Алмаз (СИ) - Макарова Елена А. - Страница 82

Отошла в сторону, чтобы не попадать в кадр и скромно подождать в сторонке. Никак не могла найти свое место в этом мире эффектных женщин и холенных мужчин, которые вели себя так, словно весь мир у их ног и что так и положено, что это правильно. Сейчас и Костя в окружении девушек, которые смотрели на него с восхищением и готовы были визжать от восторга, когда он, вставал рядом, чтобы сделать фото, казался мне таким же. Но я знала его другим. Это здесь он герой, недосягаемая мечта и идеал мужчины, но в жизни он обычный парень со своими недостатками. Не сомневалась, остальные известные личности, марширующие сейчас передо мной как на параде, такие же люди, как и все, но все равно в их окружении я не могла чувствовать себя комфортно.

Отступила назад, чтобы уступить дорогу одной из только что прибывших знаменитостей, и чья-то крепкая рука поймала меня за локоть.

— Марго-Марго, — едва разобрала мужской голос из-за новой прокатившейся волны фанатского ликования, но было достаточно пары фраз, чтобы я узнала его владельца. — Ну что за лицо? Красивое, но испуганное. Каждая вторая девица из этой истошно орущей толпы отдала бы всё, лишь бы разок трахнуться с Китом из «Адамас», а ты, извини за игру слов, имеешь это удовольствие каждую ночь. Конечно, если Костик на такое способен. Подружка Кита должна производить фурор, а не вызывать желание пожалеть ее. Так ты портишь ему репутацию героя-любовника.

Я пропустила мимо ушей скабрезности и замечания по поводу наших с Костей интимных отношений — была рада увидеть Андрея.

— И как же сделать мое красивое лицо не таким испуганным? — обернулась к мужчине. Несмотря на упреки, прозвучавшие в его речи, выглядел он доброжелательно, словно на самом деле хотел помочь.

— Во-первых, выпрями спину, — и, не сдерживая силы, ударил ребром ладони между лапоток так, что я тут же вытянулась стрелой. — Ты же занималась хореографией. Где всё это? Так испугалась, что вся скрючилась. Поверь, на фото это будет выглядеть ужасно. Еще напишут, что девушка Кита горбунья со сколиозом. — Когда я перевела перехватившее дыхание, Андрей продолжил мою подготовку. — Улыбнись, — приказал, и я неуверенно натянула на лицо улыбку. — Рит, честно, по этой гримасе непонятно: улыбаешься ты или у тебя несварение. Не делай так. Никогда.

— По-другому не умею, — не понимала, что он от меня хочет. Я выжила из себя все, на что была способна.

— Просто делай это искренне, — тут же продемонстрировал наглядный пример, засияв широкой улыбкой.

— Как можно быть искреннем перед камерой? — поникла, потеряв надежу, что смогу выдавить из себя нечто лучшее, чем «несварение».

— Ладно, — задумался, придумывая как мне помочь. — Вспомни что-то хорошее, подумай о моем брате-обалдуе. — Долго копаться в памяти не пришлось, в голову сразу пришло сегодняшнее утро, когда я проснулась в Костиных объятиях, его поцелуи и как смеялась над его забавными шутками. — То, что надо, — довольно заключил Андрей, когда, видимо, мои эмоции отразились на лице улыбкой, — сдержанно, но мило. Запомни и впредь только так и делай перед камерой. И еще, — давал последние наставления, — не болтай лишнего в интервью, не нужно личных подробностей. Задай интригу парой общих фраз, а потом заканчивай разговор и уходи. Ты не готова к их каверзным вопросам.

Андрей больше не занимался делами Кости и вроде как находился с ним в состоянии войны, но всё равно продолжал помогать и опекать брата.

— Спасибо, — благодарила больше за Костю, чем за себя. Андрей, видно, не хотел так нелюбимых им «нежностей», и собирался быстро ретироваться, но я удержала его, поймав за руку. — Поговори с Костей, — старалась, чтобы фраза прозвучала как просьба, а не требование, — сделай первый шаг.

— Мне это не надо, — не сомневалась, что Андрей соврал. — И вообще, у меня сейчас новый проект, — проследила за его взглядом и наткнулась на пышногрудую блондинку, что весьма откровенно позировала для фотографов, — я активно его раскручиваю — не до того.

