Зеркало Горгоны (СИ) - "Omega-in-exile" - Страница 84

Кронберг замолчал, по-прежнему глядя в окно на нью-йоркские небоскребы

- А что с Антоном? – дрогнувшим голосом спросил Андреас.

- Когда его более-менее починили, папаша увез его в полностью изолированный дом под Москвой. И меня вместе с ним. Забор с колючей проволокой, охранники, минимум прислуги. И я сиделкой. Менял ему подгузники, кормил, спать укладывал, переодевал, вывозил гулять. И ни шагу за ворота. Само собой, никакого интернета, никакого телефона. Как в тюрьме. И вот так мне предстояло провести всю жизнь! Пока этот мажорчик не сдохнет! – в голосе Кронберга слышалась злоба. – И не надо мне говорить, что я во всем виноват! Мне всего 18 лет было, мне жить хотелось! Ну да, я виноват, виноват! Но мы с этим Антоном оба виноваты были! Это же он, в конце концов, мне за руль позволил сесть и сам рядом уселся! А меня в итоге замуровали заживо! Я там проклял все. Сначала возненавидел этого Антона с его слюнями… Готов был придушить его, а там плевать, что будет! Пусть убивают. Потом как будто отупел, стало все равно.

- И… что дальше было? – Андреас напрягся.

- Дальше? – рот Кронберга искривился в злой усмешке. – Дальше мне крупно повезло. Где-то через полгода или год папаша Вальковский отправился на тот свет. Взорвали его в собственной машине. Туда ему и дорога. А после этого… все кончилось. Охрана и прислуга понемногу разбежались, раз деньги платить перестали. И я ушел.

- Ушел? – непонимающе уставился на него Андреас.

Кронберг резко повернулся, глядя прямо в глаза Андреасу. Взгляд его был абсолютно пустым.

- Ушел, - подтвердил он бесстрастно. – Что мне с ним, всю жизнь, что ли, было нянчиться?

- А… как же Антон? – Андреас не верил своим ушам.

- Вроде бы его забрали в какой-то дом инвалидов, - пожал плечами Кронберг. – Точно не знаю. Наверное, там и живет. А может, уже и умер. Какая разница?

- В какой дом инвалидов?? – вскричал Андреас.

- Понятия не имею. И вообще, официально никакого Антона Вальковского больше нет. Он в могиле. На кладбище. Ты там был. А под каким именем он живет, если жив, понятия не имею. Не интересовался. Кому он нужен? Да и дом, в котором меня с ним держали, давно с молотка пустили…

- Ты… Ты… Как ты мог? – Андреаса трясло. – Ты… чудовище! Чудовище!

- А, ты только сейчас это понял? – взгляд Кронберга по-прежнему был пустым.

Глаза Андреаса расширись, кулаки сжались. Казалось, он готов был наброситься на Кронберга, схватить его в охапку и просто вышвырнуть в окно.

- Ты говорил, что с вами была прислуга. Охрана. Может быть, они что-то знают!

- Может быть. Но я их только по именам знал. Где они и что с ними – понятия не имею. Все, Фелнер. Я тебе рассказал все. Как и обещал, - решительно произнес Кронберг. – А теперь твоя очередь выполнить свое обещание. Садишься на первый рейс в Европу, и мы с тобой больше не встречаемся.

- Да, - поднимаясь с места, глухо произнес Андреас. – Да. Я выполню обещание. Только сначала…

Он подошел к Кронбергу и со всей силы дал ему пощечину.

- Какой же ты подонок! – прорычал Андреас. – Какая же ты мразь!

Кронберг даже не пытался увернуться от пощечины. И ничего не ответил Андреасу. Взгляд его по-прежнему был совершенно пустым.

Андреас повернулся и быстро вышел из номера.

========== ГЛАВА 20. ЗВЕЗДНАЯ НОЧЬ В НЬЮ-ЙОРКЕ ==========

ГЛАВА 20. ЗВЕЗДНАЯ НОЧЬ В НЬЮ-ЙОРКЕ

Нью-Йорк, декабрь 2015 года

- Какого черта ты пустил к нему Фелнера! – визжал в трубку Бреннан.

- Том, мои парни не могли схватить Фелнера за шиворот и вытолкать его вон, - Скелтон говорил спокойно и дружелюбно. – Твой приказ был о другом.

- И ты его выполнишь, - неожиданно отчеканил Том. - Иначе не только не станешь первым вице-президентом, но и вылетишь с нынешней своей должности.

