Его моя малышка (СИ) - Лабрус Елена - Страница 59

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Уверен, что я соглашусь?

— В тебе я всегда уверен, — прижал он её к себе и поцеловал в лоб. — Потому что вот здесь, — поставил он куда-то на Грецию ещё фишку, — в родном городке моего отца мы отпразднуем свадьбу.

— А распишемся? — полезла она в его волшебную папочку. И нашла то, что икала.

— В Риме, в посольстве, — удивлённо смотрел он как Марина достала из коробочки кольцо и надела на палец.

— Я согласна, — улыбнулась она, разглядывая слегка сероватый и наверняка идеально подходящий к её глазам камень. — Оно потрясающее.

— Я рад, — склонил он голову, глядя на неё с восхищением. — А ещё я заказал тот самый ресторан, где праздновали свадьбу мои мама с отцом. Но можешь не сомневаться, кроме моей греческой родни, там будут все твои друзья.

— Как там они, кстати? — положила голову на его плечо Марина, всё ещё любуюсь кольцом.

— Чудесно. Мы с Вагнером хотели было разорить Моржовский банк. Но ему повезло, что с ним теперь Зоя с Анрюшкой. И ведь не поверишь, у них же всё хорошо.

— Поверю, — засмеялась Марина и чмокнула его в щёку. — Ром, Зойка звонит мне каждый день. И всё не может поверить, что когда-то Моржова не разглядела. Но с этим хреном моржовым на его Наветте мы встретимся раньше, — улыбнулась она. Так давно хотела это сказать, про хрен. — Пойдём вместе по Адриатике. Побродим по Венеции.

— Вот партизан, этот Моржовый хрен, — хмыкнул Роман. — А Туманов тебе случайно не звонит?

— Нет. А что там у него?

— У него… Лиза! — засмеялся он.

— А у Лизы?

— Всё хорошо. Её отец нашёл себе молодую девицу и подал на развод. И теперь у её мамаши забота как бы выпить побольше крови у Мурзина и его подружки.

— А заодно не остаться с голым задом. Потерю мужа и дочери, думаю, она переживёт, а вот денег…

— Боюсь, её ожидает именно это. После того, как я вывел свои деньги с каменоугольного разреза, есть вероятность того, что «нужные» люди разорвут его, как шавки тряпку, по частям. И дальше будет сказка о Золотой рыбке, махнувшей Мурзиным хвостиком.

— Ну что сказать, за что боролись, — вздохнула Марина. — А с этой девицей у папаши неужели серьёзно?

— Скажешь тоже! Мадам Мурзина думала одна такая умная — подкладывать дочь кому следует, чтобы быть при деньгах. Но всё не ново в этом мире. Нашлась такая же продуманная и взяла в оборот коротышку так, что у того аж яйца дымятся от счастья.

— Да ты философ, — засмеялась Марина.

— Не думал, что это скажу, но как же я рад, что в нашей девочке нет ни капли их крови. Кстати, надеюсь, ты не будешь сердиться, — снова полез он в папку. — И я не знаю, как, но Туманов и здесь сумел договориться. Судья всё же вынесла решение в твою пользу. А твоя Дороганова помогла мне оформить нужные документы. Держи, — подал он Марине файлик с документами. — Она всё же твоя, законная.

— Она наша, Ром, — обняла его Марина. — Наша. Твоя и моя.

— Я удочерю её после свадьбы. Хорошо?

— Это даже не обсуждается. Но у меня тоже есть для тебя подарок.

— Правда?

— Где-нибудь к февралю нам обязательно нужно будет сделать ради него одну запланированную остановку.

— Это где же? — удивился Роман.

— Там по ходу решим. Может, в какой-нибудь из Швейцарских клиник. А может, Израильских. Раз они тебя поставили на ноги, думаю, им ты доверяешь больше, чем нашим роддомам.

Он побледнел. Открыл рот. Потом закрыл.

— Да, Ром, — улыбнулась Марина.

— Ты беременна?!

— Слегка.

— Боже! Боже, боже, боже, — подскочил он и поднял её на руки. Закружил по палубе. А потом крикнул, глядя в безбрежное небо. Прямо садящемуся в море закатному солнцу. — Да-а-а! Спасибо! Спасибо! А-а-а! Да-а-а!

И ещё наверно, долго орал бы как сумасшедший, пугая чаек, но разбудил Диану.

Роман посадил Марину к дочери на диван. А сам сел перед ними на пол.

— Слышишь, девочка моя, у тебя скоро будет братик или сестрёнка. У нас с твоей мамой, — он посмотрел на Марину, выдохнул, замолчал. Набрал воздуха в лёгкие, чтобы продолжить, но не успел…

— Ма, — сказала Дианка. Потянулась к Марине и громко повторила: — Ма-ма!

Как Роман и обещал, они отпразновали свадьбу в маленьком греческом городке на побережье, когда Марина была на пятом месяце.

На свадьбу он подарил жене документы на её компанию, в которую все деньги вложил от её имени. А Марина ему — снимок УЗИ.

И хоть Гомельский не понял, что малышей на нём двое, но нельзя же говорить даже самым любимым всё и сразу.

— Сюрприз будет, — улыбнулась Марина, когда он побежал хвастаться.

А Дианка, сидя у неё на руках, скривилась и многозначительно сказала:

— Кось-мар.

Конец