Сердце змеи (СИ) - Turner Jane - Страница 83

Миранда шумно выдохнула, но ничего не сказала.

– Что и требовалось доказать, – кивнул Реддл удовлетворенно. – Ты готова к подобному повороту. Почему? Откуда ты так хорошо знаешь, на что я способен? Мы с тобой будем знакомы в будущем?

От подобного предположения она не сдержала истерического смешка, а Реддл издевательски приподнял бровь, взбесив ее еще больше. Что у лорда Волдеморта за дурацкая тяга к предсказаниям будущего? Ведь тогда в Отделе Тайн ему тоже было нужно это чертово Пророчество!

– Почему для тебя так важно это знать? – спросила Миранда зло. – Что ты ко мне прицепился с этим знанием будущего? Я не пророчица и не важная шишка где-нибудь в Министерстве, а обычная студентка. Мне неизвестно никаких страшных тайн, которые могли бы хоть кому-то оказаться полезны!

– Я бы не рассчитывал, что притащивший тебя в это время маг вернет тебя обратно, а это означает, что жить тебе придется в этом мире, – насмешливое выражение пропало с лица Реддла, и следующие слова он произнес знакомым высоким холодным голосом, который лучше всего остального сказал ей, что игры кончились. – Ты хорошо меня знаешь. Я хочу знать, не станешь ли ты для меня угрозой. Я имею в виду, настоящей угрозой, а не случайной свидетельницей, которая видела, как я убил нескольких человек.

В первое мгновение Миранда не поверила собственным ушам. Несколько секунд она не сводила с него неподвижного взгляда, принимая решение, а потом уверенно принялась сгребать в одну кучу книги и пергаменты.

– Идем, – холодно велела она, надевая на плечо школьную сумку.

– Куда?

– К тебе, – любезно отозвалась она. – Нужно место, где нас не подслушают.

Том усмехнулся и галантным жестом предложил ей идти вперед. Миранда устремилась мимо него и вылетела из библиотеки, не оборачиваясь и не проверяя, следует ли за ней Реддл. Без подсказок она безошибочно добралась до комнат старосты, где сама назвала пароль портрету и по-хозяйски зашла в знакомую гостиную. Том, которого, казалось, это все забавляло, шагнул следом. В гостиной Миранда небрежно сбросила сумку на пол, прошла к окну и повернулась к Тому, скрестив руки на груди. Мысленно, той частью, которая была сейчас способна на адекватное мышление, она спросила себя, зачем делает это и не совершает ли сейчас самую большую ошибку, которую было возможно.

Впрочем, какая разница? Рано или поздно этот разговор должен был состояться. Реддл узнал самое главное – что она пришелица из будущего. И был лишь вопрос времени, когда он захочет узнать всю ее подноготную. Можно, конечно, включить режим героя на допросе, на вопросы не отвечать и хранить гордое молчание… Но смысл?.. Реддл все равно добьется своего. За эти месяцы он слишком хорошо ее изучил и без труда найдет нужный рычаг давления, чтобы заставить ее заговорить.

– Я не думаю, что стану для тебя когда-нибудь угрозой, – наконец произнесла она, рассматривая Реддла так, точно впервые его увидела. В некотором роде так оно и было – сейчас настал именно тот момент, когда маски наконец-то оказались сброшены. Внезапно Миранда почувствовала, как внутри ее отпускает какая-то пружина – больше не нужно было притворяться, она решила, что хватит с нее этих игр. – Видишь ли, даже с учетом всего, что я рассказывала тебе о себе, моя жизнь никогда не была чем-то примечательным. Я просто училась в Хогвартсе, общалась с одноклассниками, сдавала экзамены, собиралась стать целителем. У меня есть свои таланты и преимущества, но вряд ли среди них есть что-то сверхвыдающееся. У меня никогда не было врагов, я не люблю конфликты.

– По тебе не скажешь, – заметил Том насмешливо. – Проклятиями из черной магии, я заметил, ты разбрасываешься весьма уверенно.

– До перехода в 1944 год я изучала эти заклинания только в теории. В моем времени мне ни разу не приходилось применять их на практике.

Он нахмурился.

– Ты же вроде говорила, что в твоем времени шла война, и у вас там действовал второй Гриндевальд!

