Иллюзия бессмертия (СИ) - Снежная Александра - Страница 18

— Ты понял, о чем я, — Доммэ шагнул к одарину еще ближе. — Не строй из себя идиота.

— Я прощаю тебе такое обращение лишь потому, что ты понятия не имеешь, с кем разговариваешь, пес, — бесстрастно глядя в фосфоресцирующие в темноте глаза оборотня, произнес Айт, роняя слова как тяжелые камни. — Попридержи свой язык и норов, иначе в следующий раз я покажу тебе, где твое место.

Небрежно оттолкнув парня плечом с дороги, одарин спокойно пошагал к дому Урсулы, а угрюмо глядящий ему в спину Доммэ негромко обронил:

— Я слежу за тобой, темный…

Лес давно перестал быть знакомым, и Вайолет больше не оглядывалась по сторонам, доверившись чутью рохров и знанию Айта, неутомимо шагающему вперед.

В сгустившейся темноте картина прощания с родителями навязчиво стояла перед глазами, вынуждая сглатывать подкатывающий к горлу ком.

Вайолет даже представить себе не могла, как больно будет расставаться с матерью и отцом. Что ждало ее впереди? Увидит ли она когда-нибудь отчий дом снова? Услышит ли нежное мамино: "Я люблю тебя, доченька"? Будущее виделось девушке абсолютно туманным, неопределенным, и только присутствие рядом братьев немного смягчало мрачную перспективу собственной жизни.

Запустив руку в мягкую шерсть Кина, Вайолет безотчетно погладила рохра, возвращая себе какое-то подобие спокойствия.

Ехать на Доммэ девушка отказалась наотрез. Сама мысль о том, что придется сжимать его ногами, чувствуя тепло звериного тела и движение играющих под шкурой мышц, вызывала дикий стыд. Вайолет вспоминала жесткое тело мужчины, вклинивающееся между ее бедер, жадные ладони, трогающие ее плечи, грудь, и хотела провалиться сквозь землю, когда думала, что в голове у плетущегося сзади Доммэ крутятся те же воспоминания. Хотя, вполне возможно, что именно сейчас рохру как раз было не до нее — восседающая на его спине Урсула то и дело ворчала, что ей воняет псиной, что везут ее как мешок с дерьмом, и что хуже рохра может быть только хромая кобыла.

Подвывающий ее каркающему голосу ветерок мотался, словно заведенный, вокруг ощетинившегося пса, и когда намеренно сильно дул зверю в нос или ухо, тот тихо рычал и злобно пыхтел, грозя сбросить с себя вредную ведьму.

Кина эта возня явно веселила, а упрямо шагающего одарина, кажется, вовсе не трогала. Исподволь Вайолет наблюдала за идущим впереди всех мужчиной, удивляясь его выносливости. В длинных жилистых ногах не чувствовалось усталости: не сбился шаг, не сбавилась скорость. Будто не проделывал он далекий путь сначала в одну сторону, а потом, не успев передохнуть, не шел обратно. Девушка почему-то была уверена — заставь Айта сейчас бежать, он обогнал бы и рохров.

Когда чернильную дымку ночи сменило сереющее марево заурницы*, одарин, остановившись на довольно широкой поляне, объявил привал.

— Ручей — в той стороне, — указал он кивком головы вправо, — сухой валежник — за небольшим оврагом в десяти шагах отсюда, — теперь обозначив противоположное направление, заявил Айт. — Я пойду поймаю нам какую-нибудь дичь.

Не говоря больше ни слова, мужчина исчез за ближайшими деревьями, а обернувшийся Доммэ насмешливо бросил ему вслед:

— Интересно, как он дичь собрался ловить? Голыми руками?

— Поговори мне, — мгновенно осадила его Урсула, и радостно ухнувший ветер тут же врезал оборотню подзатыльник, растрепав доходящие до плеч русые волосы парня.

— Веток сухих для костра принеси, — ведьма ткнула крючковатым пальцем в ту сторону, которую указал Айт, а затем, выудив из своей котомки котелок, всунула его в руки Вайолет. — За водой пойдем.

Оглядываясь и бросая на девушку пронзительные взгляды, Доммэ отправился за хворостом, прихватив с собой Кина, и только когда рохры скрылись из виду, Вайолет тихо спросила:

— Зачем ты его все время поддеваешь, разве не чувствуешь, как ему плохо?

