Сердце змеи (СИ) - Turner Jane - Страница 151

Ведутся поиски убийцы, однако опросы соседей и домовладелицы пока ничего не дали. Никто не видел и не слышал ничего подозрительного, убийца смог скрыться, не оставив никаких следов. Удалось установить, что Бэгшот является дальним родственником темного мага Геллерта Гриндевальда, арестованного в июле этого года (см. номер от 17 июля). Возможно ли, чтобы его смерть была связана с деяниями его печально известного троюродного дяди, или же здесь замешаны те, кто жаждал мести за смерть Симоны Лефевр? Это мракоборцам только предстоит установить…»

Дальше шла какая-то совершенно невразумительная теория заговора, и Миранда газету отложила, а затем в задумчивости подошла к окну, из которого открывался вид на Запретный лес и озеро. Значит, Оуэн не пережил Симону надолго, погиб спустя каких-то семь месяцев после своего отъезда. Миранде фактически удалось выторговать ему всего несколько месяцев жизни – если вспомнить, что Том с самого начала собирался его убить. Империус Симоны заставил Бэгшота отправить ей ту злополучную посылку, но сам он под действием заклинаний Тома ударился в бега и затаился в Румынии.

И, пожалуй, она знала совершенно точно, кто его убил.

Комментарий к Глава 11

* Асклепий – бог врачевания в древнегреческой мифологии.

========== Глава 12 ==========

август 1998 г.

К концу лета Миранда смирилась с необходимостью вновь отправиться в Хогвартс, хотя в душе временами все равно поднималась волна протеста. В Святом Мунго ее помощь больше не требовалась, а впереди маячил долгий и бессмысленный учебный год. К разгадке, зачем Волдеморт оставил ей те книги, она далеко не продвинулась: Миранду не покидало ощущение, что у нее на руках не хватает последней детали мозаики, которая расставила бы все по своим местам. В общем, жизнь казалась унылой и беспросветной – куда там прошлому году, когда ее семья была заперта в имении…

Зато дома царили совершеннейший мир и покой, и Миранда каждый раз ругала себя за свой эгоизм, когда видела счастливых и довольных родных. Отца пока не отправляли на новые задания, и на работу он ездил в Министерство, Амелия с энтузиазмом поделилась дома новостью, что с осени она начинает читать в университете курс лекций по германской филологии. Тея в эти дни, казалось, летала, ее радовало все: и первая любовь, и предстоящее возвращение в Хогвартс, где она и предмет ее обожания будут буквально неразлучны. При этом родителям она ничего не рассказывала, но Миранда уже не раз замечала, как выразительно переглядываются Ричард и Амелия при взгляде на Тею. В личную жизнь младшей дочери родители тактично не лезли, хотя Миранда не сомневалась, что Амелия сгорает от любопытства, с кем постоянно встречается Пантея.

Миранде самой было интересно узнать, чем это все закончится. Сейчас Тея и Малфой наслаждались взаимными чувствами, долгожданной свободой, но было очевидно, что их идиллия закончится, как только об этом романе станет известно старшему поколению – как Фростам, так и Малфоям. Ричарду и Амелии едва ли сильно понравится, что их дочь начала встречаться с Пожирателем Смерти, да и Малфои не придут в восторг от Теи. Чистая кровь для Люциуса и Нарциссы значила все, а Тея этим, увы, похвастаться не могла.

Где-то за неделю до первого сентября, когда сестры должны были отправиться на Кингс-Кросс и традиционно сесть на Хогвартс-экспресс, Миранда неожиданно получила письмо от Джинни с приглашением на ужин – Гарри собирал небольшую компанию в доме на площади Гриммо, где он теперь жил. В письме Джинни упоминала и Тею, и та вдруг тоже захотела пойти. Сама Миранда обрадовалась возможности пообщаться с друзьями, да и ей давно хотелось взглянуть на жуткий и мрачный фамильный особняк Блэков – в его бытность штаб-квартирой Ордена Феникса Ричард бывал там регулярно, а потом рассказывал, каким пугающим и даже опасным стал давно заброшенный дом. Поэтому в указанное время сестры отправились на площадь Гриммо через камин.

– Миранда, осторожнее, не ударься головой! Тея, вылезай аккуратно, прямо перед тобой каминная решетка!

Миранда осторожно шагнула вперед и только после этого распрямилась, прямо перед ней оказался улыбающийся Гарри, которому она торжественно вручила испеченный Лени пирог с черникой.

