Продукт (СИ) - "Sutcliffe" - Страница 93

– Да, ты же знаешь, у него режим строгий.

– А что ж ты мне не сказала? А то я разорался…

– Я понимаю, что для тебя это болезненные темы.

– Сам не знаю почему… Казалось, за столько лет должно все перегнить и превратиться в благоухающий, плодородный компост, а на самом деле… – Йорн неопределенно махнул рукой. – Всколыхнешь – и вонь, как как из выгребной ямы.

========== Некрономикон (Часть 1) ==========

Поехали! (с)

***

– Сёрэн, расслабься, все хорошо, я не смотрю и не слушаю.

Сёрэн стоял, согнувшись пополам, уперев ладони в коленки, и пытался дать волю рвотным позывам, которые вдруг прекратились, едва он вытащил голову из шлема с помощью господина Йорна. Ему было стыдно. Сначала он заставил господина остановиться на полдороге в каком-то леске, потом не мог в темноте никак расстегнуть крепление, руки тряслись, комки подступали к горлу и началась настоящая паника, потому как Сёрэн боялся, что его стошнит прямо в шлем, а без шлема ездить совсем нельзя, и изгажен будет, ведь он же госпожи Лизбет. Самочувствие Сёрэна сделалось настолько ужасно от этой мысли, что Йорн срочно помогал ему разоблачиться и снять перчатки, как маленькому. И вдруг все прошло. Точнее, Сёрэна все еще тошнило, спазмы прокатывались по желудку, в голове творилась неразбериха, но наружу ничего не выходило. Он зря дернул господина, который и так торопился побыстрее добраться домой. Как бы провалиться сквозь землю, чтобы не было так стыдно и противно…

– Сёрэн… Братец Кролик, ты чего? Ты плачешь, что ли?

– Простите… Нет, я не умею… Никогда не получалось…

– Я имею в виду… Условно говоря. Ты вздрагиваешь-то так почему?

Йорн положил Сёрэну на спину ладонь и наклонился, заглядывая в лицо.

– Простите меня, пожалуйста… – слабым голосом прошептал Сёрэн, потому что горло его сдавило словно стальным ошейником, и слова из-за этого выговаривались через силу, выходили с икотой и сухими всхлипами.

– Да все нормально, остановились и остановились, – вторая рука подтолкнула его слегка в плечо, чтобы Сёрэн разогнулся. – Ты уже переутомился и с непривычки, видимо, поплыл. Только чего ты так переживаешь? Все хорошо, никто тебя гнобить не будет.

– Я знаю, сэр. Я уже давно понял, что вы… и госпожа Лизбет… и госпожа Элис не будете. Господин Джон тоже, конечно, нет. Я… – голос у Сёрэна оборвался, он шумно сглотнул, вздохнул и закрыл лицо руками.

– Ты хоть намекни, что у тебя за переживания.

– Я…

Мимо по траве просеменил Господин Майерс, светя ошейником и виляя задом. Он уткнулся носом в землю и сосредоточенно шел по чьему-то невидимому следу.

– Майерс! Куда ты отправился? – рявкнул Йорн. Пес обернулся и посмотрел на двоих химер вопросительно. – Мы дальше в лес не пойдем, гуляй здесь, – Майерс смотрел на господина теперь с явственным сомнением, господину его явно не удалось убедить. Выразив скепсис, он опять сунул нос в траву и упрямо попилил вперед. – Да черт возьми! Эй! Нетопырь, обалдел что ли? На часы посмотри – пятый час утра! Если ты выспался, это не значит, что выспались все остальные и прямо сейчас пойдут охотиться вместе с тобой на мышей! Включи уже свою модель психического состояния, все знают, что она у тебя есть. И ты не видишь – пацану плохо, лучше бы подошел помог… – Сёрэн не удержался и хихикнул нервно: Майерс-нетопырь это было бы смешно. Хотя бывают же летучие собаки… и лисицы, и рыбы. А еще он представил, как Майерс будет помогать. – Иди сюда, – тяжелая рука в темноте потянула Сёрэна за рукав куртки. – Что происходит? Я тебя не сильно напугал рассказами о своих похождениях? Здесь, как говорится, на войне, как на войне. Или ты о своем вспоминаешь? Не хочешь рассказать? Выговориться хоть раз в жизни. Тебе такой возможности никогда не давали, но, поверь, это помогает даже мне, – Сёрэн, загипнотизированно смотрел в колючие ледяные глаза господина. Они, казалось, были настолько близко, что все вокруг исчезло, даже его шрамированное лицо, остались лишь темные провалы, уводящие в глубину зрачков, а блики на роговице от спрятавшихся за деревьями фонарей автострады манили, как болотные огни. Сёрэн никогда так пристально не всматривался ни в чьи глаза, даже когда занимался сексом в нелюбимой позе лицом к лицу… Вообще-то смотреть в глаза господам воспрещалось. Но Наставник иногда играл в такую игру, когда он давил взглядом, смотрел, не отрываясь, а Сёрэн должен был смотреть ему в лицо, но в то же время не скрещивать взгляд со взглядом господина. Когда был маленький, Сёрэн боялся и очень даже сильно, но последнее время неуважительные мысли стали заползать в голову: что Наставник занимается какой-то ерундой для маленьких. А вот Йорнова взгляда точно стоило страшиться, но Сёрэн взирал на него хоть и с трепетом, но без мерзкого липкого чувства, которое испытывал к Наставнику. Йорн казался страшен, как огонь, который при правильном обращении даст и тепло, и свет, чтобы книжки читать. А Наставник был как мазутное пятно – перемажешься, задохнешься и утонешь. А что он дает? Только черную блестящую пленку…

