Внутренний дворец. Книга 1 (СИ) - Архангельская Мария Владимировна - Страница 38

Зашелестели раздвигающиеся створки, я оглянулась и ничуть не удивилась, увидев входящего в комнату принца Тайрена. Он с улыбкой оглядел нас, и лишь секунду спустя я вспомнила, что надо поклониться ему земным поклоном.

– Ну, как? – спросил принц.

– Что ж, я беседовал с этой девушкой два часа, проверил её, и могу уверенно подтвердить вашему высочеству, что она – обычный человек. Ей никак не повредили ни священные тексты и изображения, ни освящённый нефрит, и она не сменила облик рядом с огнём тысячелетнего дерева, а это ни одному оборотню не под силу. И мудрости, свойственной небожителям, в ней тоже нет.

Я не выдержала и, не поднимая головы, покосилась на старого хитреца. Нет мудрости, говоришь? Ну и ладно.

– Вот и отлично, – судя по голосу, Тайрена, похоже, что-то развеселило. – Офицер Гюэ будет разочарован – ему так хотелось, чтобы она оказалась оборотнем… Можешь подняться.

Последнее явно относилось ко мне, и я выпрямилась.

– Благодарю вас за ваш труд, почтенный настоятель, – Тайрен слегка поклонился. – Вы проделали такой путь и затруднили себя, и всё лишь по моей прихоти.

– Ну что вы, ваше высочество. Разве мог я не откликнуться на ваш зов, когда дело действительно важное?

– И всё же я вам обязан. Я тотчас же прикажу отослать в монастырь Небесного Умиротворения несколько скромных даров.

– Ах, ваше высочество, – довольно улыбнулся настоятель Чжа, – да разве оно того стоило?..

Они ещё некоторое время расшаркивались в любезностях, а я вспоминала слова Гюэ Кея. «Будь ты хоть оборотнем, хоть ведьмой, хоть богиней…» Так значит, это не было ни сарказмом, ни художественным преувеличением? Вся эта компания действительно на полном серьёзе допускала, что я могу оказаться небожительницей?

Нет, я, наверное, никогда не пойму, как работают головы у этих людей.

– …А теперь мы вас покидаем.

– Что ж, раз моя задача выполнена, я могу со спокойной душой вернуться в свою обитель, – кивнул настоятель. – Благодарю за беседу, девица Тальо.

Вот тут он сумел изрядно меня удивить – они всё это время вели себя так, словно я превратилась в вещь, и я полагала, что в присутствии принца так и будет. Но мне всё же хватило соображения поклониться и сказать:

– Вы оказали Тальо честь, почтенный настоятель Чжа.

– Пошли, – скомандовал Тайрен, и я вслед за ним покинула пристройку. Некоторое время мы двигались в молчании, но когда пересекли двор библиотеки и оказались у выхода в парк, принц остановился и повернулся ко мне.

– Ну, поскольку ты так уж не хочешь, чтобы нас видели вдвоём, здесь мы расстанемся. Ты сейчас вернёшься к матушке-государыне?

– Благодарю ваше высочество. Да, я вернусь в покои её величества.

– Отлично. А когда стемнеет, приходи в зал Небесной благосклонности. Поиграем в тучку и дождик. Играла когда-нибудь?

– Э… Нет.

– Ну, так я научу, – Тайрен улыбнулся и шагнул к арке.

– Я не посмею затруднять ваше высочество таким пустяком. Я попрошу научить меня кого-нибудь другого.

Он развернулся ко мне так резко, что я отпрянула.

– Что?!

– Я сказала что-то не то?

– Тьфу ты, – Тайрен мотнул головой. – Всё время забываю, что ты издалека и многого не понимаешь. Ну ладно, иди.

Ни в какой зал Небесной благосклонности я вечером не пошла. И только когда мы уже ложились спать, шёпотом спросила у Усин, что такое игра в тучку и дождик.

– А, это когда мужчина и женщина соединяются, – подтвердила она мои подозрения.

– Ясно, – вздохнула я. Моя судьба продолжала развиваться по попаданческому канону, и не сказать, чтоб меня это радовало.

Где занято несколько моу под тутовым садом,

Там листья сбирают и бродят в саду за оградой.

Там шепчут: «Пройтись и вернуться с тобою я рада».