– Мы последние?

– Еще ждем Невилла и Гермиону, – сообщила Джинни, обнимая Миранду. Тее она приветливо кивнула. – Гарри, проводишь их в столовую? Я пока буду дожидаться остальных.

Дом оказался совершенно не пугающим и нестрашным – вероятно, во многом благодаря усилиям престарелого эльфа-домовика, который казался еще старше Лени. От заброшенности не осталось и следа, комнаты, коридоры, лестницы сияли. Хотя и хватало странных вещей – вроде доски с высушенными головами домовиков или целой галереи портретов в коридоре, занавешенных черным крепом. Тея буквально на несколько секунд задержалась в коридоре, завязывая шнурки, когда черные шторы разъехались, и перед ней возник портрет старухи с желчным, неприятным лицом. На поднявшуюся Тею она уставилась с пристальным вниманием.

– Ты из Фростов? – наконец бесцеремонно осведомилась старуха, рассматривая черные волосы и синие глаза Пантеи. – И молоденькая совсем… Так ты дочь этого предателя Ричарда?

– Да, мэм, – оторопело произнесла вежливая Тея, явно не понимая, как надо на это реагировать. На лице Гарри на миг промелькнуло страдальческое выражение – и в следующую секунду стало понятно, почему.

– Паршивая полукровка, маггловсвое отродье! – зашлась в крике волшебница, выкатывая глаза и брызжа во все стороны слюной; вопила она так громко, что Тея даже слегка отшатнулась. – Прочь из моего дома! Во что вы превратили дом Блэков, мерзкие предатели крови…

Гарри все пытался задвинуть шторы обратно, а Миранда вытащила волшебную палочку и направила ее на портрет:

– Силенцио!

Женщина продолжала вопить и бесноваться, но теперь совершенно беззвучно.

– Как это я раньше не сообразил? – спросил Гарри сам у себя задумчиво и с благодарностью кивнул Миранде. – Спасибо! Она все никак не угомонится, хотя уже должна была привыкнуть к тому, что Блэков в этом доме больше не будет.

– Что-то вы ее совсем распустили. Может, сжечь эту картину? – предложила Тея, однако старуха на портрете вместо того, чтобы испугаться, внезапно злорадно расхохоталась, продемонстрировав желтые зубы. – Кто это, кстати, такая?

– Мать Сириуса, Вальбурга Блэк. А сжечь не получится, Сириус давным-давно бы это сделал, если бы мог: картина приклеена заклинанием…

Боковым взглядом Миранда заметила огромный гобелен в гостиной, занимавший всю стену и изображавший семейное древо Блэков. Предоставив Гарри и Тее разобраться с миссис Блэк, она вступила в гостиную и на какое-то время выпала из реальности, изучая его. Местами попадались небольшие подпалины, точно некоторых людей выжигали оттуда сигаретой, и Миранда довольно быстро поняла причину такого отбора.

– Невилл прибыл, пойдем в столовую? – крикнул из-за двери Гарри, но увидел, что именно она разглядывает, и приблизился. – Да, занятная вещь. Сириус хотел избавиться от него, но на гобелене Заклятие вечного приклеивания, как и на портрете, так что висеть ему здесь до скончания веков. Нашла кого-то знакомого?

Миранда ткнула пальцем в обугленную дырочку, к которой тянулась золотая нить от имен «Артур Фрост» и «Астарта Гринграсс».

– Здесь раньше был мой отец. Его, видимо, убрали отсюда, когда он женился на маггле.

– Поверь, он немногое потерял, когда его отсюда убрали, – хмыкнул Гарри совершенно непочтительно, и Миранда рассмеялась.

– Да, пожалуй. Идем?

В столовой Кикимер завершал сервировку стола, а из небольшого радиоприемника на окне лилась ненавязчивая мелодия. Тея стояла рядом с Полумной и слушала последнюю; по обрывкам предложений Миранда поняла, что Полумна нашла нового слушателя, чтобы вовлечь его в прекрасный мир морщерогих кизляков и пухлых заглотов. Тея слушала ее внимательно, но временами бросала по сторонам беспомощные взгляды, явно не зная, как на это реагировать, чем изрядно веселила стоявшего неподалеку Рона. Наконец он сжалился и пришел ей на помощь, предложив Полумне продолжить свой рассказ за ужином. Миранда обнялась с Невиллом и Гермионой, а потом Джинни позвала всех к столу.