Сердце змеи (СИ) - Turner Jane - Страница 159

Тея нехорошо позеленела, а Вильгельмина как ни в чем не бывало продолжила:

– Вы же проносили это кольцо столько месяцев, не ощутив никакого дискомфорта! Чтобы крестраж даже не пытался вами питаться? Это невозможно, ведь это заложено в самую суть этого темного артефакта! И единственное объяснение, которое я могу вам предложить, – в это кольцо заключил часть своей души волшебник, который вас по-настоящему любил. Осколок души в крестраже хранит это чувство – и только поэтому он не причиняет вам зла. Вероятно, отдай вы кольцо вашей сестре или любому другому человеку – и он испытал бы влияние крестража уже в считанные дни. Вам же ничего не угрожает, потому что обитающее в кольце существо не желает вредить вам.

Губы Миранды ощутимо подрагивали, в груди что-то ныло, будто там засела тупая игла, которая при каждом вдохе впивалась в живое тело.

– Скажите… – выдавила она через силу; язык с трудом ворочался во рту. – В теории… Если крестраж осуществит то, для чего предназначен… Поглотит жизнь человека, чтобы воскреснуть самому… Кто в результате вернется?

Краем глаза она видела, как резко вскинулась на своем месте сестра, но вниманием Миранды в тот момент всецело владела одна лишь Вильгельмина. Миранда пожирала ее жадным взглядом, будто от слов волшебницы зависела ее жизнь – что ж, пожалуй, именно так оно и было.

Вопреки опасениям, колдунья не разразилась упреками и проклятиями, а посмотрела на Миранду с сочувствием.

– Мне сложно дать вам точный ответ, мисс Соммерс.

– Тогда просто скажите, что вы думаете, – прошептала она из последних сил. – Умоляю вас!

Та вздохнула.

– Что ж, в первую очередь, из этого крестража вернется именно тот волшебник, который его создал. Если вы уверены, что крестраж был создан в апреле 1945 года – значит, и вернется тот волшебник, которого вы знали в апреле 1945 года, – Миранда вся встрепенулась, охваченная безумной, радостной надеждой, еще толком не осознав, какую цену придется заплатить в этом случае за возвращение Тома, и Вильгельмина скорбно покачала головой. – Все не так просто, мисс Соммерс. Если бы все дело было в том, что за жизнь одного придется заплатить жизнью другого! – теперь обе сестры смотрели на нее диким взглядом, а та продолжила: – Вы ведь помните, что, пока существует крестраж, волшебник не может умереть окончательно и после смерти существует в развоплощенном состоянии?

– Помню…

– Не забывайте, что, помимо осколка души Тома Реддла, за которого вы вышли замуж, до сих пор существует еще та часть лорда Волдеморта, которая не погибла три месяца назад, а точно так же живет и теперь скитается где-то в виде духа. И, боюсь, если вы вернете к жизни крестраж, бестелесная сущность лорда Волдеморта притянется к нему, и два обломка этой изувеченной души сольются воедино.

– Что же получится в результате? – чуть слышно спросила Миранда.

– А вот это, конечно, самый главный вопрос, – сказала Вильгельмина задумчиво. – Полагаю, мы можем только строить догадки, поскольку едва ли существует хоть один подобный случай в истории. Но учитывая, что возвращать к жизни вы хотите именно крестраж, а та часть души, которая оставалась у Волдеморта, была настолько слабой, увечной и ущербной, то получите вы, скорее всего, Тома Реддла, но также с памятью, идеями и желаниями лорда Волдеморта. Два осколка души объединятся в одном волшебнике, и каждый из них будет давать о себе знать. Не знаю, что из этого получится…

– Я не понимаю, – внезапно заявила Тея. – Даже если эти две части души объединятся, как из этого может получиться полноценный человек? Ведь мы говорим всего лишь о двух осколках души, которая была разорвана на семь частей!

– Искалеченную подобным образом душу можно исцелить, – сказала Вильгельмина, одобрительно кивая Тее, будто та была студенткой на уроке, задавшей очень интересный вопрос. – Человеческая душа – понятие крайне сложное и многогранное, ее нельзя измерить как некий конечный предмет, который разбили на части, и на этом все. Она изменчива и… способна к восстановлению.

