривая о чем угодно, но только не о Драко. Гермиона прочувствовала, насколько были близки друзья, разделяя боль и утрату другого.