Урсула насмешливо фыркнула, сморщив в ехидной гримасе лицо:

— Пусть помучается. Ему полезно. Впредь головой думать будет, а не хвостом своим лохматым. А ты уж и простила, дурында?

Вайолет лишь молча пожала плечами и двинулась к ручью. Не могла девушка определиться со своим нынешним отношением к Доммэ после того, что он сделал. Во-первых, видела, как он сам страдает из-за этого, а во-вторых, в ее памяти хранилось так много доброго и хорошего, сделанного для нее братом, что единственный плохой поступок никак не мог этого перекрыть. Разговаривать, правда, с Доммэ совсем не хотелось. И так на голову Вайолет свалилось столько, что впору завыть, а слышать ко всему прочему еще и о чувствах брата — было уже слишком.

— О каком пророчестве Виэйры говорил отец? — мягко ступая по траве и прислушиваясь к голосам просыпающихся птиц, посмотрела на Урсулу она.

Старуха сбила ногой шляпку гриба, наклонившись, сунула ее в карман и нехотя произнесла:

— Когда Сангус стал охотиться на рохров, они долго сопротивлялись просьбе одэй бежать с нами через горы в вольные земли. Гордые слишком. Бегство трусостью считали. Сражались за свой Лоуленд, как одержимые. Много тогда оборотней погибло, но и дриммов они положили — не перечесть. Однажды ночью явилась к королю рохров снежная старица и сказала, что если стая не уйдет за Мареновы хребты, то погибнут все рохры. Все до единого. А если убегут, то спустя десять круголет подарит им пурга снежная принцессу с великим даром, которая поведет за собой армию света и вернет рохрам их дом.

— Ты, похоже, не очень веришь пророчествам, — глядя на кисло кривящую губы Урсулу, улыбнулась Вайолет.

— Не люблю я их, — не стала отпираться волшебница.

— Почему?

— Они имеют обыкновение не сбываться, — вздохнула старуха, отобрав у Вайолет котелок и опустив его в прозрачную воду лесного ручья. — Или подкидывать какой-нибудь неожиданный "подарок" в самый неподходящий момент.

— Думаю, что это пророчество уж точно не обо мне. Армию за собой я вряд ли поведу. Мне самой хотя бы через горы перейти.

Урсула улыбнулась, плеснула себе в лицо холодной воды и недовольно заломила седую бровь:

— Тебе надо больше верить в себя и собственные силы. Оглянись вокруг, прислушайся. Почему в соседней балке деревья и травы сохнут? Что не так?

Вайолет закрыла глаза и, опустившись на колени, уперлась ладошками в сырую землю, считывая кончиками пальцев бьющую в них энергию.

— Камень большой откололся, изменил русло подземной реки…

— Правильно, — довольно улыбнулась волшебница. — Исправь.

Вздохнув, девушка легко поймала потоки двух стихий, резким и точным ударом раскрошила каменную породу, а затем освободила воду, заставив ее бежать по привычному пути.

— Хорошо, — удовлетворенно зажмурилась Урсула, осторожно вышагивая босыми ногами по плоским камешкам, устилающим дно ручья. — Хорошо-то как.

Вайолет, привычная к чудачествам старухи, лишь покачала головой и полезла в прохладную воду следом, чтобы немного освежиться.

— И зачем это все? — все же спросила она.

— А ты разве не поняла? — в прищуре синих глаз заискрились хитринки. — Не чувствуешь, как ровно двигаются вокруг тебя потоки силы? Даже особого усилия не нужно, чтобы их контролировать.

Вайолет раскрыла ладонь. Со дна ручья в нее, словно живая, прыгнула круглая галька, вызвав у девушки светлую улыбку. Усилий она для этого действительно не прикладывала, просто подумала.

— Мать-Земля умеет быть благодарной, — сняв с ладошки девушки камешек, Урсула вернула его на место. — Сделанное добро возвращает сторицей. Сколько бы силы ты на ее исцеление ни потратила, вернется тебе в десять раз больше. Это основа светлой магии.

— А откуда черпают свою силу темные? — Вайолет вдруг стало интересно, как пользуется своим даром Айт.

— Эти, когда резерв на нуле, либо у Темной Матери просят, либо выпивают из всего живого, что находят рядом. А так из тьмы мощь свою черпают. Думаешь, почему наш проводник всю ночь словно заведенный топал? Пил тьму, как упырь. Никогда еще такого не видела. Куда ему столько?