– Сор, иди сюда, давай, возьми себя в руки и расскажи, что тебя сейчас донимает.

Сёрэн, будучи в каком-то отупелом замешательстве, сделал шаг к господину Йорну, но тут же уперся ему локтями и предплечьями в расстегнутый на груди мотокостюм. Ему очень хотелось прижаться к кому-нибудь, как он прижимался к Арену, когда был маленький, и когда брат еще не был злой. Но если бы Йорн сделал то же самое, что Хозяин, когда Сёрэн ему рассказывал о космической станции, он бы господина Йорна ударил. Вот непременно бы ударил. Хозяин уговаривал, объяснял, что это лучше для него, что если он расслабится, будет чувствовать руки Хозяина на своем члене и возбуждаться, то ему станет уже не так страшно вспоминать пришельцев. Говорил, что, если он будет сейчас заниматься сексом с любимым Господином и одновременно рассказывать, как в него проникали монстры, он сможет представить, что это был Хозяин, и что на самом деле это может быть даже приятно. А Сёрэну становилось от этого только еще тошнотворнее, не хотелось лежать голым, хотелось, чтобы Хозяин его просто обнял и выслушал – без игр, без пальцев, без языка и алкогольного дыхания.

– Можно я расскажу? – прошептал Сёрэн, чутко следя за лежащей у него на плече рукой господина Йорна. Главное, чтобы она оставалась неподвижной.

– Рассказывай, конечно, – господин Йорн стоял, замерев, шевельнулся, кажется, только воздух от его дыхания.

– А вы мне потом могли бы объяснить: я совсем дебил или такое возможно на самом деле? – проговорил Сёрэн очень тихо в кожаный воротник-стойку.

– Сёрэн, не повторяй слова, которые о тебе говорили твои эти… я даже не знаю, как назвать их правильно… Латифундисты-эксплуататоры. С тобой произошло что-то невозможное? Настолько дикое, что ты сам в это не можешь поверить? Сор, я же не слепой, я вижу, что у тебя в голове что-то еще крутится. И особенно заметно это было в соборе. Что случилось?

– Я просто… Ну, я видел то, что видел, но я понимаю, что этого не может быть. Если бы космические монстры существовали, о них бы рассказали в документальных фильмах. И их бы изучали… Их же, наверняка, можно поймать…

Господин отстранился от Сёрэна и сощурившись посмотрел сперва в левый глаз, потом в правый.

– Давай, выкладывай. Пойдем, кстати, к мотоциклу, нехорошо, что он там на обочине без присмотра стоит… Майерс!

Сёрэн очнулся из-за звука, который никогда раньше не слышал. Он даже не знал, как его точно описать. Словно неспешное журчание далекого разговора обросло острыми, жесткими шипами и проползло по железной решетке. Этот звук заставил его распахнуть глаза и рывком поднять корпус. И сразу же Сёрэн врезался лбом в блестящий прозрачный купол капсулы. Он упал обратно на мягкую выстилку дна, поднес руку к лицу, пошевелил ногами, чтобы убедиться, что его не приковали. Ни ремней, ни кандалов. Он был просто заперт в прозрачном стручке с твердыми прожилками белого цвета, оплетавшими верхнюю створку. Это было необычно и посему вызывало легкое беспокойство. Сёрэн привык просыпаться в подобных капсулах оттого, что машина проталкивает фаллоимитатор в его прямую кишку или – что гораздо ужаснее – катетер в уретру. Здесь же он не увидел никакого оборудования.