Война закончилась, львёнок (СИ) - "Линадель" - Страница 51

— Я сделал запрос с утра, — сказал он и сделал небольшую паузу, отпивая чай, и наблюдая как она нетерпеливо постукивает пальцами по чашке, — и поступил ответ. Ничего не зафиксировано.

— Но такого не может быть, — вскинулась она и осенившая ее мысль заставила ее в ужасе прикрыть рот рукой. — Северус, кто-то прикрывает их там.

С большой долей вероятности так и было. Каким-то чудом одного могли пропустить, но не двоих. Министерство так не ошибается. С этим вообще было очень строго.

Его мрачный вид говорил о том, что он думает точно также. И ему не нравилось, что он не понимал мотивов всего происходящего. Прикрывать действия Пожирателей пока они нападают на магглов? Какой в этом смысл? Какой смысл вообще нападать на магглов? И когда Гермиона засыпала его этими вопросами, он не знал ответов.

— Мы что-то упускаем, — задумчиво протянула она, закусив губу, и, наклонив голову, посмотрела на огонь.

Снейп молча смотрел на ее лицо, ничего не отвечая на ее слова. Она продолжала.

— Мы все это время думали, что они бездействуют, где-то прячутся, а выходит, что они нас переиграли… Они действовали, но там, где мы не могли отследить, заметить сразу. Мы все это время никак не взаимодействовали с маггловской полицией, поэтому не знали, что происходит. А кто-то в Министерстве удачно все это прикрыл.

Гермиона была в ужасе от того, куда привели ее мысли. Кто мог в здравом уме помогать этим людям. Снейп, который все это время внимательно наблюдал за ее рассуждениями, вдруг скользнул взглядом по искусанной до красноты нижней губе. Надо отучить ее от этого, мрачно подумал он, отводя взгляд.

Гермиона заметила, что его лицо снова стало мрачным и недовольным. Поэтому она громко поставила чашку на стол и встала.

— Уже поздно и нам пора возвращаться.

Снейп встал и его руки скользнули к застежке мантии, расстегивая ее. Скинув ее на стул, он начал расстегивать сюртук.

— Мы никуда сегодня не пойдем, — сказал он, сверля ее взглядом и наблюдая, как ее рот уже открывается, что бы выдать какую-нибудь фразу против, но он не дал ей такой возможности, поднимая руку, — мы останемся здесь, Гермиона. Утром трансгрессируем. Не раньше.

Гермиона поджала губы, снова разочарованная переменой его настроения. Вот только недавно они общались нормально, а теперь снова приказной тон и мрачное лицо. Она бросила взгляд на небольшую кровать. Вдвоем было бы тесно. Но дело даже не в этом. Она не собиралась спать с ним снова. И хоть память до сих пор хранила воспоминания, о его объятиях, сейчас они не в том положении, чтобы позволять себе это. Снейп мрачно усмехнулся, видя, как она растерянно озирается.

— Вы волшебница Гермиона, неужели не сможете наколдовать еще одну?

Она послала ему легкую улыбку, и взмахнула палочкой, отодвигая стол и стулья и трансфигурируя старое кресло в небольшую низкую и довольно узкую кровать. Она нахмурившись ее осмотрела, и, подняв глаза на Снейпа, сказала:

— Пожалуй, тут лягу я.

Гермиона ушла в ванную, умылась и стянула с себя мантию. Распустила волосы и помассировала голову. Усталость после еды, накатила с новой силой и она мечтала поскорее оказаться в постели. Когда она вернулась в комнату, Снейп уже погасил все свечи и вытянулся на кровати. Комната теперь освещалась только слабыми углями в камине. Она заметила, что на нем остались только штаны и белоснежная рубашка. Скользнув на свою кровать, она со вздохом удовольствия вытянулась и поудобней устроив подушку, укрылась своей мантией.

— Спокойной ночи, Северус, — тихо сказала она.

— Спокойной ночи, Гермиона, — так же тихо ответил он.

Мысли ведьмы унесли ее прочь. Она долго размышляла над делом, силясь разгадать замыслы преступников. Думала, где может быть сейчас Дерек Парсон и жив ли он еще. Размышляла о судьбе мальчишек, которым ничем не могла помочь. Нехотя, но она начала очищать свой разум от всего, что ее так беспокоило. И вскоре провалилась в беспокойный сон.