– Да, это так, – Миранда в задумчивости кивнула. Перед глазами вновь проносились картины битвы в Отделе Тайн и прошлогоднего нападения Пожирателей Смерти на Хогвартс. – Однако я и мои друзья были слишком юны, чтобы нас допускали до настоящих сражений. Если бы не эта война, наша жизнь была бы куда безоблачнее и беззаботнее, поскольку последние годы выдались… действительно страшными. Знаешь, в моем времени имя Геллерта Гриндевальда практически уйдет в небытие не только потому, что в 1945 году он окажется побежден и лишится всего своего влияния. Но и потому, что темный волшебник, который будет терроризировать мой родной мир, затмит Гриндевальда всем – могуществом, жестокостью, познаниями в темной магии. Именно он, а вовсе не Гриндевальд, будет в результате считаться самым могущественным темным магом столетия.

Подняв голову, она обнаружила, что Реддл ошеломленно моргает, пытаясь, видимо, представить себе подобное.

– Это невозможно, – наконец заявил он решительно, на что Миранда только усмехнулась, когда в очередной раз подумала, что у судьбы должно быть очень своеобразное чувство юмора, заставляющее ее произносить подобные речи лорду Волдеморту.

– И тем не менее. Этот волшебник… его действительно стоило бояться. Он прославился своей безжалостностью, беспощадностью, полным пренебрежением к человеческой жизни. Он убивал и мучил людей не только ради своих целей, но и ради забавы. Могу сказать, что своими деяниями этот маг добился того, что большинство волшебников в моем времени боятся произносить его имя. Я не шучу, – добавила она, заметив недоверчивый прищур Тома. – Это имя будет вгонять людей в страх на протяжении многих лет, и им физически тяжело будет произносить его вслух. Никто из моих знакомых, за редким исключением, – тут она мягко улыбнулась, подумав об отце и о Гарри, – не называл этого мага по имени. Чаще это было «Сам-Знаешь-Кто» или «Тот-Кого-Нельзя-Называть».

– Хорошо звучит, – заметил Том, как ей показалось, с одобрением, и Миранда мысленно закатила глаза. Ну кто бы сомневался, что он будет в восторге. – И как же его звали на самом деле?

Она закусила губу, понимая, что приблизилась к той самой роковой грани, которая все перевернет. Миранда помедлила, собираясь с духом, и дальше говорила, не отрывая пристального взгляда от лица Реддла, чтобы не упустить малейших изменений в его мимике.

– Настоящее имя этого мага никому не было известно, – продолжила она. Реддл, кажется, почувствовал, что что-то переменилось, и теперь смотрел ей прямо в глаза, внимательно слушая каждое слово. – Но он придумал себе новое, которое и начало нагонять на людей страх. Этот маг предпочитал именовать себя лордом Волдемортом.

Лицо Реддла превратилось в застывшую маску, и Миранда на мгновение прикрыла глаза. Она не ошиблась, это имя ему уже знакомо. Значит, остальное он вполне додумает сам.

Однако Том через секунду справился с собой и требовательно взглянул на нее.

– Дальше!

– А нечего дальше, – она пожала плечами, чувствуя только полное душевное опустошение. Почему-то произнести это все вслух оказалось куда сложнее, чем ей казалось поначалу. Но главное сделано, свои карты она ему открыла. – Ты хотел знать, не стану ли я для тебя угрозой. Я тебе объяснила. В конце концов, где я, а где самый знаменитый темный маг столетия…

В глазах Реддла словно сверкнула багрово-красная молния, и Миранда не смогла распознать, что это была за эмоция. Она пропала так же стремительно, как возникла, а затем он обманчиво-мягким, вкрадчивым голосом поинтересовался:

– Извини, но я тебя, видимо, не совсем понял. Ты только что рассказывала о некоем лорде Волдеморте, а потом так стремительно сменила тему…

– Брось, Том, – она устало махнула рукой. – Я знаю, что это ты. Знаю, что сейчас говорю с будущим магическим ужасом всей Британии. Я не была только уверена, когда именно ты изобрел свой псевдоним, но теперь вижу, что это уже произошло. Я рассказала о твоем будущем, как ты и хотел. Могу я теперь идти?

Темные глаза опасно прищурились, взгляд заледенел, и меньше всего сейчас Том походил на человека, который месяц назад признался, что она сводит его с ума. Возможно, в другой ситуации Миранда бы испугалась, но сейчас у нее не осталось на это никаких сил. В правом виске медленно разливалась боль – в этом месте точно что-то стреляло через равномерные промежутки времени.