Когда Черт в твоем Омуте — Дешевка (СИ) - "Grafonorojdennuy" - Страница 72

В день Х они все расселись по местам. Эмиль сварил по чашке отвара каждому, но они к нему почти не притронулись — в Аллега в принципе ничего не лезло, а Джереми был чересчур занят, роясь в куче бумаг.

— Вы разговаривали с лейтенантом Клайптоном о порядке проведения допроса? — спросил парень, выглядывая из-под свалки папок, листков и прочей макулатуры.

— Да. Мы составили определенный… план, — ответил Аллег, слегка поерзав.

Ему было не по себе. Вообще, сам факт удаленного разговора его более чем устраивал. Томми, наученный горьким опытом, предложил очень хорошую идею — даже Эмиль ее одобрил. Однако Аллег понимал, что все ещё не до конца защищен — Феликс и без зрительного контакта прекрасно воздействует на него: голосом, интонацией, просто словами…

«…Ты будешь помнить меня, никогда не забудешь… ты ко мне вернешься…»

Аллег передернул плечами и расчесал пальцами бороду. Эмиль смотрел в пространство перед собой, постукивая длинным ногтем по подлокотнику.

— Мистер Клайптон будет присутствовать в камере во время разговора? — спросил он как-то отстраненно.

— Да, — кивнул Аллег, добавив про себя: «К счастью».

— Это никак не повлияет на мистера Смита? — произнес господин Годфруа.

— Томми уверен, что нет, — осторожно сказал Аллег. — Он считает, что все внимание Феликса будет переключено на меня, а о нем, Томми, он вскоре забудет.

— Скорее всего, да, — все так же отстраненно кивнул Эмиль. — Скорее всего, так и будет. Мистер Клайптон хорошо все просчитал…

Снова тишина. Тягостная, неприятная. Минутная стрелка медленно ползет по циферблату. Аллег откинулся на спинку дивана, поглядывая то в окно, закрытое легкими светлыми шторами, то на Джереми, раскладывающего последние бумаги по аккуратным стопкам перед собой, то на Эмиля, который все смотрит куда-то вдаль невидящим задумчивым взглядом. Время идет, и стрелка все ползет, ползет, ползет — и хочется, чтобы скорее уже доползла и воссоединилась со своей сестрой на цифре «двенадцать».

— Скоро, — проговорил Эмиль за пять минут до того, как она это сделала. — Приготовимся. Джери, открой окно — душновато что-то…

Свежий прохладный воздух приятно ударил в нос ровно в тот миг, когда раздалась трель мобильного телефона. Аллег вынул его не спешно — но и не медленно. Как-то на автомате, даже страха не ощутив. Оцепенение от ожидания не хотело его отпускать. Он приложил телефон к уху, выдержал паузу и произнес заранее заготовленное, тысячу раз повторенное в голове:

— Здравствуй, Феликс. Как твои дела?

Первые пару минут ответа не было — только легкий шум телефонной связи и тишина. Аллег чувствовал, как ладони становятся скользкими, как холод пробирается куда-то в желудок. Оцепенения начало сходить, а его место занимало…

— Аллег? Это правда ты?

…волнение. Тошнотворное тупое волнение на грани страха, заставляющее поджилки трястись, а горло пересыхать. Мужчина с трудом сдержал судорожный вдох. До боли знакомый высокий голос врезался в уши тонким звуком напильника, раскидав хорошо выстроенные мысли врозь. Аллег дал себе немного времени, чтобы успокоиться. Джери и Эмиль, несмотря на отведенные в сторону взгляды, постоянно следили за ним — он это знал.

— Откуда такое удивление? Ты же сам говорил, что я к тебе вернусь, — с легкой иронией в голосе заметил Аллег. «Запомни раз и навсегда, родной: никогда нельзя показывать животному, что ты его боишься — будь он хоть волком, хоть маньяком». — С тобой все хорошо? У тебя странный голос.

Снова тишина. Короткая. Жадный вдох по ту сторону… Короткий миг — миг безумия. Все бросить. Выключить телефон. Сказать, что нет, никак, не может, это не в его силах, он сойдет с ума, если!.. Но нет. Это слабость, глупость, предательство. Малодушие. Начинать всегда тяжело. Нужно взять себя в руки и выдержать первые несколько фраз. Дальше все будет легко.