Северус нормально не спал с ночи четверга, а сегодня была ночь среды. Он был жутко уставший, и возможно поэтому не мог спокойно уснуть. Это дело выматывало его. Раньше в разгадке планов у него были проблемы только если это касалось Дамблдора. Нужно больше информации. Это расследование и так длится уже слишком долго. Он мечтал вернуться в свой мрачный дом, запереться в четырех стенах и снова остаться в одиночестве. Он открыл глаза. Комната погрузилась во мрак. Справа услышал мерное посапывание девушки.

Мысли о ней он пытался задвинуть как можно дальше, благо дисциплина, выработанная за долгие годы, помогала ему в этом. Но, все же, иногда, когда он смотрел на нее, перед его глазами всплывал образ совсем другой Грейнджер. И эта ее дурацкая привычка закусывать нижнюю губу просто сводила его с ума. Стоило ему поймать себя на этих мыслях, он тут же безжалостно избавлялся от них, не позволяя себе думать о ней в таком ключе. Он не хотел отвлекаться. Не хотел позволять себе что-то большее. Это могло понравиться. И к такому легко привыкнуть, но в этом не было смысла. Ему никто не нужен. Не в этой жизни.

Если бы не это дело — после бала у Малфоев они бы больше даже не встретились. И он бы точно не вспоминал ее. Но после того, как они начали работать вместе, эти ситуации, прикосновения, ночь вместе и ее проблема, которая не оставила его равнодушным — все это сблизило их. Достаточно для того, чтобы Северус увидел в этом опасность. Он избегал людей, так же, как и люди избегали его. Никто не хотел иметь дело с таким, как он. Странным, нелюдимым, бывшим Пожирателем смерти. Он не привязывался к людям, понимая как это больно. Поэтому не желал, чтобы она стала исключением. И когда она обнимала его, шепча благодарности, он с ужасом подумал, что уже поздно.

Лихорадочно обдумывая варианты выхода из сложившейся ситуации вчера ночью, Северус четко осознал, что делает всё это не из-за просьбы Кингсли, а потому, что не хочет, чтобы с ней произошло что-то настолько страшное. Ожидая ее пробуждения, он боялся увидеть презрение в ее глазах, ненависть, обвинение или злость. И не увидел ничего из этого. И какой же камень упал в тот момент с его души.

Ему нравилось какой гибкой она стала в плане взглядов. Ее умение подстраиваться под ситуацию. В тот момент, когда ему пришла мысль использовать Аркан, он не был уверен что она даже станет его слушать, боялся что обвинит его в использовании темной магии и просто выгонит. Он страшился того, что она не даст ему шанса ее спасти. Испугается. Как испугалась когда-то Лили. Но она так самозабвенно доверилась ему.

Северус вздрогнул, когда в комнате раздался жалобный стон. Сел в постели, осветив комнату. Гермиона отчаянно металась что-то бормоча. Он присел на край ее кровати и дотронулся до руки.

— Гермиона, — он пытался разбудить ее, вырвать из лап кошмаров, которые затягивали девушку. Она испуганно открыла глаза судорожно цепляясь за рукав его рубашки. — Все хорошо. Это просто сон.

Под действием его бархатного, успокаивающего голоса, она разжала пальцы и закрыла глаза. Северус остался сидеть рядом с ней, поглаживая большим пальцем ее руку, пока дыхание девушки не выровнялось.

Он вернулся на свою постель, вытянулся и закрыл глаза. Решив, что с него хватит мыслей на сегодня, очистил свой разум, чтобы больше ни о чем не думать и почти сразу уснул. Он не знал сколько он проспал, но его разбудил отчаянный громкий женский крик. Палочка тут же оказалась в его руке. Гермионе снова что-то снилось, она громко и страшно кричала, пытаясь от кого-то отбиться. Он схватил ее руки, чтобы она не поцарапала себя и громко несколько раз позвал по имени. Когда она проснулась, ее крик перешел во всхлипывания. Ее руки были прижаты к постели по бокам, и она уткнулась носом в подушку, пряча лицо и слезы. Северус отпустил ее. Она тут же отвернулась и свернулась в комочек, видимо не желая, чтобы он смотрел на нее. Северус сел на свою постель, поставив локти на колени и подперев подбородок костяшками пальцев. Когда ее всхлипывания прекратились, он тихо спросил: