Продукт (СИ) - "Sutcliffe" - Страница 59

— Хм… — вздохнул господин Пит не то, чтобы разочарованно, но не скрывая недоверия. — А мы-то себе, конечно, навоображали что-то в духе комиксов про Бэтмена… ну, помнишь? Когда он провалился в пещеру, и вышел оттуда другим человеком, — господин Пит взглянул в глаза Сёрэна, заискрившиеся любопытством. Комиксы про супергероя!

— На то и расчет. Мне лет-то сколько было? Я только школу заканчивал, мозги еще детские. Я просто спрятался от них в колодце, когда уже совсем фигня пошла.

— Хм… — господин Пит пожевал губами, покачал головой, будто боролся с какой-то осаждавшей его мыслью. — Ну… вот. Просто… ну, объективный же факт: возвращались мы все слегка пришибленные после твоего колодца.

— Мы зигзагами обегали десять этажей полуразвалившегося промышленного комплекса. Эдди, по-моему, еще и ногу подвернул. Не думаю, что у кого бы то ни было из ребят имелась хорошая физподготовка на тот момент. Конечно, все были пришибленные.

— А Томан-то потом спортом пошел заниматься в старших классах…– вставил Пит. — Ну, а как в госпиталь приехали, тут и началось, — господин Пит снова обратился к молодежи. — Мы-то сговорились, что скажем, будто гуляли целый день по центру, а Лопоухий подошел к нашей доминатрикс, — со значением комически подмигнул Пит Сёрэну, — и, сволочь, все, как на духу, вывалил. Мол, привел в музей, заставил глазеть на уродов, потом уволок в промзону, лазили по помойкам, нюхали асбест, ели стекло.

— Я думал, меня заведующий отделением размажет по стенке, — вставил со смешком господин Йорн. — Вот, что значит: решили сэкономить на бесплатной рабочей силе.

— Ну, так слушай! После того, как тебя выкинули, к нам приходит Вилланова и говорит: так, мол, и так, вас всех могут арестовать, потому что вы незаконно проникли на закрытую территорию… Прямо закрытее не бывает! В Пентагон проникли! — Пит хохотнул. — Но администрация, так уж и быть, накажет только главного подстрекателя — тебя, то есть, — а про нас, так уж и быть, не будет никому сообщать, даже родителям. Но это в первый и последний раз. И нам, соответственно, великодушно разрешили молчать в тряпочку. Мы перепугались, когда про Гвардию было упомянуто, Лопоухому потом чуть темную не устроили, поскольку он и нас всех, выходит, подставил, не тебя одного, — господин Йорн засмеялся скептически, тряхнул головой. — Я уже только потом, когда повзрослел, понял, что администрация сама обосралась от страха: вдруг кто-то узнает, что творится у них на этой волонтерской программе.

— Они и меня по той же причине просто вытурили, не стали дальше развивать тему. Что я могу сказать в свое оправдание? Идиот! Это хорошо, что ничего ни с кем не случилось.

— Йо-рис! — запротестовал господин Пит. — Мы живем в лицемерном обществе! Детишки могли получить травму? Ах-ах! Ты понимаешь, что у нас в педиатрии существует только две бесплатные процедуры: аборт и эвтаназия для тяжелых. Когда меня привезли в больницу, мать рассказывает, прежде чем меня начали по-настоящему спасать, ей предложили не выводить меня из комы. Когда она сказала, чтобы дальше работали, с нее потребовали внести залог в течение двух часов. И заметь, что из собственности, конфискованной государством у виновника, — у моего папаши, то бишь, — на мое лечение был выделен круглый нуль. Матери пришлось продавать совместно приобретенную недвижимость, чтобы отцовскую половину отдать. Понимаешь?

— Гос-споди… — прошипел сквозь зубы Йорн.

— А потом нам втирают из телевизора про новые вирт-пространства для детей, и как здорово устраивать приключения, не выходя из детской комнаты. Если бы технология позволяла, они бы всех, как в этом… фильме-то… какой-то дремучий беспросветно… Короче, по силиконовым стручкам распихали бы и подключили к центральному процессору. Я лично после этой поездки впервые себя почувствовал живым, а не выживальщиком. Понял, что можно и спортом заниматься, и ездить везде, и девчонок кадрить. А они хотят, чтобы мы с детства приучались по одному маршруту: от дома до школы, потом от дома до работы, а потом билет в один конец, ведь у нас по закону дольше шестидесяти жить нельзя, — господин Пит весело расхохотался. А у Сёрэна округлились глаза, и он вопросительно посмотрел на господина Йорна. Тот покачал головой и чуть шевельнул пальцами в успокоительном жесте. — Вот так вот мы и живем… — заключил господин Пит.

Сёрэн вдруг понял, что ему надо хотя бы минут пять побыть одному. У него такое и раньше бывало, и когда ему не предоставляли такой возможности, например, во время хозяйской вечеринки, Сёрэну становилось очень нехорошо. Сейчас у него опять возникло ощущение, будто в мозгу наступила информационная перегрузка, и срочно требуется удалиться от людей. От разговоров, от их историй. Куда-нибудь в тишину. Господин Пит рассказывал очень интересные истории, ибо главным героем в них был господин Йорн, но Сёрэн ужасно устал от Пита, от его лица, всплесков громкого хохота, периодических прищуренно-изучающих взглядов. Он даже почти завидовал Майерсу, который тихонько сидел себе под столом, подслушивал разговоры, не привлекая внимания, и даже занимался очень неприличной вещью, которая повергла Сёрэна в легкий шок, когда он это увидел впервые дома. Ну, то есть, он понимал, что ЭТО можно делать другим во время секса, но чтобы самому себе… Госпожа Лизбет, правда, успокоила, что у собак такая гигиена, а не секс. Так… к чему он это вообще? Сёрэн понял, что у него уже ум начинает заходить за разум, и в голове вертится чушь. Надо было срочно удалиться. Потом осенило. Он наклонился ближе к Йорну и прошептал:

— Господин… — сразу же почувствовал, что тот слегка стукнул его по ноге. — Сэр… вы позволите выйти в туалет?

— Ну, какие сомнения-то? Знаешь, куда идти? — Сёрэн мотнул головой. — За углом вниз по лестнице.

— Спасибо. С вашего позволения…

— Ты прямо как в латиноамериканских сериалах, — опять добродушно подтрунил над Сёрэном господин Пит. — «Кон пэрмисо» типа…

Сёрэн неловко заулыбался и выскочил из-за стола, чувствуя спиной провожающие его взгляды. Почему к его особе столько внимания? Он уже и не говорил ничего, и практически ничего не делал, только механически управлялся с ножом и вилкой, и то украдкой, пока Пит обращался непосредственно к господину Йорну. И все равно его рассматривали, словно какую-то тропическую каракатицу.

Скатившись по лестнице в темноватое помещение рядом с кухней, он заперся, включил холодную воду и набрал в ладони. Едва поднес руки к лицу, Сёрэна словно молнией прожгло от затылка до самых пяток: забыл про оптополоски, Йорн бы его прибил… наверное. Он же сказал, что это для всех опасно, если Сёрэна найдут… Сёрэн чуть растопырил пальцы и дал воде медленно стечь в раковину — если не умывать лицо, то хотя бы почувствовать, как вода щекочет руки, смывая напряжение. В голове образовалась пустота, словно он на несколько мгновений потерял способность вести с собой внутреннюю беседу, но его это не испугало, он знал это ощущение. Такое мимолетное отключение мозгов у него уже случалось, и не раз, нужно было просто постоять и подождать, рассматривать узоры на имитирующей малахит плитке на стенах. Не думать. Не пытаться с собой разговаривать. Не думать иногда так же хорошо, как думать.

Некоторое время спустя, Сёрэн решил, что уже готов снова выйти в большой, шумливый, наполненный до краев историями и воспоминаниями мир, который разглядывал его так и эдак. Однако едва Сёрэн приоткрыл дверь туалета, как на него налетело разноцветное, громко шуршащее пластиком и скрипящее винилом создание — Лили.

— Быстро, быстро, быстро! — зашипела она, заталкивая Сёрэна обратно. Сёрэн, подумав, что что-то случилось, по привычке подчинился и шагнул внутрь. Лили ввалилась следом. Громко щелкнула тяжелая щеколда крохотной туалетной комнаты.

Лили вцепилась в его бока острыми ногтями и прошипела:

— Ты, ведь, не голубой?

— В каком месте? — испугавшись горящих странным блеском накрашенных глаз, переспросил Сёрэн.