— Аллег, — произнес высокий мальчишеский голос, взволнованный, дрожащий, такой бывает у человека, которого ставят под топор палача, — это правда ты? Я думал, что… Но почему ты не здесь? — Интонация слегка изменилась — недоумение. — Ты ведь… В прошлый раз ты был здесь. Почему ты не пришел? Я столько хочу…

— Я тоже кое-что хочу, Феликс, — мягко перебил Аллег. — Я хочу поговорить с тобой. Но! Не о нас. Не о том, что между нами…

— Почему? — настал черед Феликса перебивать. Голос задрожал сильнее.

— Потому что мы это уже обсудили, — спокойно продолжил Аллег, следя за дыханием, как советовал Эмиль. — Потому что… ты был прав. Во многом.

— Прав? — выпалил Феликс, и интонация стала другой — ещё более взволнованной, но это приятное волнение — возбужденное, радостное, приговор отменен. — Ты считаешь…

— Я считаю, что ты затронул общечеловеческую тему, по поводу которой спорить глупо. — «Отвлеки его, запутай, забей голову, говори, говори, говори. Делай вид, что хочешь общаться, что хочешь рассуждать, что он все ещё интересен тебе, что ты все ещё к нему расположен. Одурмань его». Как скажешь, мой мальчик. — Все мы когда-нибудь умрем. Старость всегда будет тяготить молодость. Это неприятно, но это факт, от которого не сбежишь. Мне не хочется говорить об этом, даже думать, если честно, но я должен был это сказать, чтобы ты понимал мою позицию. — «Больше слов. Больше слов ни о чем, будто вы вновь близки, будто нет тени ножа. Говори. Обо всем. И жди, пока он не подойдет поближе. Тогда…» — Ты умный мальчик. И честный, смелый, ты не бежишь от очевидного. Должно быть, я был слишком резок в прошлый раз. Прости, я был немного не в себе. Проще говоря, я струсил. Как всегда. Я пришел, чтобы серьезно поговорить, не составив ни одного серьезного аргумента или претензии. А вот ты был во все оружии. Ты как всегда молодец. — «Не перебарщивай с похвалами, но и не забывай про них. Он хочет слышать твое одобрение. Он может понимать, что это лесть, но он хочет верить, что все ещё нравится тебе. Дай ему то, что он хочет». — Я чего собственно позвонил, мне хочется расспросить тебя о кое-чем.

— Расспросить? — повторил Феликс странным голосом.

«Осторожно! Чувствуешь, что он начинает отдаляться, дави на старое, знакомое! Играй с ним! Ты же его знаешь! Дай ему то, что он знает и любит!»

— Да, расспросить, — с наигранной легкостью сказал Аллег, добавив доброты в голос. — Только на этот раз я подготовился.

— Аллег, я не совсем понимаю, — произнес паренек все тем же странным тоном. — В прошлый раз мы…

— Я подготовил вопросы, — перебил его Аллег — чтобы тут же быть перебитым.

— Вопросы?! ОПЯТЬ?! — воскликнул Феликс.

— Почти, — лукаво заявил мужчина и тут же быстро продолжил наперерез возможному возмущению: — Заметь, в прошлый раз ты много говорил, а я слушал. Не пора ли поменяться, м? Давай ты помолчишь, а я поговорю, хорошо? Мне кажется это справедливо.

Пауза. Короткая, но важная. От нее зависит все… И она не подводит.

— Справедливо, — согласился Феликс, и тон у него чуть изменился.

Аллег позволил себе мысленно выдохнуть. Первый барьер пройден. Дальше — легче.

— Я хотел сначала просто закидать тебя вопросами, — медленно, вкрадчиво проговорил он с легкой улыбкой — притом так, чтобы ее было слышно. — Но это неинтересно и утомительно. Потому я решил — а почему бы нам не сыграть? М? Помнишь, как мы играли раньше?

— В вопросы? — моментально вскинулся паренек, и Аллег возликовал — попался.

— Да, — кивнул он довольно. — В вопросы. Ты мне один, я тебе другой. Наша старая добрая чехарда… Что думаешь?

Пауза. Снова важная. Сюжетообразующая. Тяжелое дыхание по ту сторону…

— Почему ты вернулся? — спросил Феликс тихо. — И почему…

— Мы начали играть? — мягко перебил его Аллег.

— Ты ушел так быстро, — продолжил парень, будто не слыша. — Ни разу не обернулся. Я думал, ты ушел навсегда. Думал, мы встретимся теперь только…

Пауза. Многозначная. Ещё один виток истории — подсюжет с кошмаром. Ненужный. Аллег встряхнул головой. Нельзя вестись! Нельзя!

— Мы играем, Феликс? — спросил он, как мог ласково и ненавязчиво настойчиво.