— Нет дела до родного брата? — почти упрекнула.

Его взгляд задержался на чем-то у меня за спиной, и снова, усталый, вернулся ко мне.

— Он дал мне по роже, — понизил голос. Вот что задело его. Неужели они никогда не дрались, например, в детстве? Все мальчишки, особенно братья, то и дело вступают в рукопашную перепалку.

— А ты ему, — защищала Костю, хотя тот и был виноват.

— Он хотел самостоятельности, — припомнил слова брата, — пусть получает, — произнес так, будто это должно послужит тому наказанием. Я теряла последние крохи уверенности, что смогу помирить братьев, но тут Андрей чуть наклонился ко мне, словно собирался сказать что-то, непредназначенное для посторонних ушей: — Пока я рядом, он так и будет оглядываться на меня, чтобы я одобрительно кивал на каждый его шаг. Он так никогда не научиться ходить. Понимаешь?

Я понимала лишь одна, что оба брата — два упертых барана. Но смысл в его словах был.

— Марго! — окликнул Костя, отделавшись от навязчивых девиц, и хмуро наблюдал за нами с Андреем.

— Рада была повидаться, — отпустила руку Андрея и поспешила к Косте. Тот, похоже, принципиально не собирался подходить к брату даже близко.

Андрей вернулся к своему «проекту», сопровождая девушку ко входу.

— О чем вы говорили, так трепетно держась за руки? — насмешливо полюбопытствовал Костя, подводя меня к дверям, за которыми мгновение назад скрылся его брат.

— О том, что у твоей девушки сколиоз и несварение, — ответила взаимностью, и шагнула в яркий свет, встретивший нас внутри концертного зала.

***

Слепящая вспышка — я зажмурилась и в последний момент подавила желание выставить ладонь, чтобы защититься глаза от фотокамер. Первый провал.

Если на улице фото жаждали обычные поклонники и зеваки, то тут уже работали профессионалы. Костя то и дело направлял меня, разворачивая, то к одному, то к другому объективу. Я терялась, не зная, куда именно смотреть во всем этом море мерцающих и щелкающих камер. Перед глазами плясали белые точки.

— У меня глаза разбегаются, — прошептала Косте на ухо, повернув к нему только голову.

— Смотри туда, — так же тихо учил азам светской жизни, — откуда услышишь мое имя или парней — так фотографы привлекают внимание того, кого хотят снять.

Я начала прислушиваться и скоро среди несмолкающего гомона голосов начала различать громкие возгласы разных имен. Старалось ловить «Кит» или «Костя» и, следуя советам Андрея, улыбалась.

Уже через пять минут начало сводить мышцы лица, но к счастью мы миновали полосу фоторепортёров, и я чуть расслабилась, облегчено вздыхая, что это испытание на сегодня закончено. Но стоило пройти дальше, как мы оказались атакованными корреспондентами с микрофонами в сопровождении операторов. Пока я оглядывалась по сторонам, опешившая от такого обилия телекамер, не заметила как перед нами возникла девушка с ядовито малиновыми волосами, уложенными в дикую прическу, напоминающую небоскреб, и заговорила быстрее скорости света:

— Лиля Вайс, канал Хит-ТВ, — представилась и тут же начала засыпать вопросами, — Константин, добрый вечер! Как настрой? Сколько статуэток планируете сегодня унести домой?

Глядя на нее, хотелось спросить только одно: а мама знает, чем ты занимаешься? Костя же спокойно выслушал ее словесную очередь и заговорил так, словно, чрезвычайно рад находиться здесь и отвечать на нескончаемые вопросы девушки:

— Настрой боевой, Лиля, так что намерен победить в каждой номинации.

— Унесете столько статуэток, насколько рук хватит? — с застывшей на лице улыбкой говорила репортёрша.

— Больше, — пошутил Костя, и я поняла, что с репортерами априори нельзя вести серьезные диалоги. Здесь всё для развлечения публики. — Сегодня у меня есть помощники, — этой фразой привлек внимание ко мне.

Короткий взгляд, оценка ситуации и возможные перспективы развития это темы — и прыткая девушка начала активно работать в данном направлении.

— Я бы сказала помощница. Кто ваша спутница? Вы друзья или вас связывает нечто больше?