Скелтон нахмурился. Никогда он не слышал в голосе Тома таких жестких интонаций. Это было влияние Кронберга. Но теперь влияние Кронберга оборачивалось против него же. Только Кронбергу знать об этом было совсем необязательно.

Между тем Том отключил звонок. Кинул опасливый взгляд на дверь ванной, где принимал душ Клаус. Нет, скорее всего, тот ничего не слышал. Том недовольно посмотрел в телефон, стоявший на тихом режиме. Куча неотвеченных вызовов, и все, несомненно, касались дел Brennan. И ни одного от Мэта. Том был не в состоянии сейчас заниматься делами. Ему не хотелось. Пошло оно все к черту! У него целая свора вице-президентов, пусть они и занимаются. А ему пора снова расслабиться. И он решительно открыл дверь ванной, где сейчас мылся Клаус - мягкий, податливый, согласный на все…

***

После ухода Андреаса Матиас еще долго стоял у окна, скрестив руки и глядя в пустоту. Затем, словно робот, надел пиджак, пальто, вышел из номера, спустился вниз и сел в ожидавший его сверкающий «мерседес».

Он посетил несколько пиар-агентств, где договорился о размещении в СМИ материалов, касающихся Brennan. Стратегия оставалась прежней: во всем виновата Элен Бреннан, но ее авантюры не имели отношения к деятельности корпорации. И совет директоров Brennan в самое ближайшее время расставит все точки над i.

Попутно Матиас провел секретные переговоры с директором одного из пиар-агентств. В соцсетях следовало разместить информацию о том, что после развода с Элен, который неизбежен, Том Бреннан заключит брак с Матиасом Кронбергом. Публикация должна была содержать лишь намеки, но такие, чтобы не оставалось сомнений: брак Тома Бреннана и Матиаса Кронберга - дело решенное.

Наконец, Матиас снова сел в машину, телохранитель захлопнул за ним дверцу.

- Куда прикажете вас отвезти, мистер Кронберг? - спросил водитель. - В отель?

- Нет. В музей современного искусства, - ровным голосом ответил Кронберг.

«Мерседес» мягко тронулся с места. Матиас взглянул на смартфон. От Тома не было звонков. По губам Матиаса скользнула недобрая усмешка. Том явно хотел показать, что на Матиасе свет клином не сошелся. Или этот Риддл оказался так хорош в постели, что Бреннан забыл обо всем? Холеные ногти Матиаса впились в ладони, он прикусил губу.

Телохранитель остался у входа в музей, вряд ли драгоценному любовнику босса могло что-то угрожать в храме искусства. Но Скелтон вполне мог приставить к нему шпионов. Поэтому Матиас долго бродил по залам, делая вид, что любуется картинами. Кажется, слежки не было.

Он остановился перед “Звездной ночью” Винсента ван Гога. Хотя импрессионистов он любил, особенно наполненные светом полотна Моне, но картины ван Гога ему не нравились. Они были полны напряжения, болезненности, ненормальности. Это был мир, полный негативной энергии, готовый взорваться и уничтожить себя. Крупные звезды на картине напоминали Матиасу нарывы, вот-вот готовые прорваться.

- Превосходная картина, не правда ли? - послышался рядом тихий, вкрадчивый голос Маттиоли. - Я ее просто обожаю. Она полна неземной энергии, таинственной силы…

- Вы получили перевод? - равнодушно прервал его излияния Кронберг.

- Получил. Вижу, вы не поклонник импрессионизма?

- Вы отлично справились с заданием, - словно не слыша слов Маттиоли, произнес Кронберг. - ФБР и министерство юстиции вцепились в нее. Вы проверили обстоятельства получения ею гражданства США?

- Проверил. Увы, все законно, придраться не к чему.

- Тот факт, что у нее на момент получения гражданства уже был ребенок в России…

- Это серьезный этический аспект, но никак не юридический.

- Жаль.

- Да бросьте, Кронберг! Какое теперь это имеет значение? Власти выдвинули против нее такие обвинения, что она просто не посмеет вернуться в США.

- У нее сильные адвокаты, - пробормотал Кронберг.

- Адвокаты смогут скостить ей срок с трех до двух пожизненных, - с иронией заметил Маттиоли. – Так что возвращаться в США она точно не будет. А вам это и нужно.

- Мне нужно не только это, - Кронберг говорил холодно, невидящим взором уставившись на “Звездную ночь”. - Необходимо, чтобы расследование велось не только в США, но и в Европе. Мне нужно, чтобы у нее земля горела под ногами.