А дальше за садом, где туты посажены были,

Там сборщики листьев гуляли и вместе бродили.

Шептали: «С тобою пройдемся мы», — и уходили...

Ши цзин (I, IX, 5)

– Я узнаю только одно созвездие – вон то, – я указала на Большую Медведицу.

– Семизвёздный ковш? – уточнил Аль Широнг.

– Ага. Знаю, что по нему можно найти в небе ещё один ковшик, в ручке которого находится звезда, указывающая точно на север, но мне это никогда не удавалось.

– Так это же просто! – обрадовался гвардеец. – Вообрази прямую линию, что проходит через звёзды внешней стенки ковша. А потом проведи её дальше на север. Упрётся прямо в Полярную звезду!

Некоторое время мы увлечённо искали в небе эту самую звезду.

– А ты знаешь, что Полярная звезда – обиталище Небесного императора?

– Правда?

– Угу, – закивал он. – Вокруг неё находятся Три Ограды, там живут его домашние и приближённые.

С Аль Широнгом я встречалась уже несколько раз. Всё было до крайности прилично: мы бродили по аллеям, сидели в беседках, и он ни разу даже не взял меня за руку. Но это не мешало его сослуживцам понимающе подмигивать, едва завидя нас, да и комнатные девушки и евнухи обменивались многозначительными взглядами: «Вас можно поздравить, девица Тальо?»

– Так, говоришь, не веришь в гадания? – улыбалась Усин. К моему облегчению, о той встрече с принцем она больше не говорила ни слова – видать, и сама решила, что показалось.

Сама же я не относилась к нашим свиданиям с Широнгом серьёзно. Ну как можно относиться серьёзно, если мужик после месячного знакомства не то что не попытался хоть раз поцеловать, а даже ни разу не завёл разговор о любви или хоть каком-то личном отношении? Да, я вполне допускала, что нравлюсь ему, но такими темпами он дозреет до чего-то конкретного лет через пять. Так что встречалась я с ним скорее от скуки. Не то чтобы мне было нечем заняться, но один и тот же постоянный круг общения, крутившегося исключительно вокруг дворцовых сплетен, однообразных девичьих секретиков и дамских тем вроде тряпок и косметики, уже изрядно надоел. Не удивлюсь, если Широнг исходил из тех же соображений: приятели-сослуживцы примелькались до озверения, а тут всё-таки новая компания.

Да, а пресловутую песню о лагере у Красной скалы он таки мне спел. Попутно объяснив, что в ней рассказывается о вечере накануне решающей битвы, в которой Северная империя схлестнулась с Южной, продвигавшейся на север. Битва положила этому продвижению конец, северяне свои родные земли отстояли – и тем больше меня удивила унылость содержания песни. Там не было никакого воинственного духа, никакого восхваления доблести и воспевания героизма, а сплошные стенания о том, как ратная служба отрывает воинов от родных краёв и любимых семей, коих они уже и не надеются увидеть. Можно подумать, не победители сочинили, а побеждённые.

Наследный принц с моего горизонта временно исчез. Сперва я немного опасалась, не последуют ли санкции за пренебрежение приглашением. Но потом местные сороки принесли на хвостах, что его высочество чуть ли не на следующий день после нашей последней встречи местная нечисть унесла на охоту, где он прошлялся несколько суток, после чего завалился с приятелями в какой-то городок и устроил дебош на постоялом дворе. Папа-император возмутился – он, кажется, всерьёз надеялся, что общение с приглашённым Тайреном настоятелем Чжа заставит непутёвого отпрыска думать о возвышенном – и посадил вернувшегося принца под домашний арест, поразмышлять о своём поведении. В тот самый зал Небесной благосклонности – почему-то отдельно стоящие домики в Светлом дворце назывались залами.

Пронёсшийся ветерок шевельнул фонарики вдоль аллеи. Зашелестели листья, с каждым днём они желтели всё больше. Да и сами вечера становились ощутимо прохладнее, днём-то тепло ещё держалось, но вот после заката погода всё сильней напоминала, что она всё-таки осень. И я с некоторой тревогой начала подумывать, что, хотя пока многослойная одежда ещё достаточно хорошо сохраняла тепло, скоро в ней станет холодно. Как тут утепляют слуг?