– Да, – отозвалась Миранда хмуро. – Я читала об этом в «Тайнах наитемнейшего искусства». Чтобы собрать себя воедино, волшебник должен по-настоящему раскаяться. Но раскаяние в этом случае может стать таким сильным, что волшебник умрет от мук совести…

– Не только раскаяние, – возразила Вильгельмина мягко. – И другие живые человеческие чувства способны помочь. Но не собрать душу из крестражей воедино, а восстановить ту разбитую часть, которая осталась в человеческом теле, до целостного состояния.

– То есть?

– Любовь, – Вильгельмина пожала плечами, точно речь шла о чем-то самом очевидном.

– Вы говорите прямо как Дамблдор, – буркнула Тея, явно не восприняв эти слова всерьез.

– И Альбус был совершенно прав, – волшебница улыбнулась, нисколько не задетая пренебрежением девушки. – Любовь способна творить чудеса – причем в самом буквальном смысле.

– Это вряд ли, – невесело усмехнулась Миранда. – Только не в случае с Томом! Он презирал любовь, не признавал ее, считал сентиментальной чушью для глупцов…

– И этим только демонстрировал собственное невежество, – невозмутимо парировала Вильгельмина. – Скажите, мисс Соммерс, все то время, когда вы с вашим мужем были вместе, вы не замечали, что он постепенно начал меняться в лучшую сторону? Возможно, склонность к жестокости и агрессии начала пропадать, или еще что-то?

– Д-да, – пробормотала Миранда ошарашенно. – Так и было. Уже после нашей свадьбы я замечала, что в Томе что-то переменилось. Он стал более спокойным, уравновешенным… Меня это слегка удивляло. Вы что, хотите сказать, что…

– Вот именно, – Вильгелмина удовлетворенно кивнула. – Он мог сколько угодно отрицать это, но факт остается фактом: он полюбил вас, и эта любовь начала потихоньку исцелять его душу, питать ее, восстанавливать. Разумеется, вы тоже помогали этому процессу, ведь ваши чувства к мужу были самыми сильными и искренними. Вероятно, останься вы рядом с ним – и со временем он смог бы восстановиться полностью. Это было бы непросто, но вполне возможно. И в теории то же самое может произойти и сейчас – хотя для этого вам, конечно, придется приложить очень много усилий. Но это только на словах, а на деле… Может и не получиться.

Некоторое время сестры изумленно глазели на такую спокойную Вильгельмину, которая невозмутимо поправляла шаль.

– Почему вы так легко об этом говорите? – спросила Миранда настороженно. – Почему вы мне это все рассказываете? Ведь я могу натворить что угодно, пойти и вернуть самого опасного темного волшебника всех времен к жизни, и он снова начнет сеять хаос…

– Вы можете, – согласилась волшебница без малейшего признака беспокойства. – Но не пойдете на это. Видите ли, мисс Соммерс, я вижу прямо вашу волшебную палочку.

Миранда скосила глаза – действительно, ее палочка из жасмина лежала рядом на диване.

– Я вижу то, кем вы являетесь, – Вильгельмина пожала плечами. – Вы очень четко ставите для себя границу, что правильно, а что неправильно. Эта граница может колебаться, но есть грани, которые вы не переступите никогда. Поэтому моя совесть вполне спокойна за то, что я вам это рассказала. Вы знаете, как должны поступить, и знаете, что именно так в итоге и поступите.

Тея не сдержала глубокого вздоха, исполненного неподдельного облегчения, а Миранда какое-то время обессиленно смотрела на старую колдунью, понимая, что та была совершенно права. После этого Миранде ничего другого не оставалось, кроме как поблагодарить Вильгельмину, попрощаться и вместе с Теей покинуть старый деревянный дом.

========== Глава 15 ==========

Они спустились с крыльца, и Миранда плотнее закуталась в мантию – ветер разошелся, нагнал туч, и в любой момент грозил начаться дождь.

– Что ты будешь делать дальше?

Миранда обернулась. Тея стояла рядом, сунув руки в карманы, и не отрывала глаз от ее лица. Она уже не удивлялась встрече со странной колдуньей, не рассматривала ветхий дом за их спинами и не пыталась расспросить Миранду о необычных способностях Вильгельмины.